Карен таривердиев биография личная жизнь
Сын-герой любвеобильного маэстро точно знал, что знаменитый отец первым встретит его на том свете
В команду «Иронии судьбы» знаменитый композитор Микаэл Таривердиев попал случайно. «Иду я однажды к столовой, – вспоминал он. – А на приступочке сидит Эльдар и напевает: «На Тихорецкую состав отправится». И говорит, что песенка эта народная, автора у нее нет. И она войдет в его новый фильм. «Что это за разговоры?! – возмутился я. – Эта песня моя». Композицию он написал еще в студенческие годы для спектакля Ролана Быкова. Тогда Рязанов показал сценарий «Иронии…» и попросил написать музыку для картины. Маэстро сочинил 12 мелодий. Шесть из них режиссер отобрал без правок и других авторов приглашать не стал.
– Всему, что было во мне хорошего, я научился у моей матери. А все плохое – это то, чему я не смог у нее научиться, – глубокомысленно замечал Микаэл Таривердиев.
Он родился в 1931-м в Тбилиси, в армянской семье, которую в грузинской столице хорошо знали. Его дед Гришо Акопов был авторитетным торговцем, землевладельцем и хозяином фруктовых садов на берегу Куры. Акопов с женой и шестью дочками жил в большом кирпичном доме в три этажа в районе Дидубе. Сато, мать Микаэла, вышла за Леона Таривердиева, приехавшего в Грузию из Баку после окончания финансовой академии. Едва их малыш Микаэл появился на свет, Сато Григорьевна поклялась себе, что вырастит настоящего мужчину – смелого и принципиального.
Когда директор 43-й школы избил одноклассника Таривердиева, и тот из-за этого оглох, будущий композитор смело осудил взрослого мужчину на комсомольском собрании.
– Или забираете его из школы, или вылетит с волчьим билетом! – истошно орал на Сато директор.
Конечно, мать забрала своего любимца, и последний класс он оканчивал в вечерке. А после того как Микаэл поступил в Тбилисское музучилище, арестовали его отца – директора Центрального банка Грузии. Несколько месяцев Сато Григорьевна с сыном скрывались, переезжая с квартиры на квартиру, голодали. Чтобы заработать, Микаэл давал частные уроки и даже написал два маленьких балета, которые были поставлены силами хореографического училища на сцене Тбилисского театра оперы и балета.
Как все творческие люди искусства, Микаэл был чувствителен и влюбчив. И в 18 лет надумал жениться на племяннице композитора Арама Хачатуряна – Лейле, которая иногда ласково называла его… Гариком.
Арам Хачатурян так и не женил Микаэла на племяннице Лейле
«Микаэл тогда приехал из Тбилиси – диплом с отличием, композиторский факультет. И поступил на последний курс в Ереванское музыкальное училище. Ему хотелось обязательно получить образование в Армении и учиться дальше именно у армянского композитора, – писала в мемуарах Лейла Хачатурян и добавляла, что была загипнотизирована красотой парня. – Летом, после вступительных экзаменов мы с Гариком поехали отдыхать в Кобулети. Мы были уже помолвлены…»
Через Лейлу Микаэл познакомился с ее знаменитым дядей и загорелся желанием поехать учиться к нему в Москву, в Гнесинку. Так и вышло. И хотя дальше помолвки с его племянницей у Таривердиева дело не пошло, незлопамятный маэстро Хачатурян принял его на свой курс.
Он стал писать музыку для кино еще во время учебы в Гнесинке, когда студенты из ВГИКа Эльдар Шенгелая, Эдуард Абалов и Михаил Калик попросили украсить их курсовую работу «Человек за бортом», где в главной роли снялась Людмила Гурченко
Роковая авария
– В год окончания класса Хачатуряна меня взяли в Союз композиторов, – вспоминал Таривердиев. – Принимал меня сам Шостакович. А мой учитель сказал: «Ты въехал в Союз на белом коне».
К тому моменту поцелованный Богом парень уже был женат на солистке филармонии – москвичке Елене Андреевой, которая до этого окончила архитектурный, спроектировала несколько домов культуры, в том числе в Новосибирске и Норильске, а потом загорелась музыкой. Родители Лены выделили молодоженам у себя в квартире крошечную комнатку, переоборудованную из шестиметровой ванной.
С первой женой Еленой Андреевой прожил почти 10 лет
– Поначалу у родителей была просто дружба, – рассказывал их сын Карен, единственный ребенок обоих. – И мама рыдала у папы на плече по поводу своих любовных переживаний с другим мужчиной. А отец поступил неожиданно. Отрезал: «Мне надоело слышать об этом человеке. Запомни: с этого дня у тебя есть я, а его нет». Мама тогда уже была не девочка, ей было около 30, а отец – на шесть лет моложе. Через некоторое время я родился.
В 1962-м семья переехала в собственную квартиру на Профсоюзной. Но отдельное жилье, увы, не укрепило их семью, а наоброт. У Микаэла вспыхивало то одно, то другое увлечение на стороне. И оставив Елене с сыном это уютное гнездышко, Таривердиев ушел с одним чемоданом.
– Семь лет скитался по разным углам, снимал комнаты. И кстати, как правило, жил неплохо. Квартирные хозяйки меня любили, – улыбался донжуан.
В 1964-м у него вспыхнул роман с красавицей актрисой Людмилой Максаковой. Их трехлетнюю страсть оборвала трагедия, причины которой сегодня трактуют по-разному.
Как уверяет последняя жена Таривердиева Вера, Людмила и Микаэл ночью возвращались из ресторана. Микаэл прилично выпил, поэтому за руль его «Волги» села кинозвезда. Вдруг из-за кустов на дорогу выпал человек – и прямо под колеса! Таривердиев взял вину на себя, получил два года, но сразу после суда был амнистирован – ровно столько и шло следствие. Этот сюжет Рязанов и Брагинский позже использовали при написании сценария фильма «Вокзал для двоих», правда, их герой, как вы знаете, условным сроком не отделался и ни за что угодил на зону.
Вера Таривердиева после смерти знаменитого мужа живет в одиночестве
Однако Максакова утверждает, что машину вел Микаэл.
– Это чудовищный миф! Ведь все произошло в центре Москвы, на глазах у десятков свидетелей! – эмоционально восклицает актриса, отметившая в нынешнем сентябре свое 80-летие.
По словам Людмилы, в тот вечер Микаэл в «Национале» приревновал ее к режиссеру «Баллады о солдате» Чухраю и выпил лишнего. Поэтому и не успел среагировать, когда человек перебегал дорогу.
Криминальная история привела к разрыву отношений актрисы и композитора, а переживания из-за всей этой катавасии стали причиной его проблем с сердцем. Именно они послужили причиной столь раннего, в 64 года, ухода Таривердиева из жизни.
Знаменитый дуэт Галины Бесединой с Сергеем Тараненко пережил немало испытаний. В 2013-м у страдающего алкоголизмом и игроманией Сергея на сцене случился удар, и вскоре он скончался от инсульта. Фото: Personastars.com
Вежливый отказ
На какое-то время Таривердиев прекратил ухлестывать за каждой юбкой и женился – на тихой домашней художнице по костюмам Элеоноре Маклаковой, с которой познакомился на съемках. Но любвеобильная натура вскоре опять взяла свое.
По Москве дошли слухи, что супруг увлечен обаятельной исполнительницей романсов Галиной Бесединой (в девичестве – Кацельник). И Элеонора, не разбираясь, сгоряча подала на развод.
Вторая жена мэтра – Элеонора Маклакова
Всем известно, что именно Микаэл Леонович стал крестным отцом дуэта Галины с Сергеем Тараненко.
– Они вдвоем нередко доводили меня до слез своими препирательствами, – рассказывала Беседина «Экспресс газете». – Сережа не желал играть точно по нотам, обожал импровизировать, а Микаэл Леонович это замечал и журил Тараненко. Но иногда с лукавой улыбкой принимал его находки. А поводу моего романа с Таривердиевым… Конечно, он был. Творческий. Микаэл сформировал меня как певицу, как личность. Часто повторял, что я одна из самых красивых женщин в Советском Союзе. Но он был хорошим другом моего мужа Виктора Беседина (Бывшего эстрадного певца, который еще во время Великой Отечественной потерял в бою ногу и на сцену выходил на протезе, прихрамывая. Был старше Галины на 20 лет. – И. С.). А значит, ни о каких личных отношениях не могло идти и речи.
Но в другом интервью Беседина, развивая тему, призналась-таки, что Таривердиев все-таки отчаянно добивался ее. На 11-м Всемирном фестивале молодежи в Гаване ночью позвал кататься на лодке и признался: «Ну что добилась своего… Я люблю тебя!»
– Мы оба знали, что это невозможно, между нами есть непреодолимое препятствие. И даже не Витя как таковой, он бы через него перешагнул. А вот отбивать жену у фронтовика, да еще и с таким ранением – это не по-мужски, – поведала Беседина «Каравану» и добавила, что вскоре у маэстро появилась новая молодая жена Татьяна: – Она была настолько не его женщина, что мне даже дурно стало. Только он возьмет в руки сигарету, она тут же подобострастно подносит зажженную спичку. Таня не сводила с него восторженных глаз, буквально смотрела ему в рот. Мне кажется, все женщины рядом с ним готовы были в любой момент поднести своему божеству спичку…
Карен Таривердиев (второй слева) с однополчанами по Афгану. Мужики были уверены, что на войне все дело – в соплях. Кто-то наматывает их на кулак и идет в бой, а кто-то растирает по морде и прячется за спинами других
Груз 200
От этих любовных метаний композитора не могли отвлечь даже проблемы единственного сына.
– Свои обязанности «приходящего папы» отец выполнял честно. По воскресеньям водил меня на хоккей и в Сандуновские бани, – вспоминал Карен. – В 15 лет я пришел к нему и попросил: «Пап, устрой меня на работу». И он устроил грузчиком в филиал Апрелевского завода грампластинок, находящийся на «Водном стадионе» в Москве. Я стал жить в квартире отца на «Соколе». Он смеялся: «В доме свой пролетарий завелся».
Карен вырос, окончил военное училище, стал офицером спецназа ГРУ. Два с половиной года воевал в Афганистане. Выполнил 63 опасных разведзадания. Несколько раз был тяжело ранен. Награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, пятью медалями.
Карен принял последнюю жену отца Веру, с которой композитор познакомился в 1983 году, когда та, молодая журналистка из «Советской культуры», обратилась к маэстро с просьбой написать статью о Родионе Щедрине. Таривердиев начал ухаживать за Верочкой, несмотря на то, что та была замужем, растила сына.
Позже она призналась, как ее преследовал страх, что роман с Таривердиевым откроется, и муж отберет у нее Васеньку. Микаэл Леонович даже обзавелся женщиной для прикрытия, отводящей подозрения от его романа с журналисткой. А когда перед Новым годом, днем 31 декабря Вера приходила к нему домой, они задергивали шторы, включали на видике «Иронию судьбы» с его чудесной музыкой и наслаждались друг другом…
Композитор обожал водные лыжи и был кандидатом в мастера спорта по виндсерфингу
Но бесконечно прятаться было невозможно. Она подала на развод и съехалась с Таривердиевым. Хотя все 13 лет их совместной жизни продолжала уважительно называть его на «вы».
– Отец, как известно, умер внезапно, во время фестиваля «Кинотавр» в Сочи, в 1996-м, – вспоминал Карен, которого в межсезонье мучили адские боли от недолеченных афганских ран. – Мне позвонили на работу. Первое ощущение – оглушенность. Тупо повторяю в трубку: «Да… надо ехать в Сочи… да… вывоз тела…» Новый звонок – не надо в Сочи, все уже сделано, аэропорт Внуково, рейс такой-то. Грузовой терминал. Деревянный ящик с шестизначным номером. Я еще подумал: «Груз 200». Именно в тот момент понял, насколько мы с отцом на самом деле были близки и как мне отныне будет его не хватать. Странно. Жили по сути всегда порознь, шли каждый своей колеей, и мне порой хотелось доказать, что я не хуже, может, даже круче, а оказалось: никто из нас не хуже, никто из нас не круче, просто мы – одно целое. И я знаю, что будет в самом конце. Где-то там, наверху, первым, кто меня встретит, окажется отец.
Карен Таривердиев скончался спустя восемь лет – в июле 2014-го.
Фото из личного архива семьи Таривердиева.
Источник
Карен Микаэлович Таривердиев родился в Москве в 1960 году. Учился на философском факультете в МГУ, но потом уехал на Север, работал в Мегионской нефтеразведочной экспедиции. В 1984 году окончил 9-ю роту Рязанского воздушно-десантного училища. Воевал в Афганистане. Был начальником разведки 177-го отдельного отряда спецназначения (Газни, Афганистан). Был дважды ранен. Кавалер ордена Красного Зна-мени и двух орденов Красной Звезды.Умер в 2014 году.
– А что вас, сына известного композитора, представителя золотой молодежи, толкнуло на войну?
– Начнем с того, что я никогда не был представителем золотой молодежи. Золотая молодежь – это не про меня. Я не глянец. Отца я уважал и даже обожал, но мне было бы стыдно прятаться за его спину. Отец, если честно признаться, – сын «врага народа», мой дед сидел. Довольно долго, несколько лет. А по тем временам быть сыном «врага народа», пусть даже и частично реабилитированного, далеко не сахарная судьба. Так что все, что сделал отец, он сделал своими руками из ничего. С чего бы я должен пользоваться его благами, а не делать себя сам? Кто мне дал такое право?
– Родители хотели сделать из вас музыканта?
– В музыкальной школе я учился, только без особого успеха. Музыкальность отца и матери мне не передалась. Я вообще с детства ненавидел музыку и математику. Потому что все нормальные мальчишки после школы шли играть в футбол, а меня пичкали или музыкой, или математикой… У меня бабушка была учитель математики и за это дело даже была награждена орденом Ленина. То есть она заслуженный учитель. Так что чем я не буду заниматься в жизни ни за какие коврижки, когда вырасту, я с детства знал совершенно отчетливо. Справедливости ради надо отметить, что отец никогда не настаивал на моем музыкальном образовании. Видимо, отлично понимал мои чувства и трезво оценивал мой «музыкальный дар», а точнее, его полное отсутствие. Впрочем, впоследствии гитару и песни под нее я освоил вполне неплохо. Но это было уже ради себя и по собственному желанию, а отнюдь не по принуждению, как в музыкальной школе.
– Как вы попали в военное училище?
– Да, в общем, случайно. Отец сказал матери: «Не трогай его. Он сейчас в таком состоянии, что или в тюрьму сядет, или в армию должен пойти».
Мы все в определенном возрасте изрядные обалдуи. Я бросил МГУ, философский…
Собственно, и поступал туда только для того, чтобы себе доказать, что смогу поступить на самый престижный факультет. Но на втором курсе окончательно скис от тоски, несмотря на повышенную стипендию. Захотелось мужского экстрима. Мужской экстрим по тем временам – это что-то этакое сибирско-таежное. Уехал в Западную Сибирь, в Мегион, в нефтеразведочную экспедицию. Нахлебался таежной романтики выше крыши. Все нормально, только смысл? Я же на домик в деревне зарабатывать не собирался.
Вернулся в Москву. Вот тогда отец и произнес свои мудрые слова. Я отправился в родной черемушкинский военкомат и попросил, чтобы меня призвали в армию, несмотря на имеющуюся бронь. В военкомате удивились, но в армию призвали.
– Неужели отец не расстелил перед вами красной ковровой дорожки?
– Наоборот, он всегда говорил: «Ты давай сам, парень, вперед!»
А когда знакомые его спросили: «Микаэл Леонович, вы что, не можете своего родного сына от Афгана отмазать?», он ответил: «А что я скажу? Не посылайте моего сына на смерть, а пошлите сына уборщицы?» Больше ему подобных вопросов никто не задавал.
Когда я первый раз был ранен и лежал в Бурденко, отец каждый день ко мне приходил – я видел, как он переживает. А потом мы стояли на лестничной клетке, курили, потому что моей дочери было около месяца, и я сказал: «Папа, я хочу вернуться обратно».
– «Тебе что, мало?» Ты еле с костылей слез».
– «Нет, за пять месяцев я кое-чему обучился. Если я не вернусь, у моих ребят будет новый лейтенант, которого пришлют из училища и который еще не имеет моего опыта. Кто даст гарантию, что он их не угробит?»
И отец сказал: «Возвращайся».
Какая красная дорожка, о чем вы говорите? Я вернулся. И у меня в боях почти ни одного покойника за плечами. Ранеными терял, а убитыми – нет.
«Почти» – это потому что в последнюю свою боевую ночь одного солдата я все-таки потерял. Мы подорвались на минном поле. Осколки пошли понизу. К этому моменту все по моей команде встали, а он – нет, сидеть остался. Устал сильно, а потому задержался. В итоге все получили в основном по ногам, а он точно в лоб. Рядовой Алексеев его фамилия.
– А сколько времени вы были в Афганистане?
– Два года с небольшим. И никого там не оставил. И никто из наших никогда никого из своих не оставлял. Надо было – за трупы товарищей бой вели и даже потери несли, не говоря уж о наших раненых. Оставил раненого – лучше тогда людям на глаза не показывайся, а застрелись в сортире, чтоб солдаты не видели, от позора и стыда. Железное правило: сколько ушло в разведку – столько должно вернуться. Если кто-то тяжело ранен или убит – значит, на горбу тащите. Поэтому Чечня мне не ясна.
Цена жизни
– Вы отправились исполнять интернациональный долг в Афганистан, когда вам было 24 года. Когда у вас изменилось отношение к происходящему?
– У меня понимание и сознание изменились в первый же вечер. Утром я прилетел в Кабул, днем из Кабула – в Газни, в 177-й отряд специального назначения, представился комбату, а под вечер меня вызвал майор Корунов, он был представителем разведотдела армии: «А теперь, лейтенант, заруби себе на передке каленым железом: мы здесь нафиг никому не нужны. И никто нас здесь не ждал».
И я как-то сразу проникся этой мыслью, что интернациональным долгом здесь даже и не пахнет.
– Что же не уехали?
– Как так – уехал?! А присяга? А долг? Кто бы мне разрешил? Да и что, я лучше других? Они должны дохнуть, а я отсиживаться где подальше? Кто мне такое право давал? Об Афгане вообще ничего не говорили до 1986 года. Мы были персоны нон грата. Словно не было нас на свете.
Мы всегда возвращались и обалдевали. Мы говорили: «Мы из Афганистана», а нам: «А это где?» Когда я был в отпуске по ранению, случайно встретил свою одноклассницу. Сказал, где служу. Почему хромаю, говорить не стал. Она ответила: «А, слышала-слышала. Там, говорят, шмотками хорошо затариться можно». Я так и присел от неожиданности. Народ не знал, что идет война.
– Цена жизни на войне сильно обесценивается?
– Цена жизни всегда высока. Вопрос только в том, чьей жизни – своих или чужих. Жизнь человека, одетого в чужую форму, ничего не значит, жизнь своего – бесценна. Я сделал для себя вывод: справедливо все, если падают люди в чужой форме, и ничто несправедливо, если падают люди в форме, которую носишь ты сам. Вот это и есть истина в последней инстанции. Мне нужно, чтобы выжил я и выжили мои солдаты.
Если вы думаете, что они в отношении нас рассуждали иначе – вы ошибаетесь. Формула проста, как угол дома. И война, по моим ощущениям, – это точно такая же жизнь, как любая другая. Были и бабы, была и водка, было и предательство, были и карьерные соображения, но иногда это перемежалось боями. Словом, обыкновенная жизнь человеческая, только быстро все: утром умыться вышел как обычно – а к вечеру уже погиб. Никогда не угадаешь, что случится. Поэтому и быстро все было – а вдруг убьют и не успеешь?
– Убивать трудно?
– Надо.
– На войне свои законы, но есть еще другой закон, в котором сказано: «Не убий». Что вы Там скажете?
– Оружие надо было чистить.
– Что это значит?
– У меня очень показательный был первый бой. Задача – прочесать кишлак. Слышу, сержант мне орет: «Лейтенант, справа!»
Чего справа? Он опять орет: «Справа! Ложись!» Смотрю – десять метров до камня, а за камнем лежит дух, и ствол винтовки направлен мне в лоб. И деваться некуда. А дальше, как в анекдоте: он не стреляет, я оцепенение первое стряхнул, упал, перекатился, выстрелил, потом еще выстрелил – я в него штук пятнадцать вогнал, с десяти метров трудно промахнуться.
Потом подошел, все уже – аллес! – только в лицо ему раза три попал!
Забираю его винтовку, сажусь на бронетранспортер, возвращаемся. Ну, естественно, меня переполняют эмоции, и я рассказываю этот случай старшему лейтенанту Хубаеву, приятелю своему. Он к тому времени опытный был, в отличие от меня.
Выслушал Хубаев и говорит: «Врешь! Ты покойник».
– «Так вот же я, живой! А того бойца мухи доедают».
– «Где его винтовка?»
Берет, смотрит… «А вот теперь смотри, почему ты живой». А в затвор винтовки песок попал, вот патрон и заклинило. По-умному называется «недовод патрона в патронник».
Когда Хубаев приехал в Москву, остановился у меня, мама его накормила, сидят на кухне, она спрашивает: «А чем вы там занимаетесь в неслужебное время?»
– «Кто чем: кто книжки читает, кто на гитаре, кто еще чего».
– «А мой сын?»
– «А он, Елена Васильевна, обычно оружие чистит».
Вот я драил свое оружие все два года, потому и живой. И что я этому духу там скажу? «Ствол надо было чистить!»
Журнал спецподразделений “Братишка”
https://vk.com/id71921051?w=wall71921051_106215%2Fall
Источник