Катя плетнева бывшая жена бориса бурдаева

На этой неделе исполняется 40 дней, как ушла из жизни Леся КРИГ, супруга солиста группы «Братья Грим» Константина БУРДАЕВА. Она умерла 16 декабря в возрасте 30 лет от сердечной недостаточности. В интервью «Экспресс газете» Костя рассказал, что его жена предчувствовала раннюю смерть, поэтому категорически отказывалась заводить детей. Пророческими оказались и песни артиста, выпущенные им на последнем диске.

Альбом, вышедший в 2010 году, Костя Бурдаев писал без брата Бориса. Основная тема, присутствующая во всех композициях, – вечная разлука. Только после смерти жены музыкант осознал, насколько пророческими оказались его стихи.

– Я хотел посвятить песню «Вернись» брату, – говорит Костя. – Но, видать, все предопределено свыше. Через пару месяцев после выхода альбома моей любимой не стало. И теперь я вижу, что слова композиции оказались совсем не о Боре, а о Лесе. А полтора года назад родились такие строчки: «Прощай, я люблю тебя, мы встретимся в новой жизни». Как будто заранее знал, что так будет.

Соперник Дима

Леся Криг (настоящая фамилия Худякова. – Н. М.) и Константин Бурдаев познакомились в Самаре, куда 19-летняя красавица приехала устраиваться на радио.

– Леся стала звездой эфира, – говорит Костя, – а я читал погоду и новости. У нас закрутился служебный роман с ночевками под окном, письмами и серенадами, хотя мы оба на тот момент имели вторые половинки. Я четыре года встречался с девушкой, у Леси был парень – ведущий вечеринок Дмитрий Павлов. Видный мужчина, пользующийся вниманием дам. Лесю это коробило, поэтому она выбрала меня. Моей девушке я не успел ничего сообщить. Она просто увидела нас вместе и все поняла.

Худякова еще долго не могла определиться, кто из мужчин ей дороже. Когда в очередной раз Дмитрий пришел домой, Леся забрала у него ключи и тут же набрала номер Бурдаева, чтобы посоветоваться – не погорячилась ли она.

– Любимая позвонила и спросила, не отдать ли Диме ключи обратно. Я пошел ва-банк: «Если ты это сделаешь, можешь забыть обо мне». Так я поставил точку в их отношениях. Но уверен, что для Димы, несмотря на его многочисленных подруг, Леся была каким-то светочем. Я это понял по его глазам, когда Павлов приехал на ее похороны.

«Братья Грим» больше не поют вместе (фото fotki.yandex.ru)

Черная рубашка

Сыграв свадьбу в Самаре, Костя с братом-близнецом поехал покорять Москву. Супруга не сразу решилась бросить успешную карьеру, но через какое-то время и она перебралась в столицу. – Жена не обижалась, что ради вашей карьеры она пожертвовала своей? – Ей непросто было, когда пришлось увольняться с радио и ехать в Москву. Но Леся получала удовольствие от работы тур-менеджера группы. – Откуда у нее псевдоним Криг – война? – Ей это соответствовало. Такого буйства характера я не встречал ни у одной девушки! Она умела быть стервочкой. Но при этом имела доброе сердце. Леся писала стихи и многие из них посвящала мне. Наши отношения протекали бурно. Бывало, и посуду били, но вскоре мирились. Последнее время мы не разлучались 24 часа в сутки. – Она была верующей? – Под конец, да. Она предчувствовала, что с ней может произойти нечто нехорошее. Однажды я пошутил: «В старости будешь хоронить меня». А Леся вдруг серьезно сказала: «Нет, Костя, это ты будешь меня хоронить. Запомни, я хочу розовый гроб». Когда она умерла – внезапно, от сердечной недостаточности, я потом долго такой искал. Нашел белый с розовым отливом. Я всегда хотел ребенка, но жена словно предвидела, что этого не надо делать. Конечно, Леся понимала, что у нее слабое сердце, которое могло не выдержать при родах. При этом она много курила: по две-три пачки в день. Я пытался ее отучить, но любимая была непреклонна. Помню, она говорила: «Смотрю на этот мир и хочу улететь в Лаос». Правда, обещала вернуться. Последнее, что она мне подарила – черная рубашка. Обычно я такие не ношу, но, к сожалению, вскоре она мне пригодилась.

Катя ПЛЕТНЁВА не смогла удержать Бориса

– После смерти Леси Интернет запестрел сплетнями об отравлении амфетамином. – Это бред. У нее отказало сердце. Частенько зашкаливал пульс. Я предлагал пойти к врачу, но она отказывалась. По характеру и энергетике она была сильнее меня, могла задавить своими доводами. Я не виню врачей в ее смерти, только себя. Может, если бы я раньше обнаружил ее в ванной… Мне так не хватает ее тепла и заботы. До сих пор остались книжки с написанными ею рецептами. Вот научился благодаря ей стряпать. Леся снится мне почти каждый день. В моих снах она счастливая. Когда я просыпаюсь и понимаю, что ее нет, думаю – лучше бы вообще не открывать глаза. Спасает только мысль, что жена отдала много сил возрождению группы «Братья Грим», и я не хочу все пустить прахом. Ей будет обидно, если я сейчас все брошу и уйду за ней. Мне 29, и я буду продолжать жить. И любить Лесю до конца жизни. – Вас не смущает, что из двоих «Братьев Грим» в группе остался только один? Борис, похоже, уехал в Самару навсегда? – Что касается Бориса, человек устал. «Медные трубы», через которые мы прошли, дали о себе знать. Он перестал адекватно воспринимать себя. Сейчас занимается тем, что ему нравится. Не думаю, что Боря вернется в группу. – Правда, что вы взяли клавишником его бывшую жену – Катю Плетневу? – Она для нас не новый человек, так как работала в группе с 1999 года. Потом мы решили сделать сугубо мужской коллектив. После отъезда брата Катя осталась одна, и я ее поддержал.

Ревнивый Борис

Роман пианистки Екатерины Плетневой и Бориса Бурдаева тоже начался в Самаре. То, что девушка была старше на пять лет, молодого человека не смутило. – Я давала уроки игры на гитаре в Самарском медико-техническом лицее, где учился Костя, – вспоминает Катя. – Они с Борей только создали группу «Магеллан» – «Братья Грим» возникли позже. – Чем он вас привлек? – Боре было 17, мне 22 – я стала его первой девушкой. Он красиво ухаживал. Подарки преподносил: то телефон, то кольцо с бриллиантами. А я дарила ему картины, которые писала маслом. Через шесть лет после знакомства, в 2004 году, они поженились. – Я приезжала к нему на съемную квартиру в гости, а однажды просто осталась. Вот только с годами Боря сильно изменился. Стал нервный, у него поменялось мировоззрение. Он стал приходить пьяным, а я никогда не ругала, потому что любила и заранее все прощала. Однажды в Самаре Борис так приревновал меня к знакомому, что разбил мне очки. – Кто принял решение расстаться? – Боря. Он уехал на гастроли с чемоданами и не вернулся. Я звонила, пыталась понять, что произошло. В ответ услышала: «Хочу быть свободным от всего. Мне не нужно, чтобы для меня кто-то жил. Хочу выйти на улицу и понять, что я один». – Как вы пережили разрыв? – Меня поддержал Костя. Вытащил из депрессии, предложил вернуться в группу – я играю на нескольких инструментах. Они хоть и близнецы, но абсолютно разные. В 2009 году мы с мужем подали на развод, и больше я его не видела.

Но медика из меня не получилось: с первого дня занятий я пропадал в актовом зале лицея, где стояли музыкальные инструменты, синтезаторы. Притащил туда Борю, и мы быстро сколотили рок-ансамбль под названием «Магеллан», для которого и начали писать свои первые песни. А уже через год стали называться «Братья Грим». Чтобы не расстраивать наших интеллигентных родителей, честно попытались получить высшее образование. Поступили на музыкальный факультет в Самарский педагогический университет. Но там изучали исключительно классику, скучновато было. Через три года мы оттуда ушли. Родители, конечно, расстроились, но виду не подали. Даже дали денег на первые записи «Братьев Грим» — целых 15 тысяч рублей! Тогда же, чтобы лучше понимать тонкости шоу-бизнеса, я устроился работать на радио. Мы с Борей поехали в Москву, прошлись по всем продюсерским центрам и везде раздавали наши диски, на которых была и ставшая потом визитной карточкой песня «Кустурица».

Никакой реакции не последовало, никто нам не перезвонил. А мы не расстроились: нам по 20 лет, вся жизнь впереди. Играли в клубах Самары и Тольятти, писали песни, подрабатывали (я — на радио, Боря с женой Катей пел в ресторанах), и вдруг в один прекрасный день — это было начало 2004 года — на мой электронный адрес пришло письмо: «Ваш демо-диск заинтересовал продюсера Леонида Бурлакова, он хочет с вами познакомиться». Я знал, что Бурлаков работал с «Мумий Троллем», Земфирой, и решил, что это чей-то розыгрыш. Но мы все-таки позвонили по указанному телефону. Оказалось, правда. Нас пригласили в Москву. Поначалу продюсер нам говорил, мол, попробуем, видимо, не очень надеясь на результат.

Но когда впервые нас с братом узнали на улице — водитель такси не взял денег, а попросил сфотографироваться, мы поняли: что-то в нашей жизни сдвинулось. В общем, все случилось быстро — начались многочисленные концерты, стали записываться клипы. В итоге пришли слава и гонорары. Кстати, никогда наши с Борей разногласия не касались денег. Заработок мы всегда делили поровну. Да и песни подписывали только двумя нашими именами вне зависимости от того, кто конкретно что написал.

И вот теперь, уничтожив группу, Боря вернулся в Самару, где и живет сейчас. Оборудовал дома студию, говорит, что пишет какой-то альбом. А по телефону несет про «сгустки мыслящего тумана». Поначалу я часто звонил ему и так нервничал, что перед тем, как набрать номер, принимал пару рюмок для храбрости…

«Ничего ужаснее того, что случилось со мной 16 декабря, уже не произойдет. Этот день перевернул мою жизнь, разделил на «до» и «после»… Я брал Лесю за руку, говорил, что она сильная, обязательно выкарабкается, говорил, что очень люблю ее. Не знал, что прощаюсь с ней навсегда…»

Фото: Михаил Клюев

Потом успокоился, спрашивал: «Когда вернешься в Москву? Может, запланируем концерты?» Борис все о своем: «Ты думаешь о приземленном, а надо о духовном. И музыка нам нужна другая». — «Так давай попробуем другую, — убеждал я. — Только зачем отказываться от успешного бренда «Братья Грим»?» А в ответ слышал: «Никаких «Братьев Грим» больше нет». Три месяца я вот так с ним переговаривался, мучился. А потом решил: хватит, человек меня не слышит. И перевернул новую страницу группы. Я собрал музыкантов, в группу вернулась замечательная вокалистка и композитор Катя Плетнева — бывшая жена Бори. С 8 марта 2009 года мы начали выступать без Бориса. Психологически было страшно выходить на сцену одному, поначалу даже рефлекторно оглядывался на то место, где всегда раньше стоял мой брат.

В декабре 2009 года мы выпустили очередной альбом, а Борис написал письмо своим поклонникам в Интернете, что группы «Братья Грим» не существует. Но это неправда, мы есть и успешно творим!

— Значит ли это, что теперь Борис Бурдаев не имеет к группе «Братья Грим» никакого отношения?

— Нет, не значит! Я уже говорил, что все наши песни подписаны двумя именами. Вот и на новом альбоме «Крылья Титана», который только что вышел, написано: «Слова и музыка К. Грим и Б. Грим». Потому что я по-прежнему считаю брата полноправным участником группы. Высылаю ему часть денег, заработанных на концертах, время от времени звоню в Самару. В прошлом году, в день рождения, решил позвонить Боре, поздравить его с нашим общим праздником. Боря взял трубку, однако разговора не получилось.

Он молчал, как будто ему позвонил не родной брат, а чужой незнакомый человек. Я спросил: «Не собираешься в Москву?» Боря сухо ответил: «Нет». И положил трубку. А я до сих пор веду с ним внутренние диалоги, пытаюсь переубедить, надеюсь, что он все-таки вернется — ко мне, в группу. Мне его страшно не хватает, с его уходом я как будто лишился руки или ноги. Кстати, задолго до ухода Леси из жизни я написал песни «Лаос», «Вернись», в которых много слов о разлуке, о новой встрече в следующей жизни. Думал, что они о Боре и печальны оттого, что брата рядом нет. Но, оказывается, пророчество было в другом — получилось, что я прощался с любимой. И Леся ушла практически сразу после выхода альбома в свет. Даже цвет обложки у диска получился черным, хотя поначалу предполагался коричневый…

Там есть одна композиция — «Аллилуйя», которую я посвящаю Лесе и буду исполнять для нее. Всегда.