Динара султан биография личная жизнь

— Динара, многие отмечают, что вы сильно изменились внешне. Не похожи на Динару из проекта SuperStar.KZ. Некоторые даже не узнают вас.

— Думаю, человек не может совсем не меняться. Это нормально. Что касается меня, материнство сыграло не последнюю роль. Кстати, на проекте SuperStar.KZ пытались кардинально изменить нашу внешность: стригли волосы, красили в разные цвета, накладывали толстый слой макияжа. Сейчас, конечно, я уже так не крашусь, не стригусь. Сейчас у меня природная красота, так сказать (смеется).

— Значит, пластическую операцию не делали, как предполагают некоторые?

— Нет, конечно! (Смеется) Мне только 29. Какая пластика? Многое зависит от спорта и правильного питания.

— В одном из интервью вы говорили, что благодаря спорту и правильному питанию вам удалось сбросить лишний вес.

— Я никогда не была толстой. Тем не менее, ежедневно посвящаю спорту один час. Сейчас, правда, из-за беременности я быстро утомляюсь. Поэтому временно отошла от спорта.

— Какая предварительная дата родов?

— Конец января или начало февраля.

— В каком возрасте вы стали мамой?

— В 23 года. Замуж вышла в 21.

— А как познакомились с мужем?

— Вы же знаете, я не люблю говорить о своей личной жизни. Поэтому можно я просто скажу, что нас познакомило мое творчество?

— Нет. Давайте хотя бы какие-нибудь подробности? Порадуйте наших читателей.

— Ну, рассказывать-то особо нечего. Как обычно люди знакомятся, так и мы познакомились (смеется).

— Одни знакомятся, к примеру, через социальные сети, другие — в кафе. А некоторые сидят за одной партой 10 лет и только потом осознают, что нравятся друг другу.

— Мы познакомились на одном концерте. Я выступала, а он был зрителем. Услышал мое пение и сразу же влюбился (смеется). С тех пор мы вместе. Но я не сразу полюбила его. У нас не было классической любви с первого взгляда.

— Семейные психологи говорят, что оно и правильно, потому что у любви с первого взгляда короткий срок.

— Да? Ну, значит, наша любовь будет вечной (смеется).

— Познакомились в Казахстане. А как получилось, что уехали жить в Дубай?

— После рождения второй дочери мужу нужно было по работе уехать сюда. Вот и мы временно переехали вместе с ним.

— Значит планируете вернуться в Алматы?

— В Казахстан. Будет это Алматы или Астана, пока неизвестно. Вообще, мы каждый год планируем вернуться, но пока не получается. Возможно, в следующем году вернемся.

— Вы точно хотите вернуться? У нас весело: кризис, девальвация. Люди, наоборот, пытаются покинуть страну.

— Да, я знаю обо всем, что происходит в Казахстане. Но это же наша Родина. Мы, кстати, часто бываем в Казахстане. Обычно каждое лето обязательно проводим на Родине. Весь декабрь были там. Детям тоже нравится. Они ведь у нас только на казахском разговаривают.

— На арабском или английском?

— На английском и казахском. Арабский знают плохо. Вообще, моя большая мечта — это чтобы дети учились на казахском языке и закончили казахскую школу.

— Вы уже присмотрели какую-нибудь школу в Казахстане?

— Нет, определенную школу не выбрала. Но главный критерий — обучение на казахском. Английский они учат сейчас, а русский язык сами выучат, это точно.

— Если бы была возможность остаться в Эмиратах, вы бы остались?

— Нет. Несмотря на кризис, я вернусь в Казахстан. Там все мои родные, все друзья.

— А родные мужа?

— Они тоже живут в Казахстане. В Алматы.

— Какие у вас отношения со свекровью?

— У нас отличные отношения! По специальности она — биолог. Всю жизнь работала учителем в школе. И сейчас работает. Она очень умный и воспитанный человек. Вы же знаете, как тяжело работать с детьми. Я у нее многому учусь. И она никогда не лезла в наши отношения с мужем. «Вы уже взрослые, сами справитесь», — вот ее политика. Я думаю, это правильно.

— Судя по всему, ваш муж — не единственный ребенок в семье…

— Да, их четверо: у него есть старший брат, младший брат и сестренка.

— В Дубае вам удалось найти новых друзей?

— Да. Здесь много казахов. С некоторыми мы хороши сдружились. В основном они так же, как и мы, приехали сюда по работе. Помимо них, есть хорошие знакомые среди европейцев и местных арабов.

— Как арабы воспитывают детей? Сильно ли их стиль отличается от нашего?

— Главное отличие, которое я заметила: арабы не бросаются к своему ребенку, если тот, скажем, упал. Они редко берут детей на руки. Мы как делаем? Постоянно носим детей на руках, чуть что сразу поднимаем его, если упал, то тем более. А потом, жалуемся, что ребенок стал ручной. А арабы не такие. Возможно, это связано с тем, что у них обычно много детей, и им просто некогда. В одной семье в среднем по 4–5 детей.

— Расскажите про своих детей?

— Старшую дочь зовут Сурая. Ей шесть лет. В школу начала ходить с четырех лет. Здесь система образования другая. То, что в Казахстане дети изучают в первом классе, например писать и считать, английская система начинает уже в четыре года. И к шести годам ребенок уже умеет читать сам. Второй дочери Саре три года. Мы выбрали для нее детский сад с обучением на английском и французском языках. Теперь она путается: дома надо говорить на казахском, в садике на английском или французском (смеется). Ей скоро будет четыре, и она перейдет на школьную программу.

А младшей два с половиной года. Ее зовут Иман. Она наша баловница. Пока не ходит в садик, дома со мной целый день. Вообще, девочки разговаривают, смешивая все языки, и тогда получаются забавные фразы. Например, вместо просьбы «мынаны аш» они могут сказать «this one аш». Или указывая вверх говорят «қара up». Вместо «Мен мектепке барғанда» говорят «When мен мектепке барғанда». Вначале нас это забавляло. Но сейчас мы уже привыкли.

— А пол четвертого ребенка уже известен?

— Нет, пока не знаем. И на УЗИ нам тоже не сказали. Кстати, я наблюдалась и в Казахстане, и в Дубае. И должна сказать, что наша медицина мне нравится больше, чем в Эмиратах. Конечно, здесь медицинское оборудование в разы лучше, но найти грамотного специалиста в Дубае очень трудно.

— Это, знаете ли, открытие для наших людей!

— Возможно (смеется). В Казахстане то ли хороших врачей больше, то ли сама медицинская система лучше, не знаю. Но мне нравится. В Дубае, например, если у беременной есть угроза выкидыша, ее никогда не положат на сохранение. Конечно, если не что-то совсем уж серьезное. Из-за этого многие теряют детей. А в Казахстане на любые жалобы и симптомы обращают внимание.

Здесь тебе не пропишут таблетку, пока тебе совсем плохо не станет. Да и в этом случае максимум ты получишь панадол. Этим панадолом врачи лечат все! Бывает, так плохо, что сама уже просишь антибиотики. Просто здесь считают, что организм человека сам должен победить болезнь. Это, конечно, правильно. Я согласна с этим. Но иногда, когда сталкиваешься с серьезным ухудшением здоровья, жалеешь о такой системе здравоохранения.

— А о том, что в Казахстане закрыли факультеты педиатрии, вы слышали? Теперь будут врачи общей практики.

— Нет, не слышала. Это как? Мне кажется, это неправильное решение.

— У вас трое дочерей. Что важно в воспитании девочек?

— В воспитании дочерей очень важны отношения мамы с папой. Потому что завтра они создадут свои семьи, станут матерями и хозяйками. И то, какие у них будут отношения с мужем, зависит от мамы. Мои родители никогда не разговаривали друг с другом на повышенных тонах, никогда не употребляли грубых слов. Нас тоже этому учили. Мама всегда говорила, что надо уметь сдерживать эмоции. Если хоть один раз вылетит грубое слово, то это превратится в привычку. Я всегда помню эти слова мамы.

Вообще, перед тем как воспитывать детей, надо воспитать себя. Дети вырастут такими же, как родители. Например, каждое утро я сама отвожу девочек в детский сад и школу. Затем готовлю завтрак мужу, провожаю его на работу. Домашними делами тоже занимаюсь сама. Девочки все это видят и впитывают.

— И Казахстан, и Эмираты — нефтяные страны. Почему жизнь местного населения так сильно отличается?

— Это сложный вопрос. Большая политика. Не хочу лезть в это. Поэтому можно не буду отвечать?

— Давайте тогда о вашем творчестве. Какие есть новости?

— В этом году ближе к осени планирую выпустить второй альбом. Он будет на казахском языке. А в конце января на экраны выйдет мой новый клип на композицию «Құсни қорлан».

— Где вы записываете песни?

— Часть в Казахстане, часть в Дубае.

— Ваши клипы не ротируются на местных телеканалах?

— Нет. Мы даже не думали об этом. Арабы патриотичный народ. Они слушают только свою музыку, по телевизору показывают свои клипы, предпочитают свою кухню.

— Семью вы создали, в пиаре не нуждаетесь. Но, тем не менее, все равно поете и снимаете клипы. Если не для заработка, то для чего?

— В первую очередь, конечно же, для себя. Я с детства хотела быть певицей, и мама поддерживала меня и приложила для этого немало усилий. Так что ради нее тоже. Ради моих слушателей, которые любят мое творчество. Для своего мужа.

— Сейчас у вас есть продюсер?

— Нет. Сейчас у меня есть директор — Ерлан Алимов.

— Для тех, кто не знает: в чем отличие продюсера от директора?

— Директор работает на пару с артистом. Помогает ему, выслушивает его мнение, учитывает желания. А продюсер сам решает, что артист будет петь, как он будет выглядеть, какой у него будет репертуар и тому подобное. Между артистом и продюсером заключается контракт.

— Динара, как вы представляли свою жизнь? Все сложилось именно так?

— Честно говоря, я с детства видела себя только на сцене. Никогда не представляла себя мамой (смеется). Когда изредка возникала такая мысль, я думала, у меня максимум будет двое девочек-близняшек. Я даже имена им придумала. Но моя жизнь сложилась иначе — лучше. У меня есть и семья, и творчество. Я безмерно благодарна мужу за эту возможность. Он тоже доволен мной. Я рада, что все сложилось именно так.

Уже на подходе к многоэтажке было слышно, как двор оглашали звуки распевки. Это голос Динары Султан “накрывал” площадь в сотни квадратных метров. Без микрофона. Кто бы что ни говорил, петь она действительно умеет…

Ее мама в свое время училась вокалу в Алма-Ате и затем уехала с молодым мужем в Гурьев, ныне Атырау, где стала востребованной певицей.

– Мама хорошо играла на гитаре и заставляла меня играть, – говорит Динара. – Я плакала: “Не хочу! Какая гитара, какой баян?! Я просто хочу петь!”. Не тут-то было. Если ты музыкант, должен владеть инструментом.

В 2002-м Султан собрала вещи и поехала поступать туда, где некогда учились и встретились ее родители – в Алматинский эстрадно-цирковой колледж. За девочку взялся Лаки Кесоглу – самый первый и, пожалуй, единственный казахстанский исполнитель, продавший миллион своих пластинок:

– Лаки Константинович безгранично верил в меня. Говорил: “Ты настоящая артистка и создана не для группы. Ты должна быть сольной исполнительницей”.

Но путь на сцену лежал в том числе и через тернии.

– В студенческие годы приходилось петь в кабаках, – признается певица. – Один из них был на Алма-Ате-1. Зарабатываемых там денег фактически хватало лишь на то, чтобы доехать до ресторана на такси, а ночью добраться домой. Зато это был опыт: и профессиональный, и жизненный. Хлебнув тогда все прелести этой жизни, я на многое сейчас смотрю по-другому.

 …Раздаются затейливые распевки Динары. За синтезатором – ее преподаватель по вокалу. Султан – без косметики, в потертых джинсах. Не каждый день увидишь певицу без звездного антуража. Динара сетует, что сегодня ей поется некомфортно:

– Чувствую, вот-вот заболею…

Однако, когда намереваешься самостоятельно покорять сцену, некогда болеть. Следующий наш пункт назначения – фитнес-клуб.

Сбежала в телевизор

Физическими упражнениями певица занимается регулярно. По дороге объясняет почему:

– Провожу в клубе часа по два. Мне нравится, что вместе с потом выходит весь негатив…

Динара наматывает километры на беговой дорожке. Через какое-то время подходит:

– Я в спортзале не бегаю. Только помногу хожу. Могу час просто шагать – и всё. Оказывается, только после тридцати минут ходьбы включаются нужные механизмы, и нагрузка идет впрок. Сейчас мне неудобно, что ты меня ждешь, потому сильно долго здесь не буду.

2006 год проверил Султан на прочность в разных смыслах – едва поступив в академию Жургенова, она попала в первое отечественное телевизионное талант-шоу SuperStar.kz и почувствовала, что значит быть известной.

 – До этого в моей жизни ничего подобного не было, – Динара вновь вышла пообщаться после очередного подхода к тренажерам. – Пели себе с девчонками по свадьбам, а тут такое свалилось на голову. Поначалу на кастинги SuperStar я не ходила, ни на первый сезон, ни на второй. И вдруг однажды мы сидим на парах, подруги говорят: “Сегодня отбор на SuperStar.kz. Давай попробуем?”. У нас тогда было одно желание – сбежать с пар. В итоге прошли.

– Ты с интересом участвовала в проекте?

– Конечно! SuperStar кардинально поменял мою жизнь. Мы многое узнали: как работать, как подавать себя на сцене, что такое звездная болезнь… Ну сам посуди. Каждую субботу тебя снимают камеры, показывают по телевизору, появляется столько фанатов… Это было что-то вообще невообразимое! После SuperStar мы собрались в группу и четыре года проработали…

– Ты имеешь в виду China Town?

– Да, China Town и “Перцы”. Тогда мы все время проводили вместе – концерты, тусовки. Буквально друг без друга не могли.

Лечь на пол и ни о чем не думать

– Так и было, – подтверждает директор Динары Ерлан АЛИМОВ, экс-участник группы “Перцы”. Сейчас он по старой дружбе ведет все административные дела вышедшей в вольное плавание певицы. Пока она продолжает свои тренировки, мы общаемся с Ерланом.

С начала сольной карьеры Динара приняла участие во втором сезоне шоу “Екі жұлдыз”, стала призером “Славянского базара в Витебске”, взяла Гран-при международного конкурса Laagna Laul в Таллине. Выпустила сольный альбом “Ансағаным”, на котором поработала с ведущими хитмейкерами Казахстана, России и Украины…

…И опять в разговор вклинивается разгоряченная упражнениями Динара:

– Чтобы не мучить вас, йогу я сегодня пропущу. А, кстати, знаешь, почему я люблю ходить на нее? Из-за последней фазы – шавасаны (позы мертвеца). Это когда после всех упражнений можно просто лечь на пол, расслабиться и ни о чем не думать…

Пока она переодевалась, Ерлан комментировал:

– Не хотел при Динаре говорить, но я вижу, как она устает. Много работает, недосыпает…

– Много работает – понятно. А недосыпает почему?

– Ты же знаешь, у нее дочка растет. Поэтому отказываемся от разных предложений. Звали в программу “Шiркiн life”, где надо было прожить две недели в армейской казарме, в другие телепроекты…

Между Биланом и Маликовым

– После тренировок, знаете, как кушать хочется! – выбегает из раздевалки Динара. Едем в ресторан.

За столом разговоры – все больше деловые, певица с директором говорят о графике выступлений, о записи песен. Вдруг речь заходит о ее новом клипе на песню “Энергия любви”, он попал в хит-парад российского канала “Музыка Первого”. Тут уже влезаю с вопросами.

– Твоя песня на “Музыке Первого”?!

– Ну да! Меня саму эта новость очень обрадовала. Там не надо платить за ротацию клипов в отличие от казахстанских каналов. Если видео нравится, там готовы его показывать бесплатно.

– Поздравляю! И на каком ты уже месте?

– На четырнадцатом. Прямо между Димой Биланом и Димой Маликовым. Очень хочется, чтобы мои фанаты активней голосовали за этот клип на сайте канала.

Что нас делает сильнее

– Вот ты выступаешь на конкурсах. Что это тебе дает?

– Пока я молодая, нужно побывать в разных местах. Хочу испытывать себя. Причем даже не обязательно занимать призовые места. Главное – опыт, новые знакомства. Что в Беларуси, что в Эстонии я встретила столько талантливых ребят, у которых было чему поучиться.

– Взять твою танцевальную песню “Энергия любви” или “Сен” – блюз на казахском языке. Не боишься, что такие вещи не пойдут в нашем очень специфичном шоубизе?

– Конечно, есть страхи. Но я придерживаюсь принципа: то, что нас не убивает, делает сильнее.

– Ты сейчас в свободном плавании. Не думала найти себе грамотного музыкального продюсера, который бы взялся за тебя и гарантированно привел к успеху?

– Если честно, я не готова работать с продюсером. Тем более с Ерланом мы сами способны решить разные вопросы – и организационные, и музыкальные. Но если, конечно, откуда-нибудь из Москвы приедет крутой продюсер, вроде Меладзе или Фадеева, со словами: “Давай работать вместе!”… Я конечно же… Договоримся, в общем.

– Но ведь названные тобой российские продюсеры регулярно проводят кастинги, им нужны свежие лица, голоса.

– Не думала об этом. Сейчас моя цель – стать у себя на родине кем-то, чтобы, возможно, потом “туда” спокойно ехать.