Как простить бывшую жену за развод

Доброго времени суток, уважаемые форумчане!

Решил обратиться за помощью к залу, т.к. в работе со своим терапевтом зашел в тупик, а больше в моем городе хороших специалистов, которым я мог бы доверить подробности, нет (на то есть причины). Ездить же в ближайший крупный город пока не могу.

Ситуация достаточно объемная, с множеством событий и действующих лиц, но я после четвертого переписывания вроде оставил за кадром все не имеющее отношения к озвученной в названии топика проблеме. Получилось очень длинно, но короче я не сумел. Чтобы посреди рассказа не прерываться на объяснения, сразу дам вводные, без которых отдельных моментов не понять.

1. Мне чуть за 40 лет, по первому образованию я врач, но мои отношения с медициной не сложились по внутренним причинам, и достаточно давно я занимаюсь свободной профессией, которая превратилась в бизнес, и консультированием (не психологическим). С детства увлекаюсь боевыми искусствами, йогой, хорошо владею различными видами массажей, телесно-ориентированных практик и т.д. Не в том смысле, что я посетил где-то семинар и получил какую-то бумажку, имеется в виду десятки семинаров у мастеров, сотни часов практики. Все, как говорится в руках, но с какого-то времени я прекратил этим заниматься, как и медициной.

2. У меня на текущий момент два брака. Один официальный, второй гражданский. От обоих браков по ребенку. Старший ребенок занимается, как принято говорить, спортом высоких достижений. Кто знает специфику, понимает, что на родителей ложится огромная нагрузка, особенно если спорт недешевый и они хотят, чтобы ребенок вырос не тупоголовым задротом, и при этом остался здоров. Нужно каждый день и режим помочь проконтролировать, и жратву подсунуть, и с уроками помочь, и совет дать, и по душам поговорить, и массаж сделать, и на соревнования съездить, и нагрузки вовремя ограничить, и много чего еще, в том числе, самому нормальную жизнь прожить, а не только умничать. Одному родителю такое полноценно не вытянуть – придется пожертвовать или собой, или ребенком. Ну, и деньги – тоже немаловажный фактор.

С первой женой мы друзья. Много лет сексуальных отношений у нас нет, мы дали друг другу свободу, но жили вместе из-за общих дел и ребенка – это просто технически удобнее, чем ездить туда-сюда. Отношения на стороне у каждого были, но без прицела на брак, поэтому вопрос о разводе как-то не поднимался. Сексуального интереса мы давно друг к другу не испытываем, но вместе проходили такое, что если бы меня спросили, с кем бы я пошел в разведку, она была бы кандидатом №1.

3. Около семи лет назад я предложил своей семье – отцу, братьям, жене и еще паре наших друзей интегрировать их бизнесы – была хорошая тема, и мы ее реализовали. Во главе всего этого дела встал я, но в доли идти не захотел, а сел на хорошую зарплату, т.к. у меня были далеко идущие планы на свое дело, что я потом и воплотил. Это я к тому, что по бизнесовым делам у нас в семье никто мне ничего не должен, и по системе завещаний мне тоже никто ничего не должен. Я сам когда-то так попросил сделать по, скажем так, внутреннему побуждению. Дальше это всплывет в рассказе.

3. Около трех лет назад я бросил пить на второй стадии. За полгода до этого я встретил вторую жену. Время было для меня очень тяжелое – работа не давала творческого удовлетворения, я начал хорошо закладывать, успевая при этом делать всю работу, конечно, но не пил в лучшем случае 1-2 дня в месяц. Суточная доза была тоже довольно большая, но выезжал на дисциплине. Ну, и плюс сексуальная депривация в пьянстве и последующих событиях тоже сыграла роль.

К моменту начала отношений со второй женой – назовем ее Леной – у меня уже два года не было полового партнера. То есть не постоянного, а вообще ни какого. Дело в том, что я при сексе без любви разрядки нужной не получаю, а без любви для меня это как мастурбация, только дольше и дороже. Занятость и статус женатого человека не давали мне возможности получить внимание тех женщин, которые мне нравились. Я никогда не скрывал, что у меня штамп в паспорте, а они отказывались заводить отношения даже с формально женатым мужчиной. Переспать – пожалуйста, а отношаться – нет. А развод – это определенные потери, на которые пришлось бы идти, еще не зная, получится у тебя что-то с человеком или нет.

Короче, к этому моменту я уже сделал, что хотел в семейном бизнесе, осталось передать дела. Плюс я попросил у первой жены развод, так как с моей точки зрения это повышало шансы получить согласие на отношения со стороны другой женщины. Ситуация была давно оговорена, она согласилась, и мы начали процесс.

На этом преамбулу можно закончить и начать историю.

С Леной мы были знакомы давно – может лет пять, может больше. Испытывали друг к другу сексуальное влечение, но не общались даже просто так – по сути, шапочное знакомство. Скажем, она входила в наш круг.

Углубили мы знакомство четыре года назад достаточно случайно – вынужденно находились вместе в ожидании, разговорились. Цветочно-конфетный период у нас длился около месяца – мы несколько раз встречались, гуляли, пили кофе, рассказывали о своей жизни. Потом она пригласила меня к себе домой и совершенно без комплексов со мной «переспала». Секса у нее, как и у меня, к тому времени не было больше двух лет, и она тоже находилась в официальном, но уже формальном браке.
Наверное, у каждого из нас есть в голове образ «идеального» партнера. Не знаю, из чего он там состоит – из детских впечатлений, из понравившихся сцен из порнофильмов, из представлений об индивидуальных физиологических потребностях, из запаха весны, короче, мы друг другу в этот типаж попали процентов на 90. Врагу такого не пожелал бы – мозги выносит нафиг. Плюс я еще пил не по-детски. Критичность у обоих отключилась, и мы предавались плотским утехам все свободное время. Она сходу выполняла все мои самые изощренные фантазии, причем я о них ее даже не просил, она просто улавливала желания моего тела и делала все, как нужно. Думаю, это были самые счастливые месяцы в моей жизни.

О наших отношениях случайно узнала моя первая жена и буквально взялась за голову. Она подробно рассказала, какой Лена травмированный и проблемный человек, по какой причине ее все не любят и считают сволочью и стервой. Обвинить жену в ревности или предвзятости я не мог – мы всегда свободно обсуждали наших партнеров и друг друга поддерживали. Она сказала, чтобы я ее слова проверил, и назвала полтора десятка фамилий наших общих знакомых, которые знали ее долго и близко.

Я начал хождение в народ. То, что мне рассказала жена, можно смело назвать приукрашенной действительностью. А от чужих людей я услышал такое, что у меня уши вяли. Пересказывать не буду, но это отношение можно охарактеризовать как «подлая дрянь». В частности, все три бывших мужа при упоминании ее имени шарахались, как кобыла от волка, а телефонные разговоры с ней заканчивали словами: «Пошла на #$%» или «Чтоб ты издохла».

Меня это немало озадачило, и я честно Лене все это выложил. Так и так, есть о тебе такие мнения по таким-то поводам, хочу от тебя услышать, что там было. Она мне спокойно и без эмоций, объяснила каждую ситуацию, не выставляла себя белой и пушистой или жертвой обстоятельств, просто объяснила, как было дело. Сказала, что была во многом неправа, но лучшего выбора тогда не видела. Эх, проверить бы мне тогда факты, которые она приводила, но я этого не сделал, дурак. До нашей встречи она несколько лет тяжело болела, перенесла тяжелые операции и буквально была прикована к постели. Говорила, что многое передумала за это время, переоценила, я поверил. Не знаю, почему. Может трахалась хорошо, может пьяный был, может действительно дурак.

Через три месяца она залетела. Специально она меня ввела в заблуждение или нет, но сделала она это обманом (это не шутка). Я разозлился, так как второго ребенка мне было не потянуть просто. Естественно, ни о каком предложении аборта речи быть не могло – у нее и так руки по локоть в крови, а мне не по мастям детей убивать. Сказал прямо, что недоволен ее отношением к процессу, заставлять или побуждать ни к чему не собираюсь. Если решит делать аборт – прошу дать мне возможность ее отговорить. Если решить оставить – буду помогать растить. Она оставила.

Через некоторое время по результатам исследований и ряду других причин, мне стало ясно, что с большой вероятностью ребенок будет с генетическими отклонениями. Мы эту тему обсудили, но, конечно, о прерывании беременности речь не шла. Я понимал, как ей тяжело, и делал, что мог. Ходил за ней буквально, как за ребенком. Жить я с ней не стал, так как она мои силы выпивала в прямом смысле – стоило мне с ней сутки вместе провести, мне нужно было двое отсыпаться. А ведь у меня был уже существующий ребенок, которому я был не меньше нужен.

Потом она родила. Ребенок был сам по себе нежизнеспособный. Ну, год, может, протянул бы, и то вряд ли. Нам сразу предложили от него отказаться. Отказываться мы, естественно, не стали, и начались путешествия по больницам, начиная с лечения внутриутробки, заканчивая серией сложнейших операций. Все это время мне буквально приходилось руками ее приводить в тонус, готовить еду, засовывать ложку в рот, вправлять мозги, при этом зарабатывать какие-то деньги, и главное – все время сохранять спокойный позитивный настрой.

Она мне опять все это время делала нервы, что я трачу время на другого ребенка, что не живу с ней, и т.д. Что было делать? Бросить ее – фактически обречь ребенка на смерть. У него и при благополучном исходе вероятность выживания была небольшой, а так сколько? Я понимал, что буду потом себя винить.

Ребенок выжил. Лена оказалась в состоянии тотальной затраханности и переутомления всей этой ситуацией. По опыту я понимал, что она сейчас начнет на стенки драться. Обсудили ситуацию и решили отправить ее на работу. Профессия у нее была очень редкая, штучная, а самое главное – это было ее призвание. Предоставлялась уникальная возможность поработать, потом с таким опытом она могла бы спокойно устроиться на очень хорошую зарплату хоть в Лондоне, хоть в Москве. Провернуть все то же через год или два было бы уже практически невозможно, и на призвании и мечте всей жизни пришлось бы ставить крест.

Наняли няньку, но на меня легла еще большая нагрузка. Она очень уставала, у нее была реальная (хоть и снятая) инвалидность, приходилось все время с ней работать руками, головой, снимать зажимы, объяснять, утешать, готовить хорошую пищу, кормить, обеспечивать специфический уход ребенку, заниматься с ним. Это те вещи, которые уже нанять никого не получилось бы – я знаю людей, которые это могли сделать, но мне тогда нужно было быть миллионером, не меньше.

Чуть больше, чем за полгода она сделала стремительную карьеру, поступила в лучшую профильную аспирантуру, куда вообще пару человек берут по этой специальности, как-то выправились вроде мозги и здоровье. Я уже подумывал о том, чтобы заняться своими делами тоже, потому что деньги заканчивались. Первому ребенку требовалось уже меньше времени, я подумывал о том, чтобы попробовать пожить с Леной.

Пока стоит вопрос выживания, люди мало обращают внимания на мелочи. Ну, на те мелочи, которые меньше, чем вопрос жизни и смерти. Я, в принципе, никогда не считал Лену умным человеком, но особо не задумывался о том, насколько она, скажем так, «неумна». Короткое проживание с ней под одной крышей утвердило меня в том, что она реально человек-проблема.

Это ходячее несчастье какое-то, прикладная мерфология. Если можно было сделать что-то плохо, она это делала. Причем она в длительном процессе могла все сделать правильно, но допустить одну критичную ошибку, которая сводила все на «нет». Так и хотелось сказать каждый раз: «Лучше бы ты вообще ничего не делала». Я стал исследовать ее историю. Оказывается, так всегда было, когда дело касалось ее лично. Другие дела, лично ее не касавшиеся, она делала безупречно, и снискала уважение коллег и партнеров.

Я же знал ее с совсем другой стороны. Она реально дальше своего носа не видела. Раскопав ее личную историю, я нашел корни проблемы, то место, где ее зачморили, но чтобы разобрать эти завалы, нужен был специалист и большое желание с ее стороны, не говоря уже о времени и деньгах. Дело было больше года назад.

Тогда, вернувшись из очередной поездки в большой мир, она мне преподнесла сюрприз. Взяв с потолка какие-то безумные фантазии о моей семье, она выстроила концепцию, о том, как там все происходит, и что это они не дают мне с ней жить. Из-за того, что никого не хотят пускать в семью по финансовым причинам. Я не могу похвастаться хорошим знанием психиатрии, поэтому сказать, что это паранойя, не могу. Конструкция абсолютно стройная, базовые положения – полная чушь – проекция истории ее семейных отношений (она этой связи в упор не видит), поведение абсолютно некорректируемое.

Я сначала охренел от такой наглости и о психический проблемах каких-то даже не думал. Это было настолько оскорбительно, что если бы она меня геем стала считать, или моего дедушку – штандартенфюрером СС, или всю мою семью – поклонниками Бафомета, я бы обиделся, но, блин, что возьмешь с больного человека? А тут хрень похуже будет намного, и от подобных слухов не отмоешься – доказать обратное можно только по суду, если кого-то в клевете обвинить, но кто ж такое вслух скажет, за что пулю в лоб можно получить?

Я ее пытался переубедить, отговорить, объяснить – как об стенку горох. Весь ужас ситуации заключался в том, что меня это с семьей бы не поссорило, а ее бы за это если не покалечили, то испортили бы жизнь до конца дней. В конце концов, я предупредил, что если она этих мыслей не оставит, я с ней больше видеться не буду – ничего умнее не придумал. Она замолчала. Больше мы в течение года этой темы не касались.

Да, все это время с первых дней отношений (за исключением нахождения в стационаре) у нас был прекрасный регулярный секс. Не буду скрывать, ребенок и секс – две причины, по которым я поддерживал отношения. Все остальное для меня интереса не представляло ввиду, собственно, отсутствия остального. Лена была потрясающе скучной, низкоэнергетичной и ограниченной женщиной, вся прелесть и грация у которой находилась между ног. Тем не менее, не будь такого проблемного ребенка, я бы с ней давно отношения разорвал.

Прошел год. Вдруг от нашего общего знакомого я узнаю, что Лена начала распространение очень изощренных и тщательно продуманных слухов на все ту же тему. Вкратце ознакомившись с происходящим, я увидел там руку серьезного человека. Полностью лишенная фантазии Ленка просто не могла до такого додуматься. Это означало, что кто-то поддержал (за деньги, естественно) ее стремление меня «присвоить», и на основе безумных вводных данных сконструировал абсолютно нерабочую, но разрушительную для меня схему.

Я взял товарища за шкирку и устроил им с Ленкой очную ставку, во время которой она тупо молчала. Если бы это был мужчина, я бы его, наверно, убил. Потому, скорее всего, и молчала. Я исполнил свое обещание, ушел и больше с ней не общаюсь. Она попыток общаться со мной не предпринимала. Я провел профилактику – поговорил с ключевыми людьми о том, что могут пойти такие и такие слухи, что это черный PR, зачем это делают. Через месяц слухи таки пошли, но эффект, естественно, был нулевой. Кто был их источником мне рассказали – конечно, это была она. Теперь, думаю, не для того, чтобы меня поссорить с семьей, а от злобы.

Прошли месяцы. Но история эта у меня из головы не идет. Каждую ночь во сне я вижу ее или ее с ребенком. Практически каждую ночь я с ней занимаюсь сексом. Во мне она разделилась на две Лены – «хорошую» и «плохую», которые не встречаются. Одна живет ночью, вторая днем. Простить ее не получается. С какой стороны не зайду – не могу я понять такого предательства, и в одно целое две Лены у меня не объединяются.

Я могу понять, например, как один человек другого убить хочет. Как можно соблазниться, испугаться и жизнь себе испортить за полчаса, даже за минуту, я понимаю, но год с лишним (!!!) заботиться обо мне, отдаваться мне, всячески демонстрировать любовь, проявлять настоящую жертвенность, и при этом вынашивать планы «обезоружить» меня (в ее представлении, конечно) и запустить в меня когти. Я, блин, не знаю, это даже не то, что тебя обманули и изнасиловали. Это как твой ребенок оказался вдруг героиновым наркоманом, который тебя пытался зарезать, чтобы забрать твою мобилку на дозу.

Я не могу понять, как можно с любимым человеком делать такие вещи. Ладно, это может быть не любовь или извращенная, болезненная любовь. Я сам с собой постоянно спорю, обсуждая, зачем она это сделала. Я понимаю, что для того, чтобы жить дальше, мне нужно эту ситуацию отпустить, а я не могу. Даже если бы она мне сказала, что никогда не любила меня и ребенок у нее не от меня, и трахалась она со мной через силу, я бы это переварил и сказал: «Ну и дура». А что делать с тем, что произошло, я не знаю.

Идеально было бы все забыть, но так не бывает. Каждый день накатывает обида, которая мне мешает жить. Под каким углом я уже не пытался ситуацию рассмотреть, не понимаю, как такое могло произойти, не прощается. Мне уже десять человек объяснили, что она за меня так боролась, в конце концов, никто не должен соответствовать ни чьим ожиданиям. А обида не проходит.