Бывшая жена крестовского интервью

Валерия Кристовская

Фото: Анна Бендерина

В мартовском «Караване историй» лидер культовой группы «Uma2rman» рассказал о своем разводе. Мол, отношения перетекли в дружеские, расстались цивилизованно… Надо ли молчать, если для тебя эта «цивилизованность» заключается в том, что разлюбивший мужчина нежно поправляет на твоей шее петлю, перед тем как одним ударом выбить из-под твоих ног табуретку? У любви обычно две правды, у развода, как выяснилось, тоже.

— Вова, после того как ушел из семьи, по странной своей фантазии поселился в двух шагах от нас. Противодействовать этому было невозможно. И каждый раз, отправляясь в магазин, я в ужасе думала: «Если сейчас я подниму глаза и увижу их, что же мне делать? Убегать? Делать вид, что не узнала?» Не готова я была практически ко всему — расстаться с Вовой, столкнуться с ним и его женщиной нос к носу, строить собственную жизнь. Голову подняла только через полгода, но как! Даже до знакомства обнаглела! Хотя эта конкретная идея, не будем отбирать у мужчины лавры, принадлежала Кристовскому.

Вова решил, что все улеглось и нам пора познакомиться, мол, чего как не родные-то — живем рядом, дети туда-сюда в гости снуют, надо навести мосты… Поручил это дело нашей общей подруге Жене, почему-то упирая на начало весны и выезды на дачу.

Евгения принялась уламывать меня. Я немного не понимала связи смены сезонов с необходимостью знакомства: посевная, что ли? Вместе на даче сажать огурцы будем? Вроде как выйдет Вова на крыльцо, скажет: «О! Бабы мои! Обе! Копают… Весна!» Но Женя не отступала: «Давай купим пирогов, и веди себя хорошо, ну правда, не чужие же». Она, Женя, очень хорошая и добрая. А у меня есть, увы, склонность из всего устраивать цирк с конями…

Купили пирогов, поехали. Сидим за круглым столом — Вова, бледноватая Женя, совсем белая Ольга и я. И тишина. Чай пью одна я, из движений в атмосфере только дергающийся глаз Кристовского. «Как живете?» — интересуюсь, дабы изобразить хоть какой-то разговор. — «Хорошо, хорошо, хочешь, дом покажем?» Посмотрели дом.

Повышенным вниманием к женскому полу Вова отличался всегда. О том, что муж опять влюбился, и догадываться было не надо — он же все записывает! Поэт — одно ему название

Фото: из личного архива В. Кристовской

В процессе осмотра Женя меня то локотком подталкивает, то на ногу наступает — опасается, как бы я чего недипломатического не брякнула. Дальше сидим. Вова, не могущий унять свой глаз, сурово спрашивает: «Как дети?» «Дети, — говорю, — хорошо. Вечерами, правда, плачут, спрашивают: «Где же папка?» Все побледнели, Женя мне чуть ногу не покалечила, а я, трясясь от смеха, объявила, что, пожалуй, поеду домой. Познакомились, и ладно. Больше мы не сталкивались. Разве что на Вовкином дне рождения. Он меня пригласил, я приехала, подарила картонные рога, все смеялись, один именинник шутку не оценил… Каюсь, не смогла удержаться.

Думаю, не надо нам сталкиваться! Хотя бы из-за неизбежно возникающей неловкости. И делать из всех нас большую шведскую семью не стоит. По крайней мере у меня такой потребности нет.

Выстроить дружбу тоже вряд ли получится, слишком много я вкладываю в это понятие. Ни ревности, ни обиды не испытываю. Их в принципе не чувствуешь по отношению к абсолютно чужому человеку.

Да, и это именно у меня четверо детей! Это мне они приносят компот, когда у меня температура, читают мне книжки и показывают свои каракули. Мне! Разве это не выигрыш? Каждый получил из этой истории свое. Я благодарна даже за то, что в этот раз муж быстро собрался и исчез, потому что все могло бы затянуться, как уже бывало… И тогда бы я точно окончательно сошла с ума и потеряла себя. В общем, спасибо Вове за все!

…Поженились мы, можно сказать, спонтанно. Год встречались, и у моей мамы возникло рационализаторское предложение: «Вот, ты с мужчиной, и я за тебя волнуюсь.

Источник

Может, вы оформите отношения, и пусть он за тебя волнуется?» Обсудили это дело с Вовкой и пришли к выводу: а чего бы действительно не расписаться? Мне хотелось платье и вечеринку, плюс влюблена была сильно… Так и сложилось.

И как совершенно правдиво упомянул в своем интервью Вова, поженились — и сразу чуть было не развелись. Причину он не назвал, будем надеяться, от излишней скромности. Дело в том, что повышенным вниманием к женскому полу Вова отличался всегда. И всего года через полтора после нашего торжественного бракосочетания он как-то вдруг начал отлучаться из дома. Тогда это называлось «поехать на рыбалку» и являлось самым доступным досугом, можно было даже удочку не брать, что в общем-то и происходило… Поскольку в силу возраста разум мой еще не окреп, на каждый выезд на рыбалку без удочки я пыталась выдать некую реакцию.

Как правило, негативную.

А однажды поднимаюсь домой и вижу, как Вова целуется на лестничной площадке. «Ты что? Я же жена твоя!» — как в пионерском лагере, зачем-то сказала я. Потом собрала свои вещи и в гневе ушла к маме. На следующий день туда же явился и Вова, который каялся — мол, бес попутал — и умолял простить. В общем, забрал меня обратно. На какое-то время это сподобило его хотя бы изредка удочки с собой брать. А я попыталась стать лояльнее.

О том, что Вова опять влюбился, и догадываться было не надо, — он же все записывает! Поэт — одно ему название. Одну такую влюбленность, помню, мы, как заправские друганы, даже обсуждали на кухне.

Обсудили это дело с Вовкой и пришли к выводу: а чего бы действительно не расписаться? Мне хотелось платье и вечеринку, плюс влюблена была сильно…

Фото: из личного архива В. Кристовской

Она уезжала, он оставался и от трагичности потери написал песню. Не помню уже толком, о чем шла речь, пусть для красоты момента она будет цирковой артисткой… По молодости такие Вовины кренделя воспринимались остро, но и сглаживались быстро — влюбился человек, с кем не бывает, зато песню хорошую написал.

Однако после очередной рыбалки я все-таки вызвала мужа на откровенный разговор. «Нам надо срочно разойтись, — сказала я, — больше не могу. Хочу быть единственной и неповторимой! У нас вся жизнь впереди, давай дадим друг другу шанс!» Но дальше разговоров дело почему-то не пошло. Возможно, потому, что мы как раз тогда и угодили в Церковь Христа.

И божественное вмешательство привело к тому, что Вова действительно долго держал своих бесов при себе.

Плотину прорвало только в Москве. Как бы ему ни нравилось думать, что у него все не как у всех, именно так оно и было. Расширились горизонты, и в зону доступности попала не одна, а много прекрасных рыбалок. Но это я забежала далеко вперед. До возобновления рыболовного сезона прошло много, надо признать, не самых плохих лет.

В Церковь Христа первым пришел Вова, конечно. Он все метался, как блуждающая почка, искал себя. Подошли, как водится, на улице: «Не хотите ли почитать литературу?» А Вова, конечно, хотел! Мне тема Библии была не сильно интересна, но после того как муж с горящими глазами начал рассказывать, что мы, оказывается, неправильно живем, пошла с ним на проповедь. Через несколько дней мы уже сами бегали по улицам с вопросами: «Не хотите почитать Библию»?

Несли слово божие в массы. Каждые выходные в течение года приходили в церковь, чтобы попеть христианские песнопения и похлопать в ладоши. При этом мы были страшными голодранцами и выпить чаю с добрыми нашими сестрами считали за счастье.

По большому счету там собрались люди с проблемами, желающие переложить данный тяжкий груз на кого-то. Бороться с невзгодами действительно легче всем гуртом. Можно было прийти и сказать: мол, проблема у меня. И тебе тут же укажут полезный для избавления от оной псаломчик. Что ж плохого? Я действительно участвовала в этом из-за Вовы и ради него. Он достаточно быстро успел сколотить из людей господних музыкальную группу, и они устраивали хорошие концерты.

Выглядели мы с Вовой странно, но с религией это не было связано. Я лишилась волос, когда муж вознамерился стать лучшим в мире парикмахером.

Источник

Должна признаться — теперь уже вам, — я вполне неплохо прожила 17 лет, несмотря на сгущающиеся тучи. Но судьба разлучила меня с мужем. «Понимаешь, я просто хочу быть счастливым. С другой. Она тебе понравится! Она така-а-ая красивая!» — сообщил мне отец моих детей. В тот момент явно послышался треск — ветвистые рога на моей голове дали еще одну ветвь и, кажется, даже листьями покрылись. Или это был венок?

Но все это неважно, главное, чтобы «молодая» понравилась мне. Именно мне предстояло оценить, принять, а затем и передать ей лично в руки мужчину, с которым «и только смерть разлучит, да и то не факт». Плюс бонусом к мужчине — рецепт селедки под шубой: «…и майонеза побольше, он так любит».

Все это как-то разом падает мне на голову. Помимо школьных дневников, сумок из «Ашана», подростковых проблем старшей, драк младших, неразберихи в котельной и протекающей крыши появляется новая задача — остаться в здравом уме, не убить мужа и отца детей (а если и убить, то где спрятать тело?).

Следующие несколько месяцев я провела в отупении. Моя дорогая подруга Женька, забросив работу, водила меня на чай и десерты по всем приятным заведениям Москвы, я же, склонив голову чуть набок, как и положено при отупении и страдании, внимала советам, теряла в весе, проваливала экзамен в школе дизайна, жалела детей, себя и окружающую среду — одним словом, погружалась в депрессию.

Дети молча наблюдали мое растерянное лицо. К тому моменту я уже объявила им, что «…папа ступил на скользкий путь и сделал это уже давно. Нет смысла отрицать очевидное. И вообще, я открою правду: ваш отец на самом деле не этот подлец и негодяй, а… Стив Джобс, например». Если бы все было так! «С чего вы вообще хотите развестись?» — спросила старшая, глотая слезу — и отнюдь не скупую. После этой фразы я поняла, как долго и успешно мне удавалось скрывать от детей опухшие от слез глаза. Я всегда улыбалась, чувство юмора играло со мной в одной команде, и мы выигрывали!

«Мама, мы тебя любим и найдем другого жениха», — обнадеживали младшие. Женихов я себе не припасла, но знала, что самая маленькая жестко отслеживала всех мужчин, включая детсадовских пап, которые смотрели даже не на меня, а просто в мою сторону: «Я видела, как глядел на тебя папа Насти! Он тебе еще так сказал «здра-а-асьте» и улыбнулся. Он точно влюбился!» Если бы папа Насти знал о планах моих детей, он бы перестал водить Настю в детсад, а то бы и место жительства сменил. Дабы мужчины не покидали наш неплохой район, пришлось объяснить детям, что у меня нет в планах прогулки к алтарю в белом платье с Настиным папой, как, впрочем, ни с каким другим отцом семейства.

В то время пока еще мой, но уже покинувший родовое поместье муж отбыл на излечение нервов, поврежденных в процессе признания в любви к «красивой и хорошей» девушке, я решилась на своевременную меру — пошла к психологу. «Скажите — только честно! — сколько времени займет полное избавление от прошлого?» — с этим вопросом я обошла трех специалистов. Все трое сказали страшное — год. Его у меня не было. За столь долгое время закончатся все приличные заведения Москвы с чаем и десертами, и мне просто некуда будет пойти горевать, склонив голову. Да и Женька останется без дела — кто, как не она, должен держать мою руку, сводимую тремором, и подкладывать сахар в остывший чай?

«С учетом вашего настроя и чувства юмора вы сможете восстановиться гораздо раньше! Воспринимайте все как болезнь. Болейте на здоровье, не торопитесь. Все пройдет, — сказала приятная женщина в кризисном центре, закуривая. — Я сама, знаете ли, разводилась. Вы мужу еще спасибо скажете».

Видимо, чтобы я могла благодарить его в любое время, благоверный поселился недалеко от нас: «Ну у нас же отличный район! «Мега» рядом, «ОБИ», «ИКЕА» — у меня ремонт, кучу всего надо купить. И к вам смогу заходить почаще!» На мои робкие попытки объяснить, что не время нам в «ОБИ» сталкиваться, покупая гвозди и рассаду, он делал, как точно описали дети, «неожиданно глупое лицо». Что означало лишь одно: с полками «Блюмгрен» наперевес мы в очереди будем рядом. Дети были рады: они могли не только принимать папу дома, но и ходить к нему, а сеансы терапии, гипноз и медитации помогали мне искренне радоваться набегам дочерей в гости к папе.

«Мам! Ты представляешь, она, ну эта, папина девушка… Она тоже любит принцесс. И тоже играет в «Ферби»! У нее даже есть мягкие игрушки!» В этот момент у меня отвалились рога и, кажется, появилось осознание собственной непробиваемой брони. И знакомство в ночном клубе моего на тот момент еще супруга с его девушкой увиделось мне совсем в ином свете. Может, это был и не ночной клуб, а библиотека! Именно там, в обители покоя и знаний, они обрели друг друга, заказав один и тот же редкий фолиант. Или он спас ее, как рыцарь (не я ли знаю его как настоящего рыцаря столько лет?), из пожара или наводнения. Или просто прорвало трубу, и ее квартиру затопило, а он шел мимо — обычный с виду гражданин, но в душе герой. И невероятная гордость и счастье переполнили мое сердце, и открылась великая мудрость — нельзя не поделиться, обладая таким сокровищем! И я на миг устыдилась. Потом быстро взяла себя в руки и, мысленно пожелав счастья и добра влюбленным, пошла строить новый мир. Который вдруг стал добрее, а главное, удобнее.

Во-первых, шкаф. В нем нашлось место платьям. За время брака в нем завелось всего три платья, одно из которых — фартук, второе — халат и третье — зеленое. Мне всегда казалось, что платья — это не мое, но тут, в новом мире, такая форма одежды странным образом прижилась. Во-вторых, ванная и спальня стали полноправно моими территориями. Свечи, цветы, новая кровать и цвет стен — мой, синий! И наконец, музыка. Не Вовина музыка. Не музыка Вовы, а моя. Любимая. Танцевальная.

Спустя полтора года и с десяток публикаций разной степени скандальности, в которых «друзья семьи» доверительно сообщали о моем вероломстве, разбитом сердце талантливого музыканта и безутешных детях, я отнесла документы на развод районному судье. «Как бы мне так развестись, чтобы рядом с домом?» — спросила я. Оказалось, что если у дома, то ответчик я. «Cогласна отвечать по всей строгости закона, лишь бы никуда не ездить». В графе «Причины» я написала: «Не сошлись по характеру и группе крови», что чистая правда.

Волнения остались позади. Однажды я поняла, что и вправду хочу сказать бывшему мужу спасибо. За многие приятные моменты нашей совместной жизни, за детей, за «…помнишь, мы ездили, ну, в этот, как его? А, неважно! И ты отдал мне свою куртку, а мне показалось, что почку — по меньшей мере». Но главное, за то, что это все было. Было и прошло. Сегодня я не мать-одиночка с четырьмя детьми, нет, я свободная женщина с четырьмя девчонками-подружками. Я женщина с чувством юмора и с закалкой Шварценеггера. Теперь мы можем стоять в очереди в «ОБИ» с рододендронами в руках — ты, я, наши дети и твоя новая девушка, потому что все прошло. Надеюсь, в той же очереди будет стоять Джонни Депп — мне нужен его автограф, он нравится одной из моих дочерей.

P.S. Свои рога я подарила бывшему мужу на Новый год, они потрясающе удобные. На них можно повесить не один десяток шляп, которые он так любит.

Источник

Известность к Владимиру и Сергею Кристовским пришла в 2003 году, когда на концерте Земфиры, проходившем в одном из ночных клубов столицы, они исполнили песню “Прасковья”. Вскоре был снят клип на эту же композицию, после чего слава накрыла молодых исполнителей с головой. Поклонники тут же стали выяснять, кто такие братья Кристовские и с кем живут. Оказалось, что на двоих у Владимира и Сергея на тот момент было восемь детей: по четыре с каждой стороны. Но это не остановило их от того, чтобы уйти из своих семей. Дурной пример старшему Сергею подал как раз Владимир. Случилось это в 2013 году.

Как жил Владимир Кристовский до встречи с Ольгой

До ухода из семьи и последовавшего за этим развода Владимир и его супруга Валерия Римская прожили 17 лет. В одном из интервью Лера однажды призналась, что солист Uma2rmaH изменял ей не раз. Впервые это случилось где-то через 1,5 года после заключения брака. Но в это же время Валерия как раз забеременела, выяснять отношения не стала, потом родила, вскоре вышла на работу, а Владимир сидел в декретном отпуске с маленькой дочкой.

Кстати, именно благодаря Валерии братья Кристовские и попали в Москву. Она работала на радио и однажды просто отправила запись песни группы Uma2rmaH в столицу, после чего ребят пригласили заключить контракт. Лера же осталась в Нижнем Новгороде, находясь в ожидании второго ребенка. Уже после отъезда Владимира в Москву у супругов родились еще 2 дочери.

Тяжелый развод

Уход из семьи оказался для Валерии неожиданностью. Она никак не думала, что супруг сможет оставить четырех дочек без средств к существованию. Но тем не менее это случилось в 2013 году. Разлучницей стала на тот момент 26-летняя Ольга Пилевская – дизайнер посуды и модель в одном лице. Владимир влюбился настолько сильно, что практически без раздумий перечеркнул 17-летний брак.

По словам Леры, не только она очень сильно переживала развод, но и дочки. Им очень нужен был папа, который вместо мамы предпочел другую женщину. Сама же Валерия прошла через депрессию, вынуждена была научиться жить без Владимира, но тем не менее через 2 года снова вышла замуж за 31-летнего дизайнера Дениса.