Альберт нафиков бывшая жена

Напомним, о совершенном преступлении Медиакорсеть подробно рассказывала ранее. Заместитель коммерческого директора УМПО Юрий Яшин был найден мертвым в июле 2018 года. В его убийстве обвинили четверых уфимцев — Токарева, а также Мингазова, Талипова и Хасанова. Позднее Токарев внезапно назвал в качестве заказчика преступления начальника убитого — коммерческого директора предприятия Сергея Евстафьева.

Допрос Ольги Бажиной откладывался уже три раза. Два раза причиной тому стала болезнь адвокатов и присяжных, и один раз она сама попросила отложить допрос, поскольку проживает в Москве. На сей раз допрос свидетельницы было решено провести по видеоконференцсвязи, установленной между Верховным судом Башкирии и Московским городским судом.

Участники процесса до начала заседания высказали сожаления по этому поводу, поскольку вести допрос свидетеля, глядя ему в глаза, было бы, по их мнению, гораздо интереснее и результативнее. ВКС лишала такой возможности. Впрочем, Ольга Бажина оказалась человеком, который, судя по ее поведению, не очень умеет сдерживать эмоции, так что красноречивых реплик от нее через ВКС в зал суда донеслось немало.

Подруга для «настоящего полковника»

Тем временем у Федора Токарева сменился адвокат. Нового, как и его предшественника, назначил суд. Предыдущий защитник Токарева заболел коронавирусом, а новому дали неделю на ознакомление с материалами дела. Молодой юрист в разговоре с коллегами, защищающими других подсудимых, честно признался, что Токарев, по его мнению, в адвокате особо не нуждается, так как он действует «по собственному усмотрению».

Примерно в полдень по уфимскому времени было установлено соединение со столицей, и начался допрос Ольги Бажиной. Дама бальзаковского возраста с томным голосом имела довольно плотное телосложение и на наивную девочку совсем не походила. При этом в её голосе периодически проскакивали высокие нотки, если приходилось отвечать на неудобные вопросы. Как и её отец — Николай Ахмаметьев — Ольга Бажина активно путала даты, постоянно ссылаясь на давность обсуждаемых событий.

Она начала свой рассказ с того, как познакомилась с подсудимым Токаревым в январе то ли 2016, то ли 2017 года (потом все-таки вспомнила, что именно 2016 года) в кафе, куда зашла с подружкой. Мужчина представился Артёмом Неволиным. Весной 2017 года, по словам Бажиной, они с Артёмом сошлись и начали жить вместе в её квартире.

Артём устроился обратно на работу «в органы». Говорил, что является полковником. Куда-то ездил, говорил, что на работу. Мне за ним по городу гоняться, что ли? Я ему верила и не спрашивала, чем он занимается, вспылила свидетельница уже на первых минутах допроса.

Видимо, отношения с возлюбленным развивались сложно. Ольге явно не хотелось посвящать посторонних в детали. Она лишь обмолвилась, что «Артём» часто и надолго пропадал, сообщая ей, что находится на секретных заданиях.

Ольга также проговорилась, что они не раз ссорились, и что «Артём» в таких случаях «и угрожал, и плакал, и что только ни делал».

В январе 2018 года Ольга делала уборку дома после Нового года и на полке нашла паспорт на имя Токарева Федора Владимировича с фотографией сожителя. Тот, не моргнув глазом, пояснил, что иметь второй паспорт ему «положено по службе». Ольга этим объяснением вполне удовлетворилась и опять поверила.

Чуть позже «Артём» признался ей, что хотел бы опять уйти «из органов» и начать своё дело — заняться продажей автомобилей. И снова она ему поверила и не стала лезть с лишними расспросами.

В начале лета 2018 года Ольга и «Артём» присмотрели у перекупщиков автомобиль «Тойота Ланд Крузер» и купили его, продав перед этим белый «Субару», на котором до этого ездил «Неволин-Токарев». Покупку оформили на Ольгу, но фактически на машине постоянно ездил «полковник из органов».

Отвечая на вопросы гособвинителя, Бажина поведала об истории с «анонимкой», о которой в ходе предыдущих заседаний подробно рассказывали многие свидетели. Напомним, как следует из материалов дела, осенью 2017 года Николай Ахмаметьев показал Сергею Евстафьеву скриншот некой жалобы, которая якобы поступила на него в ФСБ. Под заявлением о злоупотреблениях Евстафьева стояла подпись его заместителя Юрия Яшина, а также штамп входящего номера. Проведенная проверка показала, что данное письмо является фейком, при этом гособвинение по сей день считает его одним из доказательств вины Сергея Евстафьева.

Сегодня на допросе в суде Ольга Бажина заявила, что сначала к ней обратился отец и попросил устроить встречу с «Артёмом». Ахмаметьев-старший якобы попросил новоиспеченного зятя узнать подробности о какой-то жалобе на Евстафьева, поскольку он работает «в органах». Через некоторое время, по словам Ольги, сожитель прислал ей скриншот того самого доноса и велел показать отцу.

Папа сказал, что это какая-то ерунда. И я потом удалила письмо из своего телефона. Подробности я не запомнила, мне это неинтересно, мне это не нужно. С УМПО у меня отношений нет, так что меня это не касается, вновь занервничала свидетельница.

Про смерть Юрия Яшина она узнала «то ли из прессы, то ли из инстаграма», отец об этом, по её словам, не сообщал. Сама она тогда жила на даче с родителями.

Токарев приехал в день исчезновения Яшина, 20 июля 2018 года, в два часа ночи и остался на все выходные. А через три дня, 24 июля, «Артёма» задержали, и все узнали, что никакой он не «сотрудник органов», а аферист. Ольга с 21-летней (на тот момент) дочерью и семьей брата собирались на отдых в Турцию, но о заграничной поездке пришлось забыть.

«Ты полюбила не того человека»

В показаниях Ольги Бажиной оказалось столько существенных противоречий и несоответствий её прежним свидетельствам, что только на их изложение у адвокатов ушло около двух часов. И хотя судья Ильгиз Ахметдинов удовлетворил лишь часть ходатайств об оглашении показаний, ранее данных Бажиной на следствии, даже этого вполне хватило, чтобы убедиться, что свидетельница, мягко говоря, далеко не всегда была правдива.

Так, она приукрасила, выступая в суде, историю их знакомства. Исходя из данных ранее показаний, «Артем» сначала ухаживал за подругой Ольги. Когда он по обыкновению стал пропадать, Ольга решила вмешаться и написала ему, чтобы «не расстраивал девочку». А потом постепенно сама увлеклась бравым молодцем, который отрекомендовался ей в лучшем свете, как защитник Родины и т. п.

Ещё Ольга рассказала в суде, что не видела у «Артёма» никаких документов или других предметов, связанных со службой «в органах». Однако из протокола обыска, проведенного в её квартире, следовало, что там были найдены поддельные удостоверения сотрудника ФСБ и награды, которыми «Неволин-Токарев» якобы был награжден за успешное выполнение спецзаданий.

Бажина также сообщила в суде, что сожитель постоянно давал ей деньги «на одежду, на парфюм и т. д.», но сам у нее либо у её отца денег никогда не брал, только «иногда просил». Однако в её с «Артёмом» переписке обнаружились фразы, из которых следовало, что это не так. Даже дочь как-то написала ей: «Ты полюбила другого человека, не того».

К такому выводу юная девушка пришла после эпопеи с устройством её на учебу в «Академию ФСБ» в Москве. «Артём» долго водил всех за нос и кормил обещаниями, пока через несколько месяцев Ольга и Дарья Бажины не поняли, что он их попросту обманывает. Обе очень переживали, что об этом узнают дедушка и бабушка.

Красноречивыми оказались сообщения, которые Токарев присылал сожительнице, когда надолго уезжал якобы на секретные задания. Фразы явно были взяты из остросюжетных триллеров. То он сетовал, что одному из близких друзей оторвало руку, а он еле жив остался, то привезли тела однополчан, у которых «так постарели лица», то советовал сидеть дома, потому что в Уфе идет спецоперация и не во всех торговых центрах есть системы распознавания лиц. Однажды он прислал фотографии неких генералов, похваставшись, что это его московские руководители.

Ольга Бажина попыталась отрицать, что сожитель, помимо анонимки на Евстафьева, изготавливал другие подобные фейковые документы. Однако адвокаты Евстафьева напомнили ей закрепленные в материалах дела сведения, как за несколько месяцев до истории с анонимкой на Евстафьева сожитель принес жалобу на её отца, якобы поступившую «в органы» еще в 2001 году. А чуть позже, когда Ольга обмолвилась, что «они сами вроде дворянского происхождения», милый друг принес личное дело её деда Ивана Константиновича Ахмаметьева, которое также якобы откопал в архивах ФСБ.

Под напором доказательств Ольга призналась, в конце концов, что узнала настоящую фамилию Токарева намного раньше даты убийства Яшина.

Он сказал, что скоро сам всё объяснит отцу. Говорил, что так было нужно. Вот и объяснил… Когда его задержали, всё и так стало ясно, повторила Ольга, вероятно, надеясь вызвать сочувствие у тех, кто её слушал по другую сторону конференцсвязи.

Однако вместо этого её попросили ответить еще на ряд неприятных вопросов. Один из них касался просьбы Токарева отстирать его одежду. Сообщение об этом он прислал Ольге в восьмом часу утра 20 июля, почти сразу после убийства Юрия Яшина. Он прислал также и фотографии, интересуясь, справится ли сожительница с такими пятнами. Из переписки следует, что Ольга обещала всё отстирать.

В суде она показала, что фотографии одежды сожителя не видела. Снимки якобы долго грузились, но так и не открылись, и Ольга их стерла. Женщина также добавила, что, не дождавшись загрузки фотографий, сама перезвонила сожителю.

Он заявил, чтобы я ему не звонила по телефону, а общалась сообщениями, и поэтому я ему написала еще и письменный ответ, пояснила свидетельница, будучи уверена, что вполне складно изложила свою версию событий.

Однако адвокат Павел Киселев без труда уличил её во лжи. Сначала он уточнил номер телефона, с которого Ольга якобы звонила утром 20 июля Токареву. А потом представил детализацию звонков Токарева, где отсутствовали данные об общении с этим абонентом.

Женщина упорно стояла на своем и клялась, что все-таки созванивалась с сожителем. Неожиданно на помощь Ольге попытался прийти адвокат потерпевших — семьи Юрия Яшина, которого, собственно, и убили Токарев с его шайкой.

— Может быть, вы звонили через WhatsApp? — предположил он.

Ольга, было, ухватилась за это предположение, однако детализация звонков бесстрастно доказала, что между её телефоном и мобильником Токарева в то утро все-таки созвонов не было.

Бажина с каждым разом всё больше начинала путаться в показаниях. Почти пятичасовой допрос изрядно утомил всех — и свидетельницу, и гособвинителей, и адвокатов, и присяжных, и подсудимых, и даже конвой и судебных приставов.

…Впрочем, в этот день произвести сильное впечатление на участников процесса удалось не только Ольге Бажиной. Адвокат, представляющий потерпевших, передал судье иски от двух дочерей убитого Юрия Яшина о возмещении им морального вреда вследствие причиненных моральных страданий из-за гибели отца. Напомним, вдова и дочери Яшина попросили разрешить им после дачи показаний больше не присутствовать в суде.

Ульяна и Екатерина оценили свой моральный ущерб в 10 и 11 млн рублей. Эти иски стали дополнением к иску о моральном вреде, который ранее подала вдова Юрия Яшина, — 100 миллионов рублей в качестве компенсации моральных страданий и 150 тысяч в счет материального ущерба. Вместе все три иска воспринимаются уже более чем внушительно.

В этот момент почему-то вспомнились жена и дочь Сергея Евстафьева, которые каждый раз приезжали в суд, чтобы своим присутствием поддержать его. Ирина Георгиевна Евстафьева ради этого отказалась от дачи свидетельских показаний, чтобы иметь возможность постоянно находиться в зале заседаний. Дочь Евстафьева Екатерина, являющаяся свидетельницей защиты, не имела возможности до допроса заходить в зал, но она все равно каждое утро приезжала, чтобы помахать отцу рукой из коридора.

На сегодняшнее судебное заседание жену и дочь Сергея Евстафьева не пустили в связи с ограничениями, введенными из-за угрозы заражения коронавирусной инфекцией. На сей раз семья и сослуживцы Евстафьева, также приехавшие поддержать его, смогли лишь постоять возле входа в суд.

…На этом допрос свидетелей обвинения завершился. Далее представители прокуратуры ознакомят присяжных с материалами обвинения. После этого своих свидетелей должны будут представить адвокаты подсудимых.

Айрат Хикматуллин, адвокат, защищающий Сергея Евстафьева:

– К нашему великому сожалению, судья не разрешил огласить целый ряд очень существенных противоречий, которые обнаружились в нынешних показаниях Ольги Бажиной, если их сопоставить с тем, что она говорила ранее, на следствии. Немалая часть информации оказалась собрана в её WhatsApp-переписке с Токаревым, а также с дочерью и подругой.

Ольга в суде постаралась рассказать, что ее сожитель вел себя как «настоящий полковник», выделял ей средства на покупки и т.д. Но из переписки следует, что Токарев, на самом деле, действовал как типичный альфонс. В переписке Ольга сокрушалась, что отец сразу же выгнал бы «Артёма», если бы узнал, что тот на самом деле никакой не «сотрудник из органов», а автослесарь и аферист.

Судья также воспротивился исследованию в присутствии присяжных фактов о том, что Токарев совершил из сейфа Ахмаметьева кражу денег, векселя и ценностей на 25 млн рублей. В переписке Ольга Бажина пишет подруге об этом, в том числе о том, как Токарев вместе с Вавиловым (которого она якобы почти совсем не помнит) обналичили векселя. Ольга сообщала сожителю, что отец ждет возврата украденных денег и что ей стыдно смотреть в глаза родителям.

Стоит отметить, что присяжным были показаны фото, которые Токарев присылал Бажиной, где он якобы везет в автомобиле пачки долларов и пятитысячных рублевых купюр, чтобы вернуть долг Николаю Ахмаметьеву. Вёз-вёз, но так и не довёз.

А присвоенный фактически Токаревым автомобиль «Тойота Ланд Крузер»? А прочие пропавшие у семьи Ахмаметьевых и его родственников крупные суммы денег, о которых ранее говорили свидетели в суде?..

Жаль, что судья не позволил показать присяжным татуировку с символом ФСБ, которую Токарев сделал себе на плече. Это тоже характеризует его личность.

Помимо этого, суд не разрешил огласить переписку про некие совместные «дела» Токарева с Николаем Ахмаметьевым, разговоры о которых постоянно велись. Бажина часто спрашивала у Токарева, когда он решит «папин вопрос».

Если бы Ольга Бажина дала пояснения по поводу всех этих моментов, то присяжные получили бы более четкое представление о том, кто мог составить ту злополучную «анонимку» на Евстафьева, которая была составлена от имени Яшина и доставлена на УМПО Ахмаметьевым.