Барон унгерн биография личная жизнь

Роман фон Унгерн-Штернберг, знаменитый как барон Унгерн, или безумный барон.

Дождливым сентябрьским днем двадцать первого года XX столетия, советские власти расстреляли барона Унгерна (полное имя – Роман фон Унгерн-Штернберг).

Так закончилась история одного из самых таинственных персон периода становления власти советов и братоубийственной войны. Ему приписывают реставрацию империализма, приготовление военного захвата Азией Европы, а монгольское население вообще его признавали богом войн.

Однако, все ли правда из вышеперечисленного?

Трудное детство и фатум войны

Множество откровений барона описаны в авторской книге “И звери, и люди, и боги”. Так, например, Роман указывал, что в его крови есть германские и венгерские корни, а на протяжении долгих веков большинство Унгернов были воинами.

Однако, рассматривая родословные документы, мы выяснили, что Унгерны получили дворянство лишь в семнадцатом веке. Получается, что все повествования Унгерна в отношении предков – не более, чем родовая быль и сказка.

Унгерн рос непослушным ребенком, сказалась безотцовщина – родители барона развелись, когда мальчику было всего 6 лет. Отец впоследствии лишился ума и некоторое время был недееспособен.

Унгерн в семилетнем возрасте – фотография взята из открытых источников и принадлежит авторам

В дальнейшем, за непослушание Романа отчислили из кадетского корпуса, и вряд ли бы из барона получилось что-то выдающееся, если бы не начавшаяся русско-японская война.

Чувствуя в себе тягу к службе, Унгерн с нескольких попыток пробивается на фронт, но к моменту прибытия на линию сражений, война заканчивается.

Загоревшись военной службой, барон решает стать офицером и поступает в военное училище, которое, как ни странно, достойно заканчивает.

Унгерн, 24 года. Около 1909 года

В 1098 году начинается его военная карьера – но и тут Унгерну не везет. Дело в том, что барон любил закидывать за воротник, да так, что, напившись, за себя не отвечал. Так, в одну из пьянок, он подрался с офицером, за что и был позорно исключен из первого Аргунского полка войска Забайкалья.

Впоследствии, барон успел послужить в казачьем войске, выйти в отставку, но начавшаяся первая мировая война вновь повернула колесо истории для Унгерна, и он отправился на фронт.

Отметим, что Унгерн был не из трусливых – во все сражениях он выступал на передовых позициях, словно, не боялся быть убитым. Так, во время Первой мировой, всего за несколько дней барон уже получил Георгиевский.

В период войны, Роман подчинялся знаменитому Врангелю, однако тот был не лестного мнения об офицере – в своих воспоминаниях белый генерал впоследствии напишет , что барон не знает даже элементарных воинских правил, сравнив его с охотником-следопытом.

Петр Врангель, командир Унгерна

Основные карьерные успехи Унгерну удалось достичь во время гражданской войны – тогда он сумел выслужиться до генерал-лейтенанта, и сразу же завязал с алкоголем.

Бил и Казнил своих же

Вообще, Унгерна причисляют к белому движению по ошибке – совместное у них только разве что ненависть к советской власти. В прочих же вещах, барон никого не признавал и действовал только в своих интересах. Армия Унгерна не была армией в обычном ее понимании, она более походила на войско хунхузов – мобильное войско бандитов. Хунхузы были настоящей бедой конца 19 века: грабили набегами территории Дальнего Востока и Забайкалья, используя короткие руки государства, которые не дотягивались до столь отдаленной местности.

Банда хунхузов на Дальнем востоке, закованная в кандалы

Войско барона состояло сплошь из кавалеристов, в рядовые набирались исключительно жители Бурятии и Монголии, офицерами же были русские. Однако, на офицеров чаще всего и приходилась львиная доля гнева руководителя – Унгерн часто бил палками офицеров, да и вообще, практиковал различные телесные наказания, порой, просто для профилактики.

Если учесть, что в то время честь офицера была не пустым звуком, такое положение дел не устраивали большую часть офицеров империи, к нему мало кто хотел идти, а присутствующий состав чаще всего был вынужденным – после поражения Колчака нужно было куда-то примкнуть.

Колчак Александр Васильевич – белый генерал, потерпел поражение в результате предательства своих союзников

Устройство отряда барона, само собой, не предполагало наличие штаба, канцелярия и бумаги тоже было не про Унгерна, все приказы им отдавались устно. Со временем, все телесные наказания были заменены на смертную казнь.

Несмотря на то, что Унгернские офицеры, в большинстве своем, были русскими, им он особо не доверял и охотно выводил в новый состав лиц из низкочинства под предлогом, что «те не такие умные».

Богом не был и империй не создавал

Ошибочно также полагать, будто барона боготворили монголы. В действительности это не так: в Урге, где во время гражданской войны стояло войско китайцев, барону удалось захватить город со второй попытки, и то, благодаря монголам, которые выделили безумному военачальнику несколько тысяч человек. После успешного штурма, Унгерн получил монгольский титул, однако в дела государства не лез и управлением не занимался. Также существуют веские подозрения полагать, что все мысли о воссоздании Чингисханской империи, которыми делился барон с властью Монголии, на самом деле были неискренни: скорее всего, барон под этими словами подразумевал какие-либо свои интересы.

Бесславный путь

Будучи у Монголов, Унгерн изрядно поднадоел своему руководству и в середине 1921 года был вынужден собрать войско с прицелом разгромить власть советов. Для этих целей барон мобилизовал все силы, и войско из 3500 солдат выдвинулось в путь.

Учитывая, что барон за последние годы не сталкивался с восками красной армии, не чувствовал глубинных настроев России и не представлял, что такое РККА, верить в победу было глупо. Более того, выигрыш в сражении трех с половиной тысячного войска с 5,5 млн. армией красных был просто невозможен. Барон это понимал, и пустил по рядам войска утку, «идем, мол, восстанавливать монархию в России, а к престолу поставим Михаила Николаевича» (к слову, давно убитого красными). В связи с этим, совершенно неясно, что двигало безумным бароном.

Барон Унгерн (в золотом) во главе своей армии

Войско барона потерпело поражение в Троицкосавске, однако у Гусиноозерского дацана удача улыбнулась – красные были разбиты. Но это была крайняя для барона победа – в район прибыло подкрепление и войско Унгерна срочнр ретировалось в Монголию.

Наступил переломный момент – Унгерна окружили со всех сторон: в СССР он был контрреволюционером, в Китае его бы расстреляли за Ургу, Приморские каппелевцы не отказались бы поиздеваться над учеником Семенова, которого они выдавили из региона.

Идти было некуда, но барон все же рискнул и направил свое войско на юг (по описаниям современников, в Тибет). Все понимали, что это путешествие в один конец, никто не хотел умирать из-за спятившего из-за собственной глупости генерала. Как уже указывалось выше, барон плохо обращался с офицерами, никогда не называл их по званиям, а впоследствии, когда от него отвернулась удача, начал издеваться над всеми без исключения. Например, он отдал приказ казнить Николая Казагранди, объявив того большевиком. Эта новость была настолько нелепа (Николай все время воевал на фронте Гражданской войны, в отличие от Унгерна, который прятался в Даурии), что офицеры решили тайно убить своего вождя. Но план не удался – после неудачного покушения, барон прыгнул на коня и навел курс к монголам, которые казались ему своими людьми. Барон ошибся – монголы, уставшие от происков некогда спасшего их генерала, связали нерадивого бегуна и отправили назад, однако в процессе транспортировки столкнулись с войсками РККА – так Унгерн был пленен красными.

Унгерн на допросе у большевиков. Обратите внимание на странность формы – халат с погонами. Так Унгерн старался подчеркнуть свою азиатскую “философию”.

Ленин решил устроить не просто казнь, а показательный расстрел, о чем доложил в Николаевск. Суд был недолгим, барону вменили террор, контрреволюционные деяния и сотрудничество с японской разведкой. Унгерн согласился со всем, кроме разведки. 15 сентября 1921 года, как мы уже знаем, барона расстреляли.

Обвинительный приговор по делу Унгерна

Так бесславно закончился путь одной из самых эпатажных и необычных личностей периода Гражданской войны. Барон был одним из немногих генералов, который навевал больше страха на своих, нежели на чужих, при этом не отметившись нигде, кроме сражения в Урге.

Фото и коллажи взяты из открытых источников и принадлежат их авторам

Понравилась публикация? Поддержи канал: ставль лайки подписывайся на наш Дзен!

Кому суждено сгореть, тот не утонет

Барон был родом из древней благородной фамилии остзейских (прибалтийских) немцев фон Унгернов и от роду был наречен Робертом Николаем Максимилианом, а на русский манер просто Романом Федоровичем.

Если рассматривать биографию будущего генерала с малых лет, то невольно создается ощущение, что его жизнью действительно управляла судьба.

По научному пути Роману фон Унгерну-Штернбергу пойти не удалось, его отчислили из гимназии из-за длительного пропуска, а потом он заболел воспалением легких и долго лечился в заграничной клинике. В кадетском корпусе, куда его позже пристроили родители, юноша также не прижился.

Видимо Романа фон Унгерна тяготила спокойная жизнь, он чувствовал потребность в действии. В 20 лет юноша направился на Русско-японскую войну, однако сразиться за царя и отечество в этот раз ему так и не удалось. Все попытки перевестись в действующие военные части, участвующие в боях, окончились неудачей. Война окончилась без участия молодого барона — видно судьба оберегала Унгерна для других дел.

Роман фон Унгерн во время Первой мировой войны

Для продолжения армейской карьеры Роман Федорович прошел курс в Павловском военном училище, после чего поступил в Аргунский казачий полк. Впрочем, спокойно служить в мирное время барон фон Унгерн просто не мог. Вскоре, после стычки с сослуживцем, его перевели в другую часть, а затем он вовсе уволился из армии и отправился в Монголию.

За границей барон страстно желал принять участие в освобождении Монголии от китайских захватчиков, но ему снова не удалось повоевать, место нашлось лишь в гарнизоне консульства России. Через год началась Первая мировая война и Унгерн сразу вернулся на родину.

В 1914 году Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг наконец-то окунулся в свою родную стихию — войну, и до конца своих дней практически ни на что другое не отвлекался. Недаром, по воспоминаниям современников, монголы считали его едва ли не одним из воплощений бога войны.

В ходе Первой мировой войны Унгерн регулярно проявлял мужество и завидную храбрость. Он пять раз был ранен, но, едва подлечившись, сразу же возвращался в строй.

Портрет барона Унгерна

Барон дослужился до есаула и получил множество боевых наград. Кто знает, каких высот бы он достиг на службе царю, однако наступил 1917 год — в России прогремела революция.

Стоит отметить, что барон Унгерн был ярым приверженцем монархии. Он и представить себе не мог существование общества без главенства императора, царь для него олицетворял духовность и веру. Конечно Унгерн сразу вступил в контрреволюционную борьбу.

Судьба забросила его вместе с другом, атаманом Григорием Семеновым, на просторы Забайкалья. Здесь барон фон Унгерн на протяжении двух лет силами, так называемой Азиатской дивизии, сформированной из национальных бригад монголов, бурят и патриотов царской России, боролся с большевиками, однако, несмотря на временные успехи, белогвардейское движение задыхалось.

Осенью 1920 года превосходящие силы Красной армии вытеснили Азиатскую дивизию в Монголию.

Хан фон Унгерн

После пересечения границы армия барона фон Унгерна сразу направилась к столице. Монголия все еще была оккупирована китайскими войсками и Азиатскую дивизию встречали как освободителей.

С наскока Ургу взять не удалось. Тем не менее, поднакопив сил и собрав подкрепление из монгол и просачивающихся из России белогвардейцев, барон вновь пошел на штурм. Парадоксально, но обладая практически пятикратным перевесом и находясь в выгодной, с тактической точки зрения, обороне, китайцы проиграли битву.

Барон во главе отряда

Весной 1921 года Монголия окончательно обрела свободу. Опальный монарх Богдо-гэгэн VIII вернул свой трон и в благодарность пожаловал фон Унгерну титул хана. Проявленную доблесть высоко оценил и атаман Семенов, повысив борона до генерал-лейтенанта.

Долго почивать на лаврах Роман Федорович не мог, да и армия без дела быстро превращалась в мародеров. Для Унгерна пришла пора осуществить давнюю мечту — стать новым Чингизханом, поднять Россию против большевиков и, силами многонациональной Азиатской дивизии, расширить страну до размеров Великой Монгольской империи во главе с наследником из рода Романовых.

Его стремлениям не суждено было сбыться. Поход 1921 года против большевиков окончился крахом. Войска, потрепанные ожесточенными боями, перед страхом смерти предали своего командира и сдали его большевикам.

На суде Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг не скрывал презрительного отношения к советской власти, пощады не просил. Будучи буддистом, он верил, что земная жизнь — лишь начало пути. Его приговорили к расстрелу, приговор был немедленно приведен в исполнение. Так закончилась история отчаянного барона Унгерна.

Понравилась статья? Ставьте палец вверх и подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить самое интересное!

Источник

Барон Унгерн – одна из самых таинственных фигур Гражданской войны. Буддийские ламы считали его воплощением божества войны, а большевики – “первобытным чудовищем”.

Историки и биографы рассматривают Унгерна через призму «остаточных» документов, сомнительных воспоминаний и свидетельств. Контекст архивариусов рождает весьма плоский образ. Единственное, что можно заключить, что барон был человеком далеким от здравого смысла. Остальное додумывают люди, отдаваясь неукротимому течению фантазии, а сон разума, как известно, рождает чудовищ. В конечном итоге в образе Унгерна перед нами предстает парадоксальный, а лучше сказать, «безбашенный» персонаж, этакий романтичный «отморозок». Одних это заводит, других пугает. Однако все эти «картинки» весьма далеки от оригинала. Я удивлю вас, барон Роман фон Унгерн-Штернберг по рационализму и взвешенности превосходил всех изучающих его историков вместе взятых, ни один свой шаг, свой «перформанс», он не делал на импульсе. И вот почему….

«Жизнь есть сон»

В своей встрече в Монголии с известным писателем-оккультистом Фердинандом Оссендовским, Унгерн рассказывал:

«Свою жизнь я провел в сражениях и за изучением буддизма. Дед приобщился к буддизму в Индии, мы с отцом тоже признали учение и исповедали его».

Именно этот факт должен стать отправной точкой в анализе личности барона. Роман Федорович не просто был буддистом – он исповедовал очень удивительное буддийской философское учение – читтаматра, так популярное среди тибетских лам. Доктрина эта имеет сложнейшую систему логики и полагает объективную реальность плодом воображения субъекта. Иными словами, Роман Федорович фон Унгерн-Штернберг, следуя учению читтаматры, должен был находиться в убеждении, что окружающий его мир является всего-навсего игрой его ума.

Убедить себя в этом – является, согласно этой буддийской доктрине, первым шагом на пути к нирване, высшей форме духовного освобождения. Однако первый шаг самый сложный.

Тибетские ламы, например, говорят, что главным условием для «уверования» в то, что все является сновидением, нужно просто плыть по течению жизни, довольствуясь ролью безучастного наблюдателя – без желаний, без амбиций, без целей.

И Роман Федорович, следуя этой мудрости, в свои молодые годы отдался дрейфу: военная карьера, без особых скачков, текла своим чередом, а барон в это время смотрел в глубь себя. В каком состоянии тогда находился фон Унгерн-Штернберг, можно судить по характеристике барона Петра Врангеля, которому «посчастливилось» одно время быть командиром «буддиста»:

«Оборванный и грязный, он спит всегда на полу среди казаков своей сотни, ест из общего котла и, будучи воспитанным в условиях культурного достатка, производит впечатление человека, совершенно от них оторвавшегося.

Оригинальный, острый ум, и рядом с ним поразительное отсутствие культуры и узкий до чрезвычайности кругозор. Поразительная застенчивость, не знающая пределов расточительность…».

Паломничество

В июле 1913 года Унгерн вдруг выходит из дрейфа. Он подает в отставку – тогда барон был в чине сотника в 1-м Амурском полку Забайкальского казачьего войска – и уезжает в монгольский город Кобдо. Формальная цель Унгерна – присоединиться к монгольским повстанцам в их борьбе против Китая.

Подобная импульсивность для человека, исповедующего буддийскую систему читтаматра, весьма удивительна. Вероятно, в основе этого поступка лежала куда более весомая причина, нежели желание помочь монголам. Вряд ли Роман Федорович так легко пожертвовал военной карьерой в Российской империи ради того, чтобы поступить на монгольскую службу. Причем в полной мере поучаствовать в освободительной войне монголов ему так и не удалось – там воцарился мир. Согласно скудным сведениям об этом периоде жизни барона, он проводил время в изучении монгольского языка и конных ночных прогулках по степи, где любил погонять волков. Правда, другие свидетельства говорят, что фон Унгерн-Штернберг совершил паломничество в несколько буддийских монастырей и даже посетил Тибет.

Есть даже легенда, что Унгерн подал в отставку, чтобы отправиться на поиски легендарной подземной страны Агарти, которая, по преданию, находится где-то под Монголией и Тибетом.

Согласно рассказам буддийских лам, там находится престол «царя мира», управляющего судьбами всего человечества. Уже позднее писатель Оссендовский напишет, что на встрече с Унгерном он обсуждал Агарти, и тот якобы в 1921 году отправлял на поиски легендарной страны две экспедиции. Однако, чем закончились поиски «правителя судеб мира», так и осталось неизвестно.

Воплощение божества войны

Сразу же после начала Первой мировой фон Унгерн-Штернберг прервал свою монгольскую авантюру, вернулся в Россию, а затем отправился на фронт. На войне барон проявил граничащую с безрассудством отвагу, был ранен пять раз, но всякий раз смерть, оказавшись лицом к лицу с ним, вынуждена была свернуть в сторону. Один из сослуживцев барона вспоминал о нем:

«Для того, чтобы так драться, надо или искать смерти, или точно знать, что ты не умрешь».

Или, добавлю от себя, считать себя богом войны.

Как известно, Унгерн очень интересовался астрологией. Во времена своего высшего рассвета его окружала целая свита тибетских астрологов, без «расчетов» которых он не совершал ни одного шага. В начале 1950-ых в одном из индийский журналов, посвященных джйотиш (индийской астрологии), была опубликована и анализирована астрологическая карта Унгерна.

Астролог обратил внимание на несколько комбинаций в гороскопе. Первая – это соединение Марса с так называемой планетой-призраком Раху. Под таким соединением рождаются безумные храбрецы, лишенные по природе своей страха.

А самое главное – самореализация человека с такой комбинацией возможна только через войну. Второй комбинация: соединение Венеры и другой «теневой планеты» Кету в 12 доме гороскопа, обещал барону «освобождение» от реинкарнаций, нирвану, уже в этой жизни.

Забегая вперед скажу, что после того как в феврале 1921 года, Унгерн освободил монгольскую столицу Ургу от китайских войск, совет местных лам объявил барона воплощением Махакалы, божества войны и разрушения, которого в тибетском буддизме почитают как защитника учения Будды. Cвое «заключение» ламы делали, ориентируясь ни столько на военные подвиги Унгерна, сколько на положение планет в его гороскопе.

Гуру

Как последователь буддизма барон знал, что нельзя обрести освобождение без гуру. Кто был духовным наставником Унгерна, мы не знаем. Однако свидетельства говорят, что Роман Федорович никогда не действовал, не посоветовавшись с окружавшими его ламами.

Даже формальные номера приказов командира Азиатской конной дивизии тщательно выверялись нумерологическими расчетами лам.

Вряд ли гуру следует искать в окружении фон Унгерна-Штернберга. Подлинный духовный наставник находился, скорее всего, далеко от Унгерна: может быть, в каком-нибудь монгольском монастыре, может быть, вообще в Тибете.

Ламы-консультанты же, по всей вероятности, были представлены к Унгерну его «сенсеем». Именно приказом учителя можно объяснить то, что осенью 1920 года Азиатская конная дивизия Унгерна сорвалась с «насиженного» места в Забайкалье и совершила свой знаменитый рейд в Монголию.

Известно, что монгольский правитель и первосвященник, «живой Будда» у монголов, Богдо-гэгэн VIII, находясь под китайским арестом, тайно переслал барону послание с благословением на освобождение Урги от китайцев.

Зимой 1921 года барон взял город, сломив сопротивление китайских войск, превосходивших его дивизию в несколько раз.

Вернувший себе власть в Монголии Богдо-гэгэн даровал Унгерну титул князя. Был ли он гуру барона? Вряд ли. Вскоре фон Унгерн-Штернберг отправится в поход на Советскую Сибирь, в котором едва ли был заинтересован правитель освобожденной Монголии. Это означает, что барон был «духовным чадом» какого-то другого человека, амбиции которого никак не ограничивались Монголией.

Очищение кармы

В восточных традициях – буддизме, индуизме, джайнизме – основным условием окончательного освобождения является очищение кармы, накопившейся за все предыдущие жизни. Избавление – процесс долгий, растягивающийся на многие-многие инкарнации. Однако в том же буддизме были течения, которые говорили о возможности покончить с кармой одним махом, в течении одного воплощения. Последнее возможно, если человек точно исполнит предназначение своей жизни. Его можно узнать через свой гороскоп с помощью хорошего астролога или от духовного учителя.

Унгерн в последний год своей жизни открыто декларировал, что его миссия – восстановление империи Чингисхана. Именно по этой причине летом 1921 году он отправился в свой сибирский поход, свой последний рейд.

Интересно, что за несколько месяцев он рассказывал, что предчувствует свою скорую смерть и чуть ли не называл точное время. Означает ли это, что Унгерн собирался восстановить империю Чингисхана за фантастически короткий срок? Или это была просто декларация, а сам барон видел свое предназначение в гибели при воплощении нереализуемой амбиции? Давайте послушаем самого Романа Федоровича, который писал в письме одному китайскому генералу:

«Сейчас думать о восстановлении царей в Европе немыслимо… Пока возможно только начать восстановление Срединного Царства и народов, соприкасающихся с ним до Каспийского моря, и тогда только начать восстановление Российской монархии..

Лично мне ничего не надо. Я рад умереть за восстановление монархии хотя бы и не своего государства, а другого».

На пороге нирваны

В августе 1921 года Унгерн попал в плен к красным. Уже через несколько дней Ленин высказал свое предложение: «Советую обратить на это дело побольше внимания, добиться проверки солидности обвинения, и в случае если доказанность полнейшая, в чём, по-видимому, нельзя сомневаться, то устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять».

Троцкий, который возглавлял Реввоенсовет, хотел провести суд в Москве, на глазах «всех трудящихся». Однако «красные сибиряки» уговорили своих «старших братьев» провести трибунал в Новониколаевске (ныне Новосибирск).

Остается тайной, почему Троцкий и Ленин так легко отказались от желания показать «шоу» с «кровавым бароном» на «большом московском экране».

Суд состоялся 15 сентября 1921 года, и тем же вечером барона расстреляли. В архивах сохранились протоколы допросов Унгерна. Они очень странные: будто «комиссары» силились кому-то доказать, что допрашивали именно Романа Федоровича фон Унгерна-Штернберга. Например, барон зачем-то рассказывал на допросе о том, что несколько раз бывал у «живого Будды» Богдо-гэгэна VIII и что тот очень любит шампанское.

Или еще – на вопрос о том, почему он носил вишневый монгольский халат, Унгерн ответил, чтобы «на далеком расстоянии быть видным войскам». Кстати, халат, по сути дела, был одним из главных доказательств, что арестовали и расстреляли именно барона. Другой «уликой» была фотография пленного Унгерна в этом самом халате.

Очень подозрительно выглядит и эта цитата из протокола: «Живым в плен попал вследствие того, что не успел лишить себя жизни. Пытался повеситься на поводе, но последний оказался слишком широким».

Буддист, которого монголы почитали Махакалой, рассказывает комиссарам, что хотел малодушно повеситься… Похоже на шутку. Документ с протоколом допроса заканчивается словами «На все вопросы без исключения отвечает спокойно». Пожалуй, это единственные слова, в которые можно было бы поверить.

Говорят, что барона расстреливали, целясь в грудь, чтобы затем отвезти его мозг в Москву, для исследований. Тело же зарыли в лесу, в неизвестном месте.

Интересно, что спустя годы стала гулять легенда о «проклятии Унгерна»: якобы многие, кто имел отношение к его аресту, к суду, к допросам и его казни, погибли либо в годы Гражданской войны, либо при сталинских репрессиях.

На самом деле, эта «легенда», на мой взгляд, больше «работала» не на то, чтобы показать магию «кровавого барона», сколько еще раз подтвердить, что 15 сентября 1921 года «комиссары» расстреляли именно Унгерна.

Жизнь после смерти

После известия о казни барона правитель Монголии Богдо-гэгэн отдал приказ провести службы по Унгерну во всем монгольских храмах. Правда, не все верили, что барон погиб. Например, многие местные буддийские ламы прямо потешались над известием о расстреле: разве можно убить Махакалу обычной пулей?

Так, ходили слухи, что красные поймали совсем другого, похожего на фон Унгерна-Штернберга, человека, а сам освободитель Монголии ушел в один из тибетских монастырей, где медитирует и читает так называемую тайную мантру, ведущую к нирване.

А некоторые говорили, что Унгерн нашел путь в таинственную страну Агарти и ушел туда с самыми преданными соратниками – на службу к «царю мира». Наступит день, когда зло окончательно воцарится в мире, и в этот момент на сцену выйдет конная дивизия Романа фон Унгерна-Штернберга, чтобы нанести смертельный удар силам зла. Кстати, день смерти Унгерна проанализировал и астролог в том самом индийском журнале из 1950-ых. Так вот – на 15 сентября 1921 года, согласно гороскопу барона, в так называемом «доме смерти» соединились сразу четыре планеты: Меркурий, Юпитер, Сатурн и «призрак» Раху. Все это указывало, по мнению звездочета, что фон Унгерн-Штернберг все-таки покинул этот мир именно в тот момент. Правда, тогда же в «доме врагов» соединились Солнце и Марс, главная планета в гороскопе барона. Это комбинация говорила, по мнению астролога, что Роман Унгерн не пассивно принял смерть, а, скорее всего, погиб в бою. Но разве можно доверять астрологам?…

Источник