Две жены бывшая и нынешняя
«Это действительно мудро и дальновидно – подружиться с бывшей женой своего мужчины, – уверена пользовательница Сети Ксения. – Ведь этой женщине вы должны быть благодарны за него, за то, каким он вам достался. Я не сразу решилась стать подругой девушки, с которой муж развелся. Но меня, во-первых, терзала мысль о том, что я разрушила семью; а во-вторых я чувствовала какое-то притяжение к ней, мне хотелось узнать ту, с кем он был до меня. Не скрою, в этом был момент мазохизма, но мне кажется, я переключила его в практическое русло. Сейчас мы с ней очень хорошо общаемся, и я часто получаю информацию, которая помогает мне строить отношения и принимать правильные решения там, где она принимала неправильные. Я очень рада, что она приняла мой встречный шаг. Муж тоже был очень доволен, когда мы подружились».
«Новая жена моего мужа взяла меня в оборот, как только они поженились, – написала мне в соцсетях. Я сначала удивилась, потом подумала – ну а почему нет? , – вспоминает Варвара. – Но мы не стали подругами: она значительно моложе и вообще не мой тип. Еле от нее отвязалась. До сих пор иногда пишет, зовет куда-то. Всегда отказываюсь. Не с кем ей дружить что ли?».
«Моя мама каким-то странным образом специально познакомилась и подружилась с первой женой отца, они поддерживают отношения уже почти 20 лет, – делится Виктория. – Причем тогда еще не было мобильных и мессенджеров, она ее вылавливала по домашнему номеру. Эта женщина не хотела общаться сначала, но сдалась под маминым напором. Отец был очень привередлив в питании и постоянно хвалил стряпню первой жены. И вот мама хотела с ней наладить связь, чтобы перенять мастерство. Результат: папы давно нет в живых, а его женщины дружат, катаются друг к другу на дачу, болтают часами. Мама стала крестной ее внука. Я до конца не понимаю, что их до сих пор вместе держит, но вроде бы дружба взаимна, и ладно. Готовить мама, кстати, так и не научилась толком».
«По отношению к первой жене своего мужа я изначально была очень дружелюбно настроена, у меня получилось найти общий язык с его сыном и, как мне казалось, правильным будет подружиться с мамой мальчика. Они давно развелись, делить нечего, у нее новая семья, – рассказывает Мария. – Она охотно приходила к нам в гости, я была очень рада, что нашла в ней близкого человека, но постепенно она, можно сказать, села нам на шею. Ее новый брак распался, ее как-то переклинило, и она, кажется, решила, что бывший муж – ее собственность. Начиналось все невинно: помоги привезти продукты, почини светильник, а потом, как мне показалось, она начала к нему подкатывать. Я довольно резко прекратила общение, была некрасивая сцена. Потом начали общаться снова, но отстраненно».
Брачный союз – социальный институт, и у него есть свои механизмы. И бывшая жена, и новая жена – это определенные социальные статусы. Но если людей не связывают имущество, деловые вопросы и дети, после развода они чаще всего дистанцируются, поэтому маловероятно, что у «старшей» и «младшей» жены возникнут предпосылки к общению.
Первый брак – система, которая была разрушена. Новый брак – система, которая была создана. Это разные системы, перед которыми стоят разные задачи. В любых социальных взаимодействиях есть мотив. Всегда лучше спросить напрямую, что происходит, чем теряться в догадках, если к вам в вашем браке пришла «дружить» другая жена вашего мужа.
Новая жена бывшего мужа может захотеть дружить с бывшей, чтобы познакомиться с детьми или понимать, что на самом деле происходит между бывшей женой и «общим» мужем. Если предыдущая жена активна в жизни «общего» мужа, то «младшей» жене неминуемо придется налаживать с ней связи, потому что это человек, которого она так или иначе будет наблюдать. И тут действительно лучше общаться – может быть, и не дружить-дружить, но устанавливать отношения, для того, чтобы быть в курсе текущих дел и иметь возможность влиять на происходящее, если это понадобится. Так можно обезопасить себя от ощущения пребывания в неведении или приступов ревности.
У таких отношений между двумя женщинами есть будущее и шанс вырасти во что-то действительно значимое в жизни обеих, если есть какие-то связи помимо мужчины. А если из общего только мужчина, то вряд ли такая дружба действительно нужна.
Что делать, если вы стали объектом внимания новой жены и не готовы ответить симметрично? Если такое общение вам в тягость, по сути бесполезно и ни на что в вашей жизни не влияет, то очень спокойно можно от него отказаться, мотивировав это тем, что вы не видите необходимости. Но в том случае, если у вас с бывшим мужем общий контекст, то это подарок судьбы, что новая жена приходит сама, потому что лучше будет эти связи все-таки установить.
А вот если бывшая жена почему-то появляется и хочет дружить с новой женой, а при этом нет ни детей, ни общего бизнеса, то первый вопрос – а что ей нужно? Очевидно, существует какая-то скрытая выгода, которую она хочет получить, и в том, что она неочевидна, есть определенная опасность.
Когда дети живут с бывшей женой, ситуация немного проще. На своей территории каждая жена хозяйка, но где-то между есть мужчина с родительскими обязанностями. Союз только укрепится, если новая жена будет помогать мужчине быть отцом, тем более что в новом браке тоже могут появиться дети. Если вы проявите такт и спокойствие по отношению к бывшей жене, то вы наладите безопасное пространство между двумя семьями.
Какие отношения между разными женами одного мужчины можно считать оптимальными и здоровыми? Здесь важно заметить, что отношения между бывшей и новой женой – договорные.
Мы устанавливаем эти отношения, потому что обе вовлечены в этот контекст, но в разных ролях. Следующим шагом важно понять, кто в какой роли в этих отношениях находится. У действующей жены прав больше, и вы вправе озвучить правила своей семьи для бывшей жены и таким образом выстроить субординацию, которая всех бы устраивала. Нужно учитывать, что любые страхи, сомнения, ревность все сильно усложняют. Нападение неминуемо ведет к обороне.
Если вы понимаете, что вам не миновать установки отношений, нужна встреча в нейтральном месте и обсуждение текущего порядка. Договорившись сразу, потом можно возвращаться к факту договора и делать периодическую ревизию – все ли идет так, как было уговорено? Иначе все будет искажаться и перекручиваться, станет странно и тяжело.
То, что легко принять за женскую дружбу, может ею и не быть. Доброжелательные и даже близкие отношения между людьми, объединенными непростыми узами, в современном мире становятся все более и более распространенными. Это относительно свежая норма хорошего тона или тренд, но ситуации, когда бывшая и нынешняя пересекаются и общаются, все менее редки.
Попадая в такой треугольник (бывшая жена – мужчина – нынешняя жена), женщины могут делать вид, что они дружат. Но, приходя ко мне на прием, они рассказывают: «Я вынуждена была сидеть с его другой женой» – например, если речь о семейных мероприятиях, которые требуют явки множества персонажей.
В практике я часто сталкиваюсь с тем, что внешне отношения выглядят нормально, но под этой маской скрываются и страх, и ревность, и собственничество, и неуверенность в себе. И при наличии такого бэкграунда дружба с бывшей может казаться выгодной, потому что сулит новую информацию, какую-то возможность контроля. Но я бы все-таки счел его мнимым. Кажется, что вот если я постараюсь держаться и хотя бы внешне демонстрировать хорошее отношение, то и ко мне будут хорошо относиться, не чинить козни за моей спиной. Вот только в такой ситуации женщина, вынужденная наступать на горло самой себе, больше теряет, чем приобретает.
Качественное общение между двумя женами одного мужчины действительно возможно, если обе они находятся на высокой степени осознанности. Это называется дифференциация: когда вы способны осознать, где заканчиваются ваши границы и начинаются границы другого человека. Когда вы способны общаться не с собственным продолжением или образом из головы, а с живым человеком и можете увидеть в другой женщине ее потребности. Тогда между прошлой и нынешней семьей могут выстроиться отношения. Я бы не назвал их дружескими, но они могут стать вполне теплыми, приятельскими. Обоюдность – их важное качество. В нашей стране я такое встречал очень-очень редко, хотя видимость чего-то подобного распространена. А вот на Западе, с их институтом психотерапии и длительными семейными традициями такое осознанное взаимодействие встречается гораздо чаще.
Традиционная семья с традиционными патриархальными ценностями на Западе уходит в прошлое. У нас она все еще принята, и одна из главных примет патриархального уклада – серьезное неравенство мужчины и женщины. Во многих семьях женщина находится в зависимой позиции – причем необязательно материально, а и морально тоже – и она вынуждена общаться с бывшими мужа, например, потому что он так хочет или так ему удобно. Она боится этому препятствовать или думает, что ему не понравится отказ и будут последствия.
Источник
ТЕМА МНОГОЖЁНСТВА, которое формально в России запрещено, не имеет отношения к равноправной полигамии. Многожёнство овеяно множеством стереотипов, но, как правило, речь идёт о патриархальных примерах, в которых отношения построены по принципу женской конкуренции за «самца» и оказываются максимально унизительными для женщин, даже если между жёнами возникает что-то вроде взаимной поддержки. Мы попросили наших героинь рассказать о том, как им живётся в подобных отношениях, кто на самом деле осуществлял выбор и чем чреват подобный семейный уклад (имена героев изменены. – Прим. ред.)
текст: Анна Боклер
Я родилась в этнически мусульманской семье – мы жили на севере России и практически не соблюдали традиции. Когда я окончила одиннадцатый класс, уехала учиться в Москву. Там началась самая обычная молодёжная жизнь: днём пары в университете, ночью дискотеки, прогулки по центру. Здесь, наверное, стоит заметить, что, будучи уже московской студенткой, я и в мыслях не допускала близости с мужчиной. Для меня это абсолютное табу из-за уважения к брату и отцу, не могу представить, что кто-то скажет им: «А я переспал с твоей сестрой / твоей дочерью». Всё-таки какие-то исламские правила я забрала с собой из семьи – у нас был авторитет мужчины.
На третьем курсе университета внутри меня произошла одна вещь, которую сих пор не могу объяснить рационально: мне резко стала интересна религия. Я скупила и прочла множество книг про ислам, съездила в мечеть на «Новокузнецкой», где познакомилась с соблюдающими канон девушками своего возраста. Знакомство завершилось тем, что в двадцать один год я надела хиджаб. Родителей это шокировало, у мамы даже случилась истерика на тему того, что меня завербовали радикальные исламисты. Мы очень долго что-то друг другу объясняли, и со временем родители успокоились, приняли то, что я изучаю ислам. Конечно, пока я изучала религию, мне открылась тема многожёнства. Помню, этот момент меня сильно задел, хотя я и понимала, что нельзя, принимая веру, взять то, что подходит, и отказаться от всего, что не очень подходит. Но всё же мне ни при каких обстоятельствах не хотелось представлять себя второй или четвёртой женой. Теперь я точно знаю смысл фразы «никогда не говори никогда».
В год окончания учёбы ко мне прилетел папа, мы вместе решали – стоит ли остаться в Москве или лучше вернуться на Север. Я никак не могла склониться к одному варианту. И тут мы встретились с папиным другом, который приехал на несколько дней из Махачкалы. Он узнал, о чём мы говорим, и в шутку пригласил работать к нему в автосалон. У меня сложилась идеальная картинка: я мусульманка и могу уехать в исламскую республику. Идеальность, кстати, рассеялась, как только я упросила родителей отпустить меня в Махачкалу и стала там жить. Я работала за компьютером в автосалоне папиного друга, и мне постоянно приходили оповещения в «мейл.агент» – писал один тот же молодой человек. Я не хотела отвечать, тем более с рабочего аккаунта. Однажды был очень стрессовый загруженный день, подходило время идти домой, и я на автомате ответила на сообщение. Мы пообщались с Амиром, потом он спросил мой телефон и стал регулярно звонить, мы часами разговаривали, но в первый месяц так и не встретились: он жил в Чечне. Наконец, Амир сказал, что приедет, и добавил, что уже два года женат.
Я сразу обозначила, что мы можем общаться как друзья, не рассматривая друг друга всерьёз. Он вроде бы согласился, но через несколько месяцев сказал: «Не могу больше дружить, вижу тебя своей женой». Конечно, я отказалась, объяснила, что не смогу быть в таком браке. Амир предложил подумать, и исчез на несколько месяцев. В конце концов я приняла решение вернуться на Север и обо всей этой истории забыть. За мной приехали родители, но накануне нашего рейса появился Амир. Я никуда не уехала и снова шокировала родителей – сообщив им, что стану второй женой этого человека. Сразу же приехали его родители, устроили сватовство, через несколько месяцев мы поженились, и супруг забрал меня к себе в Чечню. На свадьбе меня познакомили с первой женой – мы просто молча друг другу кивнули и иногда переглядывались, было довольно неловко. Вскоре после нашей свадьбы, у Амира и его первой жены родился сын.
На свадьбе меня познакомили с первой женой – мы просто молча друг другу кивнули и иногда переглядывались, было довольно неловко
Поначалу всё было нормально: первая жена была занята ребёнком, я часто уезжала в Махачкалу по делам, муж пропадал в командировках, а когда приезжал, день проводил со мной, день – с ней. Потом началось постоянное дёрганье: только муж приедет ко мне, она звонит и говорит, что ребёнок заболел, срочно нужно чем-то помочь. Обращалась к его сёстрам, чтобы они тоже ему звонили и звали домой. Я старалась это перетерпеть – всё-таки с маленькими детьми часто бывают проблемы, потом она забеременела вторым, и я вообще перестала видеть мужа. Первая жена сперва писала мне эсэмэски, мол, с моим появлением их с Амиром жизнь стала лучше, потом стала говорить: «Рожу ему столько детей, что на тебя не останется ни времени, ни сил». Я так до конца и не поняла её ко мне отношение.
В какой-то момент я поступила в магистратуру и снова уехала в Москву, потом Амир уехал в хадж (паломничество с посещением Мекки). У первой жены действительно регулярно рождались дети. После третьего муж пропал. Через знакомых я узнала, что у него всё хорошо, но на связь он не выходил. Спустя год наконец позвонил и рассказал, что у него теперь две семьи.
Я сначала не поняла, говорю: «Так ведь и было две семьи». Но оказалось, что он взял ещё одну жену. Объяснил, что первая супруга как-то не так себя вела, а надо было досмотреть за детьми. Первая и третья жёны живут в селе у его родственников. А меня он не мог туда позвать из-за того, что я не чеченка, плохо знаю язык, привыкла к городу.
Я живу в Грозном. Квартиру приобретала за свои деньги, часть добавил муж. Первую и третью жён он содержит полностью. Меня же не очень беспокоит финансовый вопрос: я построила карьеру и могу сама себя обеспечивать. У первой супруги сейчас пятеро детей, у третьей – трое. У меня нет детей из-за проблем с репродуктивным здоровьем. Амир обещал, что мы сделаем ЭКО, но пока мы не обсуждаем эту тему. За пятнадцать лет полигамного брака я поняла, что это совсем не плохой вариант для меня. Мужчина не каждый день с тобой, значит, есть время на себя, на свою работу, свой бизнес, не надо постоянно заниматься хозяйством. Просто когда ты знаешь, что завтра твой день, то готовишься к приходу мужа.
Я готовлю, убираю, наряжаюсь в свои дни. Муж распределяет неделю между нами по 2-3 дня каждой. В этом плане отсутствие детей идёт в плюс нашим отношениям: в мои дни всё внимание отдаётся мне. Я признаю, что в этом браке полностью сломала себя как собственницу – ничего такого не допускаю по отношению к жёнам. Но мне тяжело смотреть в сторону мужа на исходе нашего времени и думать, что сейчас он пойдёт к другой женщине, будет её обнимать, целовать.
С другими жёнами мы так и не наладили постоянную связь. Недавно у первой жены болел ребёнок, было нужно лекарство, которое продаётся только в Европе. Я ей его достала по своим каналам, потом ещё какое-то время мы обсуждали дозировку. В основном по таким поводам и связываемся.
Я достаточно рано осталась вдовой, тянула на себе двух дочек. Работала в придорожном кафе поваром: на мне держался весь горячий цех, смены длились с рассвета до ночи, зато мы с детьми не голодали. В мою смену всё время приезжал один и тот же мужчина, он заказывал еду, посматривал на меня – я тоже обратила внимание. Он ел в основном антрекоты, шашлыки, котлеты – мои фирменные блюда. Ему очень нравилось, как приготовлено мясо, – вот так просто всё и сошлось.
Мы стали общаться с Сергеем, я выходила в зал, когда он приезжал. Каждый раз привозил мне в подарок коробку дорогих конфет, однажды подарил золотые серёжки в бархатной шкатулке. Конечно, такое внимание очень подкупало. Мы много разговаривали, я влюбилась. Через пару месяцев Сергей сказал, что мы всё-таки не подростки, затягивать конфетно-букетный период бессмысленно, так что пора съехаться. Действительно, мне было уже тридцать семь, Сергею – сорок, я стала собирать вещи. Пока мы переезжали в соседний посёлок, Сергей сказал, что, конечно, мы теперь семья, но есть один момент, который надо обозначить в дороге: у него ещё две жены. Я спрашиваю: «А я, что же, получается, третья?» – «Ну, по порядку получается так». В общем, я стала младшей по времени вступления в семью и старшей по возрасту женой. Помню, одновременно очень расстроилась от того, что моя семья больше, чем я думала, и прониклась уважением за то, что муж сразу это рассказал. Мои дочки были подростками и первое время недоумевали от новой семьи. Сергей долго объяснял, что семьи бывают разные и главное – это то, что мне в такой семье хорошо. Со временем они приняли выбор. Сейчас у них свои семьи, зятья к нам приезжают. Они интересуются нашим укладом жизни, могут пошутить про многожёнство, сами же придерживаются моногамных отношений.
Пока мы переезжали в соседний посёлок, Сергей сказал, что, конечно, мы теперь семья, но есть один момент, который надо обозначить в дороге: у него ещё две жены
Когда я свыклась с мыслью, что у Серёжи три жены, подумала, что, возможно, было бы лучше, если бы мы все общались – всё-таки большая семья даёт большую поддержку. Но мы изначально жили в разных домах: я с Сергеем, первая жена – в другом городе, вторая – недалеко от нас. С первой женой мы в итоге сошлись из-за того, что у них с Сергеем общая дочь. Девочка жила у нас, когда поступала в местный колледж. Мы тогда каждый день созванивались с первой супругой, потом отвезли к ней дочку – увиделись. С тех пор нормально общаемся, но подругами так и не стали, будто бы просто нет повода. Со второй женой несколько раз созванивались – познакомились, пообщались, но дальше коммуникация никуда не развивалась. Сергей никак не делил свои дни между нами. Постоянно сразу стал проживать со мной, а к первым двум жёнам – приезжать периодически. Плюс командировки – Сергей работает водителем грузовика, так что мы, конечно, не каждый день проводим вместе. Нас, трёх жён, объединяло умение хорошо готовить и хорошо водить машину. Серёже важны эти качества, так как он любит выезжать за город на выходные, но в качестве пассажира – по работе и так всегда за рулём. Насчёт готовки – ему просто нужна качественная домашняя еда после работы, и я уважаю это желание.
Мы с Сергеем оба крещёные, но в церковь заходим только по большим праздникам. Помню, когда меня увидели Серёжины знакомые по местному приходу, сказали, что это всё бл****во, что он совсем скатился в грех. Мне кажется, это как минимум не логично – в нашем посёлке почти все так живут, только делают это тайно и не договариваются со всеми партнёршами, что они семья. Вот это вроде должно называться бл****вом.
Последние годы у нас в семье происходят плохие события: сначала первая жена очень отдалилась, запрещала какое-то время к ней приезжать. Потом вторая жена скоропостижно умерла от инсульта. Мой муж это всё очень тяжело переживал. Мне было очень жалко Серёжу, хотелось ему помочь. Я стала сидеть в пабликах про многожёнство, искала девушку. Мне кажется, что мужчине в любом возрасте нужна молодая жена. Искала сразу по нескольким параметрам: чтобы была готова родить ребёнка (у нас с Серёжей общих детей так и не вышло), могла бы стать мне подругой, верной женой моему мужу, чтобы хорошо вела хозяйство. Но из этой затеи ничего не получилось, пришлось разгребать почту от навязчивых предложений мужчин, хотя я очень чётко везде указывала, для чего я в этом паблике. Мы однажды обсуждали с Серёжей вероятность измены, он сказал, что руку на меня никогда не поднимет, но я должна буду сразу уехать из дома. Я согласна с таким решением, потому что измена – оскорбление для мужчины, после которого уже невозможно существовать дальше в прежней иерархии. Женщины, правда, тоже писали, но предлагали отношения и между жёнами, мне такое чуждо. Потом Серёжа попросил остановить поиск – решил, что пока не готов никого принимать в семью. Моя идеальная семейная жизнь – это моя реальная жизнь. Многожёнство спасает от измен. Если Серёжа уезжает, я всегда знаю, где он и с кем, могу позвонить первой жене, если что-то срочное. Он обеспечил жену и дочь всем необходимым, более того, принял моих дочерей – подарки, машины, мебель в квартиры покупал он. Я всегда чувствовала надёжную опору в материальном плане: будет из чего готовить, будет где жить с комфортом. Кстати, я не ушла с работы, не хотелось полностью осесть дома. Просто стала брать меньше рабочих часов. Самое большое счастье для меня – просто дождаться мужа вечером, приготовить ужин, включить что-то по телевизору и сидеть обнявшись.
Я росла с мамой в Москве. Про папу знала только то, что он управляет рестораном в Казани и дрессирует собак. Ещё у меня стояла в буфете ярко-синяя кружка со сколами и гравировкой «Папина дочка» – его посылка на какой-то праздник. В подростковом возрасте у меня были довольно типичные проблемы с зависимостями, из-за которых я не смогла нормально окончить школу и куда-то поступить. Помню, сидела осенью дома, слушала музыку, и в дверь позвонил худой человек в тюбетейке. Так я первый раз встретилась с отцом. Он предложил мне съездить в Татарстан, познакомиться с родственниками, посмотреть природу. Я на тот момент никогда в жизни не выезжала из Москвы и подумала: зачем отказываться?
Мы приехали в село к родственникам. Чуть ли не с первого дня к нам в гости стали ходить два брата, дети папиных друзей. Один был моим ровесником, другой, Таип, на шесть лет старше, работал на стройке. Он был красивым, модно одевался, всегда отлично шутил. Я влюбилась. Если у отца и был какой-то план по выдаче меня замуж, то осуществить его было очень просто. Я стала готовиться к свадьбе как к чему-то закономерному. Мама, по-моему, была в шоке, она звонила, всё время просила подумать, точно ли я этого хочу. Я всё воспринимала как один затянувшийся прикол: деревня, свадьба, ислам. Всё это было ново. Ислам я приняла перед самой свадьбой, ответив по-русски на вопросы про Аллаха и Мухаммеда. На свадьбе ко мне подошла сестра Таипа и спросила, буду ли я просить у него остаться единственной женой. Я знала про многожёнство и даже видела уже вживую подобные семьи, но почему-то не применяла это к нам с Таипом. Почти сразу после свадьбы я забеременела. Таип таскал пакеты фруктов с рынка, приглашал вечером на прогулки. Он очень полюбил нашего сына Марата – купал его, мог встать к нему ночью. Но домашняя работа по-прежнему лежала на мне: вымыть двухэтажный дом, приготовить на Таипа, его маму и себя. Мне едва исполнилось девятнадцать, когда у Марата стали резаться зубы. Я совсем не высыпалась, и меня угнетало, что целый день я занимаюсь работой, от результатов которой вскоре ничего не остаётся. Но мне не казалось, что я как-то совсем не справляюсь. До одного случая.
Таип пригласил друзей после работы и попросил меня приготовить ужин на всех. То ли я перепутала время, то ли просто забегалась – готовила ужин уже при гостях. Таип начал при всех говорить, что я себя запустила, не могу нормально уложить волосы, накраситься. А если я не могу нормально выглядеть, то должна хотя бы готовить, так почему же я и это не успеваю? Друзья улыбались. Я стояла над сковородками и плакала. После того случая у нас очень охладели отношения. Это был тот момент, когда ты ещё не достаточно поняла правила, чтобы тебя не унижали, но уже достаточно с ними ознакомилась, чтобы не перечить. Таип не всегда хотел ночевать в одной комнате, говорил, что не высыпается из-за ребёнка. Перестал завтракать дома, о совместных походах куда-то по вечерам мы тоже забыли. Однажды мы сидели вечером в зале, там на фоне всегда работал телевизор, передают прогноз погоды, упоминают Казань. И тут мой муж говорит: «Мне надо тебе сказать, я сейчас уеду на месяц в Казань, у меня жена болеет».
Я поехала к папе в Казань и попросила Таипа о встрече с ним и его супругой. Не знаю зачем, возможно, хотела обрести какое-то чувство реальности
Мама Таипа продолжала смотреть в телефон и пить чай. Позже я узнала, что и мой папа, и многие в селе знали, что он уже полгода как заключил никах с ещё одной женщиной. Я почувствовала сильное унижение, как тогда над сковородками: неужели, если я не высыпалась и не могла быть идеальной, надо было наказать меня вот так? Я не плакала, потому что наверху плакал Марат. Утром позвонила маме и поняла, что без денег в Москву вернуться уже не получится: она съехалась со своим парнем и у нас больше нет съёмной однушки. Ну и мне было стыдно перед ней за то, что превратила свои каникулы в Татарстане в нелепую семейную жизнь. Я поехала к папе в Казань и попросила Таипа о встрече с ним и его супругой. Не знаю зачем, возможно, хотела обрести какое-то чувство реальности. В итоге мы с этой девушкой обе не знали, как поддержать разговор, и просто рассказывали что-то отрывочное из своих биографий. Помню, она сказала, что любит готовить торт «Прага», и я почему-то подумала, что Таипу повезло. Так как у меня совсем не было друзей в селе, я иногда просила эту девушку к нам приехать. Но спать с мужем мне было отвратительно, сейчас весь наш дальнейший секс я могу назвать насилием. У меня напрягалось тело, становилось ужасно больно при проникновении. Мучили мысли о несправедливости: у Таипа может быть несколько жён, а если я хоть что-то такое допущу со своей стороны, то навсегда могу потерять Марата.
К счастью, Таип разрешил мне устроиться на работу продавцом в магазин одежды и не спрашивал о зарплате, возможно, он понимал, на что я коплю. Когда Марату было пять и у него уже было две сестры по отцу, мы уехали в Москву. Сейчас я снимаю здесь комнату, устроила Марата в детский сад, сама снова работаю в магазине. Я боюсь, что в дверь могут позвонить, как когда-то позвонил отец, только последствия будут хуже. Я у Таипа первая жена, поэтому наш брак зарегистрирован в паспорте, мы имеем равные права на ребёнка. Конечно, в скором времени я постараюсь найти юристов на всякий случай. А пока просто бесконечно мониторю страницы Таипа. Вот он на шашлыках с женой и дочками, значит, ему там хорошо, не поедет к нам. А с другой стороны, не будет же человек писать о таком намерении во «ВКонтакте». Я не могу сказать, что собственный опыт меня как-то настроил против многожёнства, я вполне могу себе представить такую семью, где все счастливы и никого не обманывают, просто это не мой случай. Я часто думаю о том, как могла сложиться жизнь, если бы я узнала про вторую супругу раньше, если бы у меня было право голоса, если бы меня позвали на их свадьбу. На самом деле я ничего не могу себе ответить. Всё же я выросла в совсем другой культуре и вряд ли когда-то по-настоящему смогла бы принять такой опыт.
Источник