Бывшая жена дмитрия когана

Ксения Чилингарова – дочь Героя России и знаменитого исследователя-полярника Артура Чилингарова, журналист по образованию и совладелец российского бренда зимней одежды Arctic Explorer. Ее фото публиковали модные порталы и журналы, посвященные жизни светских львиц. Этой весной Ксения стала вести программу «Снимите это немедленно!» на СТС. А в середине апреля случилось еще событие, после которого о ней заговорили все СМИ разом, – Чилингарова попала в страшное ДТП.

– Ксения, слава богу, вы живы и здоровы. Что произошло в тот день?

– Со мной все в порядке, хотя авария действительно была серьезной – машина, в которой мы ехали, не подлежит восстановлению. После столкновения она загорелась. К счастью, в тот момент я была со своим другом, который меня вытащил из автомобиля.

– Он был за рулем?

– Нет, мы сидели сзади и не были пристегнуты. В тот день мы только вернулись из поездки, направлялись домой из аэропорта. Обсуждали планы на вечер, думали пойти в кино. Он мне говорит, мол, посмотри в интернете, какие есть сеансы. Я начала загружать страницу и в этот момент почувствовала первый удар. Сначала я подумала: «Придется вызывать ДПС, как неприятно. И никуда не уехать, мы же свидетели…» Но потом был второй удар, и я поняла, что что-то не так, а потом отключилась. Только почувствовала, что Анатолий схватил меня и прижал к себе, чтобы самортизировать удары. Я не знаю, как у него эта мысль сработала. Лично я ничего не соображала в этот момент. И вот благодаря Анатолию мои травмы были минимальными. Я получила сотрясение мозга, осколок стекла оказался в глазу. Но все это ерунда – могло быть гораздо хуже, мы родились в рубашке. Мне кажется, такие вещи всегда происходят в жизни для чего-то. И эта авария, видимо, была мне дана, чтобы я что-то переосмыслила, изменила, взяла какой-то другой курс. Эти серьезные происшествия заставляют задуматься. Не о жизни и смерти – это слишком пафосно. Но когда меня начали вытаскивать из машины, я открыла глаза и поняла: Господи, какое счастье, что я жива! Спасибо! Я теперь буду отмечать эту дату как свое второе рождение – это, кстати, случилось в Вербное воскресенье.

«Я побаивалась отца и на него обижалась»

– Ксения, вы больше папина дочка или мамина?

– Папина, на 100%. Я похожа на отца. Когда я родилась, моей маме, блондинке с голубыми глазами, долго не хотели показывать ребенка – я была очень-очень смуглой. Нянечка в роддоме мялась-жалась, а потом сказала: «У вас такой черненький ребеночек». Мама засмеялась: «Это наш!» А с возрастом я поняла, что и по характеру очень похожа на отца. Конечно, я не такой авантюрист, как он. Как девочка, я побаиваюсь многих вещей, в том числе страдаю аэрофобией, одно время меня укачивало в машине… Но по духу мы с отцом очень близки! Мой папа – очень общительный человек, и я такая же. У меня огромное количество знакомых, я получаю удовольствие от общения с новыми людьми. Мне везет на интересные встречи – и по работе, и просто по жизни. Мой круг общения неограничен: начиная от друзей, с которыми я летала на Северный полюс, настоящих полярников, до тех женщин, которые приходят на передачу «Снимите это немедленно!». И вообще у нас с отцом одинаковые взгляды на некоторые вещи, мне кажется. По энергетике мы тоже очень схожи. Почти все мое детство отец провел вдали от дома. Приезд папы был праздником, которому я очень радовалась. Его командировки длились по полгода и даже дольше.

– Как мама это пережила?

– Мама – великая женщина. Не знаю, как ее нервная система все это вынесла. Я другого склада человек – на ее месте не выдержала бы, наверное, и недели. Это сейчас еще есть телефоны, эсэмэски, интернет, а тогда письмо шло недели. И пока ты дождешься его, пока прочитаешь… А ведь мама еще как-то справлялась с двумя детьми. Но надо отдать должное отцу, он всегда создавал маме ощущение того, что она не одна. Приезжали какие-то люди, полярники, привозили гостинцы. То рыбу, то еще что-то – в общем, тащили в дом все, что возможно и невозможно. У нас дома постоянно жили какие-то родственники, друзья друзей, полярники время от времени ночевали прямо в коридоре. Это была не квартира, а проходной двор. То приезжали родственники из Владикавказа и привозили фрукты, то наведывалась родня из Питера. И, наверное, благодаря этому мама не чувствовала себя одиноко. Еще у нашей семьи есть друзья – муж с женой, и папа всегда звонил другу с поручением: «Толя, ты присматриваешь за Таней и детьми!» Он всегда находил людей, которые должны были позаботится о нас в его отсутствие. А потом он и сам появлялся ненадолго.

– На сколько?

– Я была маленькой, и мне казалось, что совсем ненадолго. Ощущение, что папа был дома всего два-три дня. Но и это было хорошо! Тем более он всегда прилетал с подарками.

– Что мог привезти папа-полярник? Перо пингвина?

– И это тоже! Дома до сих пор хранятся чучела пингвинов с Южного полюса. Даже забавно! Еще были какие-то шкуры непонятных животных.

– Когда родители познакомились, отец уже был полярником?

– Да. Мама знала, на что идет. Они познакомились в городе Сочи, на отдыхе – как и многие пары в те годы. По советским меркам папа был уже закоренелым холостяком – ему исполнилось 34 года. Чтобы показать свою важность, он притащил маме какой-то журнал – кажется, «Огонек», – где опубликовали его фотографию. Он был там весь в сосульках, с бородой. И подписано: «СП-19» – так называлась станция, «Северный полюс-19». И моя мама, ничего не понимая, спросила: «Ой, а что такое сэпэ?» «Вы что, не понимаете, это Северный полюс, полярная станция!» – ответил папа. А мама продолжает: «И кто на фото?». – «Я». На маму это не произвело никакого впечатления! Но он все же смог ее завоевать. Придумал историю, что маму хочет украсть какой-то узбек и ей нужно срочно собирать вещи и уезжать с ним. И хотя мама была знакома с отцом ровно две недели, она поверила, что ей действительно грозит опасность и что именно этот мужчина ее спасет!

– Как будущего жениха приняли родственники вашей мамы?

– Когда он приехал в Тамбов просить руки мамы, то моя бабушка, директор школы, жутко расстроилась. Она говорила: «Танечка, ну ты подумай, ведь армянин – это почти что грузин!» Моей бабушке казалось, что хуже грузина в качестве мужа нет никого. Знакомая ей сказала, что грузины – тираны, закрывают жен дома и никуда не выпускают. И вот она боялась, что ее дочку ждет такая же участь. Мама, к слову, всю жизнь проработала – домохозяйкой не стала.

– Когда вы сами побывали на Северном полюсе, стали ближе с отцом?

– Если честно, в детстве и юности я не очень понимала, зачем папа туда ездит, что там вообще интересного. И почему вся его жизнь связана с Севером, с холодом? Я вот люблю солнышко. Но когда туда попадаешь – это словно другая планета. Такая красота, которую сложно описать словами! Там ничего нет, кроме снега и солнца. Там абсолютно удивительная тишина. Здесь все время, даже за городом, есть какие-то голоса – животные, птицы, машины, люди. А там тихо. И тебя просто оглушают эта тишина, бесконечное белое пространство…

Это путешествие я затеяла потому, что мне было важно понять, чем жил и живет мой папа. До этой поездки мы существовали немного параллельно. Папа не был в курсе, чем я занята. Он раньше меня спрашивал: «Ты в каком классе?» – «Пап, я уже в институте». – «Ну хорошо». Или: «На каком ты курсе?» – «Я уже диплом получила».

– Обижались, что он не в теме?

– Так сложилось, что нас воспитывала мама. До определенного возраста я ничего о нем не знала, но потом мне захотелось поближе познакомиться с отцом. В детстве я понимала, что мой папа – герой, как в сказках. Он же Герой Советского Союза и России. А что стоит за этим – какой у него характер, убеждения, взгляды, – я, кажется, начинаю понимать только сейчас, с возрастом. В какой-то период жизни он просто был для меня невероятно строгим отцом, который ничего не разрешает, никуда не позволяет ходить. С мальчиками мне встречаться было нельзя. И я пряталась от него, бегала курить в подворотню. А если он узнавал об этом, устраивал скандалы. И когда я студенткой ходила на дискотеки, мама меня прикрывала – мол, у подружки ночует. В детстве и особенно в юности я, если честно, побаивалась отца.

– Почему он был таким строгим?

– Он человек другого поколения. А еще он наполовину армянин, а на Кавказе считается, что девочка должна сидеть дома в красивом платье и ждать армянского мужа. То есть моя задача, по его внутренним ощущениям, – выйти замуж и нарожать детей. И так как я до сих пор не выполнила этот план, отец мною недоволен. В общем, ко мне как к дочери у папы много вопросов. Какое-то время я пыталась играть в эту «порядочность», в хорошую девочку. Более того, искренне верила, что задача моя – выйти замуж, родить детей. И я до сих пор считаю, что это главная обязанность женщины – создать семью, уют. Но жизнь складывается совершенно по-другому. Во мне, видимо, есть какие-то и мужские нотки, которые заставляют идти в другом направлении. Я считаю, что если тебя куда-то двигают эти силы, не надо сопротивляться.

«Бывший муж – абсолютнейший романтик»

– После поездки уважения к отцу стало больше?

– Да. Эта шкала принятия доросла почти до ста процентов. Я поняла, что такого мужчину, как папа, я не встречу. Поэтому можно расслабиться. Это как с сумками, выпущенными ограниченной партией – limited edition. Их произвели какое-то количество, и все, они закончились.

– Среди наших современников таких нет?

– Они другие. Да, есть и настоящие романтики, и отважные летчики, и моряки, но они отличаются. Я встретила такого, но совершенно в другом амплуа. Мой бывший муж Дмитрий Коган – абсолютнейший романтик. Только он не летчик и не моряк, а скрипач, но это, безусловно, очень одаренный и удивительный человек. И я очень благодарна судьбе за то, что она меня с ним свела. Наш брак официально продлился три года. Мы поженились в 2009-м, хотя до этого некоторое время жили вместе.

– Почему расстались с Дмитрием?

– Можно было бы сказать, что мы не сошлись характерами, но я очень не люб-лю эту фразу. На самом деле мы были детьми, когда поженились, – в прямом смысле. Я росла комнатным ребенком, меня никуда не выпускали, и я не успела наделать каких-то ошибок. Это были мои первые, настоящие, серьезные отношения с мужчиной. И, как любые инфантильные взрослые, мы с Димой вели себя, как двое детей в песочнице. Совершенно не понимали, как строить жизнь. В какой-то момент взросление произошло следующим образом: я уже выросла, а он еще не успел, и мне стало тяжело. Плюс ко всему Диме нужно было, чтобы я посвятила ему свою жизнь. Он и хотел этого, и требовал. Но я сама амбициозна – в этом я схожа по характеру с отцом. Я не могу запереть себя в узкие рамки концертной жизни мужа. Мне было тяжело, и я об этом сказала. Просто устала и ушла. Я не могла так жить дальше. Когда я выходила замуж, мне думалось, что у меня хватит сил и на свою историю жизни, и на его. Потому что в 26 – 27 лет тебе море по колено. К сожалению, это не так. Но мы остались в очень хороших отношениях – даже близких, я бы сказала. Я очень дружу со своим бывшим мужем, хожу на его концерты. Мне намного проще помогать ему в каких-то вещах, не будучи его женой.

– Сейчас у вас есть кто-то? Когда папины мечты осуществятся?

– Да. Пока мы ничего не планируем, посмотрим, как жизнь сложится, не будем загадывать. Как говорила моя бабушка, загад не бывает богат. В общем, поживем – увидим.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Ксения ЧИЛИНГАРОВА родилась 17 июня 1982 года в Москве. Окончила факультет международной журналистики МГИМО. В 2007 году выпустила сборник своих стихов «Отражение». С 2007 по 2009-й была главным редактором журнала «Pride. Из жизни светских львов». Приглашенный автор таких глянцевых журналов, как Elle, Vogue, Tatler и многие другие. Совладелица марки верхней одежды Arсtic Explorer. В марте 2014 года вместе с бизнесвумен Светланой Захаровой стала вести программу «Снимите это немедленно!» на СТС.