Андрей никольский биография личная жизнь дети

Сольные концерты поэта, композитора и исполнителя Андрея Никольского бывают редко. И посвящены они, как правило, его дню рождения. «В этот праздник, — считает Андрей, — как и каждый человек, я имею право произнести тост». Но на этот раз (день рождения у Андрея зимой — 23 декабря) всё совершенно по-другому. Сольный концерт «Букет любви» Андрея Никольского запланирован на 27 мая. На сей раз Никольский выступит на камерной театральной сцене МХАТ имени Горького. Раньше концерты Никольского происходили в основном в Государственном концертном зале «Россия». «Зал этот я очень люблю и благодарен тем людям, которые мне помогали там выступать, — говорит Андрей. — Но я всегда понимал, что мне нужен зал компактный и более доверительный. К своим 53 годам, — улыбается Никольский, — я получаю сцену, о которой мечтал всегда».

Неожиданна и программа концерта. Никольский будет читать собственные стихи и петь — исключительно о любви. «Это будет первое моё выступление без пессимистической нотки, — признаётся Андрей. — Но осенью вновь состоится концерт в рамках моей традиционной концепции — «Жёлтое ненастье».

В репертуаре Никольского — патриотическая песня, любовная лирика и казачья тема, городской и эмигрантский романс. Его песни многие годы поют известные артисты. И вся страна.

На сегодняшний день у него записано 13 сольных альбомов: «Нежный плен», «Хулиган с Покровки», «Что там, вдали», «Сотник», «Серая тройка», «Дуся», «Пой, Андрюша», «Я поднимаю свой бокал», «Песни, спетые сердцем…», «Четыре времени сердца», «Завтра», «Букет любви» и «Жёлтое ненастье». Вышла книга, посвящённая творчеству. Но Андрей по-прежнему полон планов. «Я отношусь к своему творчеству с упоением, сравнимым разве что с чувствами Д’Артаньяна, впервые приехавшего в Париж», — признаётся он.

— Андрей, вас часто сравнивают с Сергеем Есениным…

— И с Петром Лещенко, был такой певец. Я слушал его всё детство, могу сейчас взять гитару и спеть любую его песню. Да и весь его репертуар, как, впрочем, и Александра Вертинского, и Алёши Дмитриевича… Здесь другое. Я старался всегда, бесконечно любя тех, кто сформировал меня, быть на них непохожим и петь по-своему. В предисловии к моему сборнику стихов великолепный человек, профессор, историк Вячеслав Иванович Дашычев, не удержавшись, написал, что я второй Есенин. Я эти слова вычеркнул, сказав ему, что я бы хотел оставаться Андреем Никольским.

— Он хотел вас похвалить…

— Да, хотел. (Смеётся.) Конечно, и Есенин, и Лещенко — великие имена. Но я на их славу и талант не претендую. Потому что оценку, пусть это тривиально, даст только время. Мы знаем прекрасное стихотворение Иннокентия Анненского: «Среди миров в мерцании светил одной звезды я повторяю имя…». Но Анненский умер в дикой нищете. И настоящее признание к нему пришло уже после смерти! Поэтому что я могу сейчас сказать о своих стихах и своих песнях?

— Вы никак не оцениваете своё творчество?

— Я вообще не очень волнуюсь о своей популярности. Конечно, вы можете меня спросить: если тебя не волнует популярность, зачем выпускаешь диски, сборники стихов и делаешь концерты? Потому что я не могу писать для себя. Это маразм — сел в четырёх стенах и написал для этих стен все свои 270 песен…

— Андрей, вы сомневающаяся личность!

— Здесь вот что. Я всегда думаю, не засоряю ли я великий русский язык и не претендую ли на то, на что не имею права.

— Какой из ваших дисков наиболее характеризует вас?

— Который записывался прямо на концерте в «России» к моему 50-летию — «Четыре времени сердца». Там все направления, в которых я пишу и пою: любовная лирика, патетика, казачьи песни, хулиганские, озорные и философские.

— А строка?

— «Промёрзло всё до дна, одна душа светилась…» (Из песни «Волчица». — Авт.)

— Когда вы впервые в жизни осознали, что вы поэт, музыкант?

— До сих пор не осознал. Потому что, как только я начинаю читать своих любимых поэтов Серебряного века (а если Пушкин под руку попадётся!..), я моментально начинаю пребывать в ужаснейшем состоянии — стыдно даже детям в глаза смотреть и жене.

— Почему вы живёте на даче?

— Для меня квартира, даже если она хорошая, всё равно общежитие. Несмотря на то что по отцовской линии я коренной москвич (родился на Кутузовском проспекте, жил в квартире, в которой до сих пор живёт моя мама), очень люблю природу и деревенскую жизнь. А всё оттого, я думаю, что отец с самого моего детства чаще, чем на юг, возил меня в деревню за Рязань. И в меня впитались и излучина реки, и запах деревенской жизни… Тогда ещё крыши домов были соломенными… Не знаю, почему это так запало в мою душу, но мне это интересно и очень успокаивает.

Кроме того, у меня на даче всё хорошо устроено. Есть отдельный дом, в котором музыкальная студия. И когда ко мне приезжают музыканты, мы там совершенно по-другому работаем. Открываем окна… А поработали — вышли на улицу, отдохнули, потом опять поработали…

Я, кстати, ехал на встречу с вами (меня дня три не было в городе) с радостью. Соскучился по Москве.

— Новый взгляд на родной город?

— Да, въезжаю в него, и сразу ассоциации, воспоминания… И ещё, чем дальше находишься от близких, тем больше их любишь. Чем дальше находишься от того места, где родился, тем оно тебе дороже.

— Вы — заядлый охотник и рыбак.

— Да, я три дня назад из Астрахани прилетел. Я на Волгу ездил.

— Что поймали?

— (Смеётся.) Вы знаете, была очень большая вода. Если вам это о чём-то говорит. (Улыбается.) Рыбаков приехало!.. Лично я поймал приличного леща. Друзья, которые со мной ездили, поймали подлещиков, щуку, сазана огромного. Но, поскольку состав собрался, так сказать, быстро ориентирующийся, мы познакомились с местными рыбаками и, конечно, на уху у нас была самая лучшая рыба из Волги, которую только можно поймать: судак и стерлядь.

— И всё на уху пошло?

— Конечно! На берегу реки… Нам всё прекрасно организовали. Среди нас были и профессиональные егеря, они классно сделали икру, мы попили водки, конечно.

— Чисто мужской отдых…

— Да. Единственное, ради чего я могу вообще отказаться от концерта, это поехать на рыбалку.

— То есть, если когда-нибудь концерт Андрея Никольского не состоялся, значит, он весной и осенью был на рыбалке?

— (Рассмеялся.) Да. А зимой — на охоте. Ещё осенью хожу в лес за грибами… Это действительно может как-то подвинуть мои концерты.

— Первые аудио- и видеозаписи ваших выступлений появились в 80-е годы. И это были так называемые квартирные концерты…

— Это вообще смешно! На днях клавишник, с которым мы работаем, приезжает ко мне и показывает купленную на Горбушке DVD-запись, где я пою под гитару. Запись начала 80-х! Оказывается, огромное количество людей записывало меня, когда я давным-давно выступал у кого-то дома. Из Риги (там есть клуб Андрея Никольского) недавно мне прислали три диска с записью такого вот квартирного концерта. Узнать мой голос практически невозможно, хотя на диске и написано «Андрей Никольский». Отвратительный аккомпанемент… Песни, половину из которых я еле вспомнил… Зато сейчас я ими воспользовался: переделываю и собираюсь выпускать на их основе следующий диск.

Но вы правы именно в том, что те, кто записывал меня тогда, сегодня дают возможность послушать песни в моём исполнении моим поклонникам. Это фантастика!

— Вы говорите, что вы непопулярный. Но, судя по всему, вы — культовый!

— Не знаю… Но беспокоюсь, что я там творил?.. (Улыбается.) Вот собираюсь я к вам в гости, вы мне говорите: «Андрей! Захвати гитару». Я прихожу, мы с вами выпиваем, я беру гитару в руки, и пошёл чесать всё, что придёт на ум…

— Чем вы занимались 25 лет назад, кроме того, что давали концерты в квартирах друзей?

— Я окончил Академию имени Плеханова, общеэкономический факультет, учился непосредственно у Леонида Ивановича Абалкина, затем окончил Академию внешней торговли и работал в Министерстве внешней торговли в известном высотном доме на Смоленке вплоть до развала Советского Союза.

— И уже писали?

— Да. Киркоров, например, поёт: «Глазами умными в глаза мне посмотри…», а я эти строки написал, ещё работая в министерстве. Я писал песни, и они у меня лежали, копились…

— Как сочетались внешняя торговля и поэзия?

— Просто, будучи достаточно успешным в работе, я не мог решиться её бросить. У меня была уже дочка, я был женат. Одно дело, когда бросаешь работу дворника, фельдшера, тренера по плаванию… А я на Смоленке работал… Меня не только на сцену не пустили бы, меня бы вообще никуда потом не взяли. Революция 1991 года меня спасла. Она дала возможность мне открыто петь.

— Первым вашим исполнителем стал Михаил Шуфутинский?

— Да, он в 1987 году выпустил диск «Белый аист», где главной песней и была «Играй гитара»: «Ну, играй, играй гитара, ну, звени, звени струна…». Но рядом с названием песни было написано: «автор неизвестен». Это потом только мы с ним познакомились.

— Где же он её нашёл? Ведь он жил в Америке и не мог приехать в Россию вплоть до 1990 года.

— В записях, о которых вы мне сейчас напомнили. Он в Америке их услышал. А приехал в Москву и, когда я пришёл к нему на концерт, объявил, что песня моя. Он очень порядочный человек.

— Думаю, он был рад с вами познакомиться.

— Теперь мы с ним очень хорошие друзья. А тогда, на концерте, он спел песню и потом сказал: «В зале присутствует автор песни — поэт и композитор Андрей Никольский». И я встал, зал аплодирует… Был я в костюме-тройке, в галстуке — я в то время ещё во Внешторге работал…

— А о чём мечтаете сейчас?

— Я вам скажу так. Мечтаю, чтобы меня смогли понять в моём творчестве. Потому что не могу утверждать, что я талантлив, да и есть ли у меня он вообще — талант. Могу сказать только, что всё, что я делаю, искренне. Другое дело — настроение бесшабашное, тогда я пишу простые стихи. Вот, например, на новом диске у меня есть песня, вроде примитивная, а мне нравится, на стихи: «Ты прости меня, прости, милая, родная! Никого я не люблю, почему, не знаю…» Что это за произведение? А настроение было такое. И я его оставил. Я вообще старюсь записывать всё.

А вообще моя мечта — записать и спеть все свои песни. Поэтому надо выпустить помимо моих девяти дисков ещё несколько.

— У вас правда 270 песен?

— Да. Они, правда, не все могут быть названы песнями — у некоторых очень упрощённая музыка…

— И всё же, почему концерт 27 мая будет отличным от других?

— Потому что у меня большая коллекция стихотворений о любви мужчины и женщины. Но я не пишу о том, что уже известно (смеётся) детям в семилетнем возрасте. Поэту надо писать о том, чего нет, чего хотелось бы. У меня таких стихотворений, к сожалению, не так много. Но все они прозвучат на концерте 27 мая, который я назвал «Букет любви». Я, конечно же, спою и «Волчицу» и «Я поднимаю свой бокал…» — весь свой набор, без которого меня не отпустят зрители.

А идея сделать такой концерт у меня родилась пару лет назад. Тогда был очень жаркий май. И у меня в саду расцвела сирень, а потом настолько было тепло, что тут же расцвёл жасмин. Я вышел на улицу и… родилось стихотворение. «Природа с временем в ладу. Был май и очень тёплый день. Расцвёл жасмин, а в том саду цвела персидская сирень. И сумасшедший аромат дарила белая сирень. И был влюблён в неё весь сад и этот светлый майский день…».