Георгий колдун биография личная жизнь

Многим он кажется баловнем судьбы, эдаким везунчиком из телевизора, одним из самых красивых белорусских артистов. И самых закрытых. В декабре Георгию исполнился 41 год, но кроме того, что его младший брат Дмитрий занял на «Евровидении» 5 место, а сам Георгий много лет вел на ОНТ популярное «Один против всех» и никогда не был женат, про него мало что известно…

Встречаясь с Георгием в очередной раз, как никогда понимаю Джорджа Клуни, которого когда-то тоже доставали вопросами про свадьбу. Старший Колдун уже и не ждет, сходу улыбается: «В какой-то момент меня даже друзья задолбали этим «Когда уже женишься?» До такой степени, что пару раз на вопрос «Когда женишься?», отвечал: «А вы когда уже разведетесь?»

– Грубо, но доходчиво. Есть моменты, когда люди реагируют только на ответную грубость, -Георгий заказывает кофе, поясняя, что как-то маловато в последнее время в поле зрения счастливых семей, а вот желающих покопаться в чужой личной жизни, посочувствовать и посоветовать – хоть отбавляй. Особенно среди женщин. Которые потом томно смотрят печальными глазами с аватарки в соцсетях, обнимая куст сирени и ребенка, чей папа вдруг оказался не очень хорошим человеком.

Друзья, займитесь, пожалуйста, своими проблемами. У меня нормальная личная жизнь, она есть, но я не вытаскиваю ее наружу, не хвастаюсь, не делаю селфи. Она существует для меня, близких родственников и друзей.

– Порой срабатывает стереотип: красавчик – значит, должны быть любовные истории.

– А если нет или никому ничего не рассказываешь – значит, не той ориентации? У нас же две крайности.

– Да, значит, Рики Мартин. Или Джордж Клуни, который божился, что не женится, а в 50 вдруг влюбился и родил чудесных близнецов. А еще про тебя судачат, потому что ты до 40 лет не был замечен ни в одних отношениях. Вот и додумывают.

– Для меня это как дать чужому человеку поваляться на своей кровати… – объясняет Колдун. Он всегда жил в собственной системе координат, подтверждением тому – убойная история про детские желания. Тогда как советские подростки мечтали слетать в космос, на крайняк – о машинках и жвачках «Дональд», Жора мечтал о… новом диване. Сегодня он сам смеется, вспоминая ту «поразительную» историю из советского детства.

– Я рос в семье учителей со скромным достатком. Жили вшестером – я, Дима, папа, мама, дедушка и бабушка – в трехкомнатной хрущевке, в которой я живу до сих пор. И сильно переживал, как это ужасно, что в зале стоит страшный мягкий уголок послевоенного времени. Еще у нас не было нормального ковра и рожковой люстры – мерила тогдашнего счастья советских людей.

Не было секции во всю стену и цветного телевизора. Стоял обычный черно-белый, и я думал: «Боже, в чем я живу!» До сих пор вспоминаю то время как неуютное. Я мечтал о мягком велюровом уголке с подлокотниками. Еще нравилось, когда бра на стенке и тюль на окнах (улыбается). Помнишь, как старик Хоттабыч в фильме дергал за веревочку, и свет включался-выключался?..

Диван начал проседать, дедушка его пытался реставрировать при помощи нарезанных полос из камеры колеса грузовика. Поролон терся о резину, крошился и красными липкими крупицами сыпался на пол, размазывался и не отмывался.

Меня это жутко бесило, мне было стыдно, я боялся пригласить друзей, потому что они будут смеяться и всем расскажут. Однажды даже сказал папе: «Надо что-то с диваном делать». Папе нужно было думать о более важных вещах, и он предложил: «А давай мы снизу прибьем такую тряпочку, и поролон будет падать на нее, а не на пол…» Мы вместе посмеялись, но диван продолжал действовать на нервы…

Но чтоб ты понимала весь градус трагедии: поступив на геофак БГУ, я высчитал, что для того, чтобы купить нормальный мягкий уголок, нужно год откладывать мою повышенную стипендию. 200 долларов. С друзьями шутил, что не буду ничего есть, куплю диван и умру на нем от голода.

«Дима спал в другом углу комнаты, и я боялся пошевелиться»

– Собрал деньги?

– Я не мог ждать, отложил часть стипендии, поехал в магазин тканей, купил яркую веселую обивку. Содрал старую, а папа принес из школы списанные детские матрасы из продленки. Я порезал их на куски, наполнил сидушку, предварительно вынув бесивший меня поролон, зашил новой обивкой.

И тут замаячила новая проблема. Диван не пружинил, оставляя следы в виде вмятин от тех, кто на нем сидел. Можно было даже определить, кто именно на нем сидел последним. И вдруг я обнаружил за домом сгоревший пружинный матрас – впихнул его в раму дивана, а снизу, чтобы пружины не проваливались, прикрутил к днищу старую клюшку. Накрыл матрасами и ждал чуда.

Его не случилось. Чуть позже я узнал, что все пружины в матрасах оборачиваются специальной ватой, чтобы друг о друга не терлись и не лязгали. Но было уже поздно. Когда ночью спал на этом диване, то поворачивался будто под звуки огромной сломанной музыкальной шкатулки. Дима спал в другом углу комнаты, и я боялся пошевелиться и его разбудить…

– Удивительно, как имея такой опыт, ты не стал крутым мебельщиком!

– К труду меня приучали с детства, и я этому очень рад. Каждую субботу я убирал квартиру: мыл пол, вытирал пыль, собирал ковровые дорожки, взваливал на себя и шлепал их на улице выбивалкой. У нас был новенький пылесос, но бабушка с дедушкой его не давали: «А то сломаешь».

Те вытертые дорожки лежали в квартире долго. А новые в это время лежали в кладовке. Когда их, наконец, решили постелить и достали, оказалось, что они поедены молью. Классическая схема.

– Был момент, когда ты распрощался с советским прошлым в виде всего этого залежалого хлама?

– Сказалось влияние близкого окружения – мамы и брата. Мама живет в доме в Смолевичах, который остался от ее родителей. Периодически мы свозили туда вещи, которые было «жалко выбросить». Но в итоге даже она сказала, что мы этот хлам столько лет тащили за собой по жизни, что пришло время от него избавляться.

Сегодня мне очень нравится скандинавский стиль: минимум мебели, максимум пространства. Человеку для жизни не так много надо, а мы все покупаем новые шкафы, вешаем все новые и новые полки, потому что не вмещается. Зачем?..

Переделки начались с мелочей. Помню как еще до «Фабрики звезд» – папы уже не было, мама жила отдельно – я с Димой и бабушкой (полгода назад 93-летняя бабушка, с которой Жора жил много лет, умерла. – Ред.) жили в нашей трехкомнатной хрущевке. И с Диминой фразы «А давай переклеим обои в прихожей» началась затея, которая закончилась перепланировкой квартиры. Так что от хлама пришлось избавиться максимально.

Из советского прошлого осталось только то, что либо представляет собой ценность, либо память. Из интересного, например, керамическая фигурка щуки – символ советского прошлого, и дедушкины трофеи – немецкие кружка, ложка и офицерская линейка со свастикой.

– А уборка по расписанию в детстве не бесила?

– Конечно, бесила (улыбается). Но планирование и самодисциплину необходимо прививать с детства. Хотя меня всегда раздражало, когда жизнь расписана по графику и, например, в эту субботу я непременно должен убирать квартиру. Но ребенку это объяснить непросто.

Я вижу это и в педагогике, я преподавал в школе, езжу в детские лагеря. Когда на каком-то уровне ребенка просто ставят перед фактом: «Это нужно делать. А этого делать нельзя! Просто нельзя и все! Ты что не понимаешь? Дурак!?» Часто ор. Ведь гораздо сложнее спокойно объяснить что к чему, а не орать. И выстроить причинно-следственные связи так, чтобы ребенок понял.

Так что та советская принудиловка и обязаловка не исчезли, я вижу это повсеместно. Сам с детства не люблю крайностей, это не является зрелостью ума. Все чаще анализируя поступки и мотивы человека, ищу полутона. Не засоряю свои соцсети, редко комментирую, но если комментирую, то делаю это максимально осмысленно. У меня срабатывает двойная цензура, когда что-то пишешь, а перед глазами табличка: «Ты уверен, что хочешь это написать?» Уверен. «А ты уверен, что ты уверен?» И нередко я отвечаю «Нет».

– Это опять-таки переживание из советского детства: «А что подумают люди?»?

– Скорее, что подумаю я сам, когда прочитаю это завтра. Мне почти все равно, кто что подумает, далеко не все советы и мнения надо слушать. Люди хлопают меня по плечу: «Когда женишься, дружище?» А вечером за стенкой я слышу, как они раздают подзатыльники друг другу, орут матом при детях и пинают собаку…

«Я могу прожить и на 100 долларов в месяц»

– Артисты все чаще жалуются на кризис и низкие зарплаты, как у тебя?

– Что, прям жалуются? Думаю, им нужно обратиться с просьбой, чтобы, наконец, подняли зарплату, а то скоро петь некому будет. Страна этого не переживет (смеется).

Сейчас на «Беларусь-1» я веду интеллектуальную игру для школьников «Я знаю!» Мне нравится, поскольку важно не просто светить лицом, хочется вкладывать свои мозги и знания. Телевидение у меня отнимает немного времени, программа выходит по субботам раз в неделю. И это не основной заработок.

Основное – это музыка, выступления, в том числе корпоративного характера. Концерты, ведение мероприятий. Да, денег действительно стало меньше, рынок «просел». Но мне, в принципе, хватает 100-200 долларов в месяц, я не трачу на ерунду.

Все относительно дорогостоящее для жизни и работы, что хотел, уже купил: музыкальные инструменты, компьютер, машину, телевизор, костюмы для выступлений. У меня нет особых запросов: два раза в неделю тренажерный зал возле дома, еще играем с ребятами в волейбол в обычном зале за МКАД.

Никогда не было очень дорогого телефона, мне комфортно с достаточно простыми вещами. Сбережения вложил в строительство небольшого дома, их пока хватило, чтобы сделать «коробку».

Сейчас, если деньги появляются, вкладываю в ту же стройку или отдых, путешествия. За последние 5 лет был во Вьетнаме, Тайланде, на Шри-Ланке, Мальте. Но это не дороже, чем хорошая Турция или Испания.

В еде я неприхотлив, рад, что отказался от того, на чем сильно сидел в детстве – от сладкого. Стараюсь себя не запускать по простой причине – один-два килограмма плюс на мне очень видны, в первую очередь страдает лицо – наедаю щеки (улыбается).

Оптимально 90-92 кило при росте 192. Единственное, чего потребляю много – это кофе, в среднем 5-6 чашек в день.

– Редко бывает, чтоб в одной семье и две знаменитости. Наверняка ты не раз слышал, что «Мама вырастила таких замечательных сыновей»?

– Конечно, вырастила. Но не одна, к счастью. При всей большой любви к маме меня эти слова несколько расстраивают. Музыка, чувство юмора, манера общения – 80% папиного. Мама отвечала за другие, не менее важные вещи в нашем воспитании.

К сожалению, папы не стало в 2002 году, в 49 лет, у него обнаружилось серьезное аутоиммунное заболевание.

Мы с Димой, конечно, всегда спрашиваем мнение мамы по поводу новых песен. Но надо понимать, откуда это в нас. Так же, как для меня Ильф и Петров, Жванецкий, советская и зарубежная фантастика – это папа. Он, кстати, был одним из немногих в то время в Минске учителей высшей категории, работал замдиректора школы. Но так получилось, что в какой-то момент времени у папы спросить уже нельзя, и все внимание теперь маме.

– Дима рассказывал мне в интервью, что папа с мамой были женаты более 20 лет, а после развода не разговаривали до папиной смерти.

– Почти так. Общались, но редко. Я вообще всю жизнь, после того, как родители развелись, прожил с папой. Дима жил то с нами, то с мамой.

Я всегда говорил родителям: «Пожалуйста, не надо втягивать меня в ваши отношения. У меня есть мама и есть отец».

Для меня это морально сложная история. Мне очень дороги они оба.

Я понимаю, почему папе было так тяжело, почему, вероятно, и появилась эта болезнь, разъедающая изнутри. Хотя он всегда был физически крепким.

С началом болезни ему никто не объяснил, что нужно скорректировать образ жизни. Да и сам отнесся легкомысленно, похоже. Когда на этом фоне он подхватил пневмонию, процесс уже был необратим, врачи лишь разводили руками.

Отец сгорел в 9-ке (9 больница. – Ред.) за пару месяцев. Самое тяжелое, что может быть – ощущение своей никчемности, беспомощности и безысходности, когда ничем не можешь помочь самому близкому человеку. Тому, кто терял близких людей, объяснять не нужно.

«Семья – это не два, а три человека»

– Я очень благодарен судьбе за то, что вырос в такой семье, несмотря на все сложности. Хорошо, что у мамы есть поводы для гордости, сейчас мы с Димой стараемся о ней заботиться.

Если бы отец был жив… Я часто представляю, что было бы, если бы он сейчас был с нами. Дима этому подвержен в меньшей степени, он был еще мал, чтобы оценить и почувствовать в полной мере, насколько папа был хорош.

Родители в детстве проводили с нами много времени, и все лучше в нас от них. Спасибо им за это огромное.

– Вас с Димой постоянно сравнивают: кто больше и чего достиг…

– Или же критикуют, это началось после «Евровидения», когда комментаторы бросали в мой адрес: «Смирись – первый блин комом!» Самое интересное, что мне и Дима рассказывал, как его в самолете поучал сосед: «Смотри, вот брат же у тебя нормальную музыку пишет!»

Принцип и ответ самому себе один: «Заткнись и работай». Не доказывай ничего словами. Делай себя лучше. Самое главное достижение человека – и это не я придумал – борьба с самим собой: со своей ленью и страхами. И не надо бороться с чьей-то популярностью, борись с собой и сделай лучше, чем раньше. Или хотя бы не опускай планку.

– Наверное, Диму тебе ставили в пример и в плане создания семьи: он младше, а уже жена, двое детей.

– А как же! Но я действительно рад за людей, у которых все в порядке в семьях. И это здорово, когда все на страсти и позитивных эмоциях.

Самое страшное в отношениях – привычка и бытовая распущенность. Я стараюсь смотреть по сторонам и не повторять чужих ошибок, в том числе уже разведенных друзей.

На мой взгляд, о семье и регистрации брака имеет смысл задумываться не тогда, когда влюбился и хорошо с человеком днем и ночью. Хорошо – отлично! – живите. Совместное проживание – хорошая проверка на прочность. Но если все чудесно, зачем штамп? «Не мешайте машине работать (улыбается)».

Идти в загс есть смысл тогда, когда, например, у нас все отлично, и мы ждем ребенка. Семья – это не два, а три человека.

А если что-то не клеится – зачем все это? Мне кажется, вначале надо посадить дерево, построить дом и лишь затем родить сына. Ребенок не должен расти в общаге, если есть возможность этого избежать.

Моя схема подразумевает, что оба партнера – самодостаточные. Они могут прекрасно существовать отдельно – и этим мы убиваем теорию «половинок», какие, к черту, половинки? Просто вместе им может быть еще комфортнее. В браке не должно быть иждивенцев…Что-то я, похоже, разошелся (смеется). Конечно, обо всем этом можно только мечтать.

– Классная теория, но по сути, это все равно некий страх: перестраховаться по максимуму, иначе наверняка не получится.

– Это лишь ориентир, а не шаблон. Давай серьезно. Если у меня до сих пор нет ребенка, это не говорит о том, что я его не хочу. Если я не женат, это не значит, что у меня нет отношений, возможно, я пытаюсь корректировать свою жизнь так, чтобы получить нечто лучшее. И просто не выношу эту историю на всеобщее обозрение.

Единственный минус – фактор времени и вся эта пошлятина в стиле «часики-то тикают». Это порой раздражает. Часто хочется сказать в ответ: «По вам видно, что натикало-то нормально!»

Мне ближе подход высокоразвитых стран, когда вначале учеба, карьера, приключения, дом, интересы, становление, понимание себя и своих желаний, а лишь затем – сознательно! – выбор партнера и ребенок, которому ты уделяешь достаточно времени, не перебрасывая постоянно на бабушек и нянь.

Что касается других желаний, то в итоге все равно приходишь к каким-то бытовым вещам: комфорт, возможность нормально жить, иметь отношения с человеком, который нравится, зарабатывать творчеством. Чтобы был здоров сам, твои близкие, и чтобы на все хватало времени, денег и фантазии.