Бывшая жена это пьющая гулящая неблагодарная

.

– Не, а вот чё сразу «увела от семьи»? Я чё, поводок на ошейник цепанула и силой сволокла? Или он от этой жиробасины на своих ногах ушёл, а?
Вот не надо меня тыкать в детей! Любил бы их – никогда бы не ушёл. Он их вообще не хотел, это всё она.

Лен, он в двадцать четыре женился!

Пацана совсем молодого тупо пузом в ЗАГС запихали, а он порядочный, скромный, родители сказали «надо», вот и пошёл. Другой бы на аборт послал или сразу козе в трещину, а он женился, его так воспитывали.

Жиробасины родичи им даже хату тогда сделали, покупали хорошего парня этой квартирой, чтобы дочку свою уродскую пристроить.
Она ещё беременная разъелась, он мне рассказывал: снимешь с неё халат, а там пузо, пуп наружу торчит, жопа рыхлая, титьки распухли, фу. Из жалости с ней спал, а эта ещё кобенилась: так ей нельзя, так неудобно, больно, не хочет. Дура, короче.

Потом родила и вообще на мужа забила: то у её масенького понос, то золотуха, то успокоить его ночью не может. Похер, что мужику на работу и он из-за света и рёва не высыпается. Давать по-нормальному перестала. Придёт к нему вечером, перепихнётся по-быстрому и на другой диван титьки свои обвисшие волочёт: покормить ма-а-аленького.

А мужик один спит. Всё в квартире в пелёнках было, в игрушках, всё сратыми кашками и пюрешками пропахло, весь дом для одного ребёнка и его дуры-мамаши: тут переделай, там убери, тут маленький ушибётся, тут угол острый, тут надо замок повесить. На рот замок вешать таким дурам надо, я считаю!

Он бы прямо тогда от неё ушёл, но она, короче, ещё нарочно опять забеременела, девку выродила. Хотела брюхом своим по второму разу удержать, прикинь?
А что дети удержат, если он от неё детей не хотел? Она его на втором ребёнке точно по пьяни подловила, так бы он на неё и не полез никогда.
И, короче, совсем обнаглела: детям нужно то, нужно сё, детям на море, детям одёжку. А на море по правде-то сама хочет, прикрывается детьми и едет жопу на пляже греть, когда мужик пашет один и даже покормить его некому.

Нас сестра евонная познакомила, пока жиробасина в Турции развлеклась. У меня аж ёкнуло: красивый такой, умный, с машиной.
Я ж ничего такого, я покушать позвала, у меня наварено было. Сразу, короче, Егорку во двор и звоню бывшей свекрухе: мол, так и так, у меня срочняк дела, заберите внука, будьте хорошей бабушкой, спасибо-спасибо.

И он кушает, а я не сижу на жопе-то, улыбаюсь, подливаю, хлебушка там подрежу, сметанки ещё положу, колбаски.
Потом всё на обед ко мне ездили. Полгода или больше, наверное. Ленк, это ж одно удовольствие – своего мужика кормить. Он кушает, а я в халатике коротеньком, в трусанах кружевных красных, швырк бедром по столу, типа сметану принесла и оступилась, тока мёртвый не заметит. А Славка у меня ваще шустрый, всё, что надо видит.

Ну и совсем, короче, потом съехал сюда. Жиробасина в голосину выла, говорят. А раньше надо было думать, я считаю. Всё, милая, поздно, ушёл твой паровоз, чух-чух, прочухала.
Ещё алименты с него хочет, прикинь? Он её с этими детьми десять лет почти кормил, а всё мало. А что Егорка? Я его отцу пацана не назло рожала, у нас по любви было. И он сам виноват, что развелись, ты не сравнивай.

Я, короче, так влюбилась: и к бабке ходила, и свечку за упокой жиробасинский ставила, и трусы его об свои тёрла, пока он спал или мылся. Прямо с ума сходила, как боялась, что он поматросит и обратно, к детям этим. Мне даже снилось тогда всё, что она умерла и я такая его утешаю, даже ждала, что так и будет.
А вышло-то лучше: он у меня ночевал, отоврался, что по работе пришлось до утра пахать, а жиробасина не поверила. И пока он в душе мылся, охренела в край, залезла в его телефон, увидела всё наше личное и взбесилась.

Хрен ей, короче. Мы ещё хату у неё отсудим, вот увидишь, я к юристу с бумагами пойду. Славка там тоже, между прочим, ремонт делал, мебель покупал.
Нафига ей с детьми две комнаты? По справедливости, так одна должна быть его. Я ему так и говорю: замок поставь и пусть жиробасина туда свой нос длинный не суёт.
И нефиг детьми мне тыкать! У него первый настоящий ребёнок только в ноябре родится, тогда все увидят, какой он на самом деле отец, когда бабу свою любит и детей от неё хочет!
И кто бы что не говорил, её засранцев я в наш дом не пущу. И его к ним пускать не буду. Пусть все говорят, что хотят, что они нашим детям родные, пусть про отца бубнят. Хватит, я считаю.
Хватит нашу кровь пить. Кончилась их власть, теперь он мой и сам по себе. У человека новая жизнь начинается и не надо в неё лезть. Это личная жизнь называется, понимаете или тупые?

И всё у нас в ней будет хорошо. Получше, чем у всяких.

Источник: Зоя Атискова