Ярослав сумасшедший

Человек, который сделал себя сам. У него не было ни богатства, ни крутых продюсеров, только талант и огромное желание двигаться вперёд. Как парень из маленького посёлка на Сахалине стал настоящим народным артистом, рассказал «Жизни» наш герой – Ярослав Сумишевский.

Ярослав стал знаменитым благодаря проекту “Народный махор”

– Ярослав, Вы недавно построили дом. Где жили до этого?

– В Строгине в однокомнатной квартире. Это была квартира бабушки жены, но я всегда мечтал о доме с отдельной студией. В однушке с маленьким ребёнком, сами понимаете, заниматься музыкой было нереально.

– На недавнем концерте в Кремле Вы спели песню на стихи Александра Пушкина «Бесы». В чём причина такого необычного выбора?

– Я большой поклонник группы Queen и Фредди Меркьюри. Меня вдохновила его «Богемская рапсодия» на то, чтобы сделать что-то в таком же стиле. Стихи мы выбрали вместе с моими музыкантами, которые потом сделали классную аранжировку. Понимаете, текст абсолютно соответствует той идее, которая была в моей голове. Она очень проста: пробиваться в жизни очень тяжело.

– И чего же Вам стоило провести концерт в Кремле?

– Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как всё получилось. Даже после того как концерт прошёл, я думал: «Неужели это произошло? Как?» Для начала, наверное, нужно иметь мечту… А у меня была мечта выступить с сольным концертом в Кремле. Я долго к этому шёл и, когда появилась популярность, предложил своей команде ввязаться в эту авантюру. Меня поддержали все, а главное – жена Наталья! Сложности были, конечно, но меня особенно в них не посвящали. На это ушёл примерно год…

– Удалось заработать денег?

– Что вы! Мы вышли в ноль, и нам сказали, что это успех, так как концерт в Кремле – это не про деньги, а про статус. Очень часто артисты уходят в минус.

– Боялись, что не будет аншлага?

– Конечно! Я мог бы попасть на очень большие деньги.

– Ярослав, давайте отмотаем немного назад… Вы из маленького города Шахтёрска. Как там жилось?

– В советское время, может быть, было хорошо. Люди жили за счёт того, что работали в шахтах, создавали семьи, развивались, а вот в 90-е годы пришлось несладко. Жители нашего небольшого городка не получали зарплату годами. В том числе и мой отец. Питались только тем, что выращивали сами – картофель, огурцы, помидоры. Детство было тяжёлое, но, к счастью, моя мама была швеёй – она нас и обшивала, и кормила.

– То есть Вы были модником?

– Нет! Тогда ведь какая мода была? Спортивный костюм и туфли.

– Как развлекались на Сахалине?

– С друзьями лазили по стройкам, купались в море! Зимой прыгали со второго этажа в снег, жгли покрышки от машин, чтобы согреться.

– Море на Сахалине, наверное, даже летом холодное… Как Вы купались? Неужели не попадали ни в какие опасные ситуации?

– К счастью, со мной никогда ничего не случалось. Я боюсь воды, поэтому не заплываю далеко, но опасные ситуации были. Один раз одна молодая девушка пошла купаться, и её унесло в море течением. Мой отец её спас, хотя он был инвалидом – получил травму на шахте. Тогда я подумал, что мой отец герой. Я до сих пор удивляюсь, как он с одной ногой вообще смог это сделать?!

Любовь к музыке Сумишевскому привил отец-музыкант

– Родители знали, что Вы экстремально проводите время?

– Знали, конечно! Но в походы с друзьями отпускали. А ведь у нас и помимо моря опасностей хватало. Медведи, например. Да и холод – ещё та опасность. Мы ходили на лыжах при минус 25, отмораживали ноги – и ничего. Помню, как мечтал заболеть, чтобы в школу не пойти, но никак не получалось. А сейчас? Минус 10 – и сидим дома.

– Отец работал шахтёром. Переживали, когда он на работу уходил?

– Мама, наверное, переживала. Я – нет. Для меня это было нормально. Понимаете, у нас все работали на шахтах. Бывали опасные случаи, но куда деваться? – Когда отец получил травму? – Когда мама была беременная. По-моему, она даже в роддоме лежала. Произошёл несчастный случай, в результате которого он потерял ногу. Некоторое время отец работал не в шахте, а наверху, а потом вернулся обратно – в шахте платили больше.

– По профессии Ваш отец шахтёр, но по призванию – музыкант. Как он реализовывал в Шахтёрске свой творческий потенциал?

– После работы отец шёл домой, а потом – в Дом культуры, в котором и я занимался. Отец выступал на местных концертах и праздниках, принимал участие в конкурсах, становился лауреатом. Одна его награда, кстати, хранится у меня – он её получил на конкурсе в честь 200-летия со дня рождения Александра Пушкина. А после того как я окончил школу, мы уехали в Южно-Сахалинск, отец мой стал там солистом Сахалинской областной филармонии. Это была маленькая филармония…Он пел романсы и русские народные песни, арии из опер. В филармонии исполнял эстрадные композиции. При этом сам очень любил рок – Queen, Deep Purple… – То, что Вы увлеклись музыкой, это заслуга папы? – Конечно, он повлиял на нас с братом. Я с трёх лет начал ходить с отцом на концерты, так что арии из опер знал с самого детства. Потом я пошёл в музыкальную школу по классу баяна – отец играл. Но я позанимался пару лет и понял, что мне это не нравится. Музыкальную школу я, конечно, окончил, но баян потом в руки больше не брал.

– Как же Вы начали петь?

– Отец вёл детский кружок в Доме культуры и однажды позвал меня. Мол, приходи к нам, слух у тебя есть, попоёшь с ребятами. Мне понравилось. Да так сильно, что я начал представлять себя артистом, брал в руки ракетку для бадминтона, включал «Битлз» и видел себя на большой сцене.

Отец артиста работал шахтером, а в свободное время занимался творчеством

– Заниматься вокалом Вы начали с 9 лет. Ломка голоса стала для Вас проблемой?

– Не такой большой, как порой бывает. У меня всё происходило постепенно. Просто я менял в песнях тональность и спокойно выступал.

– После школы Вы поехали поступать в училище, а за Вами и вся семья. Родители решили бросить всё ради Вас?

– Виноват старший брат. В 8 классе Валера, который тоже окончил музыкальную школу, стал лауреатом Всероссийского конкурса юных дарований, и его взяли в музыкальное училище без экзаменов. В общем, он один уехал из родного дома в Южно-Сахалинск, и ему приходилось параллельно учиться в училище и в общеобразовательной школе. Так получилось, что он забросил школу и ему грозило отчисление. Отец забрал его домой. И когда пришло моё время, родители решили, что одного меня не отпустят.

– Папа с мамой предлагали Вам попробовать себя в более стабильной профессии?

– Мама предлагала попробовать себя юристом. Мол, это очень популярно и денег можно заработать, но я хотел петь. Брат порекомендовал мне пойти на дирижера-хоровика, и мне это очень помогло. Возможно, без этого опыта, а там пели постоянно, я не смог бы учиться в университете.

– Где Вы жили?

– Папе дали общежитие от филармонии, а мне – от училища. Я учился и подрабатывал тем, что пел в ресторанах.

– Как родители относились к тому, что Вы поёте в ресторанах?

– Можно сказать, что они меня и послали. Сказали: «Ярослав, надо работать. Ты уже взрослый». В училище к этому тоже нормально относились – многие ведь работали! Тут главное, чтобы ты ходил на занятия. Кстати, свой первый гонорар – 800 рублей – я потратил на килограмм бананов! Я любил бананы, а на Сахалине они были очень дорогие.

– Вы очень рано стали отцом – в 18 лет! Сложно было?

– Нет! Потому что я до конца не понимал того, что со мной произошло. Мальчишкой ведь был совсем. Всё было легко. Я спал три часа, качал дочку, потом учился, работал. Сейчас вот сложно не спать. По мне, лучше рано обзавестись детьми, чем поздно. Ещё до конца не осознаёшь! Орёт? Ну и пусть орёт – соску дам да и ладно. Когда у меня появился сын в 33 года, тогда и стало страшно… Потому что знаешь, каково это.

Ксюша появилась на свет, когда певцу было всего 18 лет

– После училища Вы поехали покорять Москву! У Вас не было мыслей остаться на Сахалине?

– Да… Тяжело менять место жительства. У меня был шок, когда мы из Шахтёрска уехали, а тут целая Москва. Был период, когда хотелось всё бросить и вернуться обратно.На Сахалине думаешь, что ты крутой артист, тебя все знают, а приезжаешь в Москву и понимаешь, что тут таких, как ты – тысячи. И все чувствуют себя звёздами. Сложно было с жильём. Я ведь приехал с женой и ребёнком. Общежитие никто не давал, так как я поступил на платное обучение – а им жильё давали в последнюю очередь. В итоге мы смогли выбить себе жильё только потому, что устроились уборщиками. После пар я мыл полы…

– А какие перспективы у молодого человека, который остаётся жить на Сахалине?

– У тебя всё будет хорошо, если ты будешь заниматься газом или нефтью. Только в этом случае. Или какой-то туристический бизнес сделаешь. А так нечем там особо заниматься. Наверное, ещё и поэтому не позволили мне сдаться родители, когда я уже был почти готов вернуться домой.

– Так невыносимо трудно было?

– Я бы даже сказал, что это был, наверное, самый сложный период в моей жизни. Проблемы с жильём, устройство ребёнка в садик… Я полгода не мог найти работу. Моя ошибка была в том, что мы сразу поехали в Москву всей семьёй. Я думал так: «У меня с собой десять банок икры – разрулю ситуацию». Как будто икру тут никто не видел. В общем, не помогли мне гостинцы. Примерно год было очень трудно… Но родители остановили меня от поспешных действий. Они у меня консервативные. Мол, начал учиться – заканчивай. А там решишь!

Ярослав очень открытый и позитивный человек

– Столичная ресторанная публика сильно отличается от сахалинской?

– На Сахалине народ проще! В Москве всё иначе. Кстати, в забегаловках было больше шансов заработать именно потому, что там контингент более простой. В казино платят фиксированную зарплату, а вот в забегаловках сыграл несколько раз «Владимирский централ» и заработал.

– Как Вы убереглись от алкоголизма? Ведь такая проблема есть…

– А я не хотел пить. Да, гости угощали, но мне неудобно было пить с гостями. Сейчас сложнее. Когда ты известный артист и когда выпить предлагают солидные, уважаемые люди… Но мы боремся…

– Жизнь ресторанного музыканта ночная. В каком ритме Вы жили все эти 10 лет?

– В ночном. Спал до обеда и прогуливал университет. Но я хорошо сдавал сессии и где надо выступал. Например, на дне рождения у ректора.

– Какие песни были самыми хлебными?

– «Владимирский централ» и «Я куплю тебе дом»…

– Были песни, которые Вы не пели на заказ?

– Только в том случае, если я не знал эту песню. Однажды меня попросили спеть «Боже, царя храни», давали тысячу, но я, к сожалению, просто её не знал.

– Конфликты случались?

– Когда работал в ресторане при казино, произошла такая история. Пришли бандиты. И вот я пою и думаю: «Нравится им или нет? Расстреляют меня или нет?» В общем, в какой-то момент подходит один из этих ребят ко мне и говорит: «А ты можешь спеть что-нибудь повеселее? Давай «Владимирский централ». Думаю: «Да сколько ж можно? Других песен нет?» Но пою и переживаю. Голос-то у меня пацанский, а в этой песне голос всё-таки пониже должен быть, с хрипотцой. К счастью, обошлось.

– Это правда, что Ваша карьера на большой сцене началась с бэк-вокала у Сергея Зверева?

– Да, было такое! Среди студентов пошёл слух, что известному артисту подыскивают бэк-вокал. Деньги были нужны, и я пришёл на прослушивание. Он просто посмотрел на нас с другими ребятами и взял. Потом мы поехали к нему на квартиру, он открыл гардероб и начал подбирать нам наряды. Мне достался наряд от Дольче и Габбаны. Я подумал: «Вау! Вот это да».

– Блондином Вы стали тоже по просьбе Зверева?

– Да! Сергей сказал, что мне пошло бы! Благодаря ему, кстати, я стал лучше одеваться. До этого я одевался как колхозник. Столицу приехал покорять в дублёнке и норковой шапке с козырьком. На Сахалине это было круто, а в Москве надо мной все посмеивались.

– Зверев играет на публику или он такой и в жизни?

– Да нормальный он мужик – на камеру просто играет. А так с ним можно и посмеяться, и в карты поиграть, и чай попить. Он, кстати, здорово рассказывает анекдоты.

– Где было более денежно – в ресторане или на бэках у Зверева?

– Многое зависит от артиста. Зверев ведь был не гастролирующий артист. Он платил нам по 100 долларов за выступление, но это ведь было не каждый день. Так что в ресторане можно было заработать больше.

– Ярослав, когда Вы поняли, что надо выкладывать своё видео с песнями в Интернет?

– Долгое время среди певцов было такое представление: чтобы пробиться, нужны продюсер, радио, телевидение и кастинги, по которым я ходил и всегда благополучно проваливался. Последним моим кастингом был проект «Голос», где я не дошёл даже до слепых прослушиваний. После чего я подумал, что пора завязывать с пением и искать нормальную работу. Но потом в голову пришла мысль: «А чего мы тупим? Есть же Интернет!» Так мы решили придумать проект «Народный махор» – спеть с музыкантами в ресторанах. Я не думал, что будет ажиотаж и миллионные просмотры, просто начал работать. А вот когда появился первый миллион просмотров, меня начали узнавать на улицах.

Дуэты Ярослава с разными артистами набирают в Сети миллионы просмотров

– Что это была за песня?

– Мы спели песню Стаса Михайлова «Королева вдохновения». После этого нас пригласили на шоу к Андрею Малахову. Потом с моим оператором мы как-то спели песню про «Коня», после которой нас пригласил на корпоративное мероприятие глава «Сбербанка» Герман Греф. Случилось это так. Моей жене позвонили люди с предложением выступить, но сразу не сказали от кого. А мы в этот момент ехали на дачу. Наташа отказала, так как мы уже настроились на отдых. Выступать же нужно было уже завтра. Но нам перезвонили и сказали: «А если на правительственном уровне?» Мы не поверили. В общем, приехали мы в университет «Сбербанка», и нам говорят, что нас хочет видеть Греф. Смотрю, а он уже идёт навстречу и кричит мне: «Привет, Ярослав, иди сюда! Отличный ролик у тебя получился на песню «Конь». В тот момент я думал, что происходит что-то нереальное. Греф покатал нас по университету и говорит: «Скоро приедут все министры. Спой «Коня». И действительно, в этот день собрались министры, а я пел.

– Вы и с космонавтом познакомились благодаря проекту?

– Однажды мне позвонила Светлана – супруга космонавта Алексея Овчинина – и сказала: «Здравствуйте! Я жена космонавта. Мой муж сейчас на МКС, скоро у него день рождения, а он ваш большой поклонник. Хотелось бы сделать для него сюрприз. Вы могли бы спеть из ЦУПа?» И мы в день его рождения спели вместе по видеосвязи! Позднее состоялась и наша личная встреча. На земле! Мы даже сходили вместе на рыбалку и в баню.

– Валентин Гафт тоже оценил Ваш талант и пригласил в гости…

– Как-то раз звонит мне мой шурин и директор по совместительству Саша и говорит, что с ним связался человек, который представился Валентином Гафтом. «Наверное, это какой-то развод, – сказал он, – но я дал ему твой телефон. Подумай». Раздался звонок, и я реально услышал голос Валентина Гафта. Он сказал мне слова восхищения и поставил в один ряд с Шаляпиным. Это было просто невероятно! Наша встреча прошла замечательно: мы пили чай, Гафт рассказывал о том, как познакомился с моим творчеством. Актёру по хозяйству помогала женщина, которая была моей поклонницей и часто включала ему мои ролики. Потом и он стал моим поклонником. Но связаться со мной Гафт решился только тогда, когда я появился в шоу «Три аккорда».

– Кстати, как Вы выбирали песни? Судьи Вас очень критиковали за репертуар?

– Когда мне предложили поучаствовать в проекте, попросили, чтобы я прислал 8 песен, которые я хотел бы исполнить в шоу в стиле шансона или романса. Из них осталось только три. Остальные – выбрали за меня. Эти песни мне не очень понравились – они были слишком простые, а я всё-таки позиционирую себя как вокалист, а не как актёр. Последней песней в проекте у меня стояла «У беды глаза зелёные». Её продюсеры тоже не одобрили – я должен был петь совершенно другую песню, не подходящую мне. И в последнюю ночь я попросил позволить мне спеть другую песню. Мне дали добро, и песня оказалась удачной!

Гафт позвонил Сумишевскому после проекта “Три аккорда”

– Кто из судей был к Вам особенно строг?

– Супруга Михаила Танича – Лидия Козлова! Она вообще не прониклась к моему исполнению. Ей, наверное, больше по душе брутальный «Лесоповал».

– Хотелось бы вернуться к Вашему интернет-проекту. История какого участника Вашего шоу зацепила больше всего?

– Была одна трогательная история со слепой девушкой Юлией Дьяковой. Узнал я о ней из Интернета. Она выступала у входа в метро – пела песни. С ней всегда была собака-поводырь. После проекта её начали приглашать на разные мероприятия и даже в Европу.

– Когда Вы поняли, что отец сильно гордится Вами?

– Он всегда мной гордился. В