Кто был отец пушкина

Повествование в повести А.С. Пушкина «Капитанская дочка» ведется от первого лица рассказчика — 17-летнего Петра Гринева. Перед читателем проходят картины его детства и юности, которые помогают понять становление личности юноши.

Петр Гринев родился в небогатой дворянской семье, образование получал дома, рос обычным мальчишкой, общался со сверстниками из крестьян. Вырос порядочным, честным, добрым и благородным человеком, который всегда поступает справедливо.

Отец определил его на военную службу в Белогорскую крепость, недалеко от Оренбурга. По пути к месту службы Гринев показан взбалмошным и упрямым. Он проиграл в бильярд сто рублей, требуя у своего слуги Савельича оплатить долг, а также проигнорировал замечание ямщика о скорой метели и приказал ехать дальше, за что и поплатился.

Встретившиеся ему в крепости люди — комендант Миронов и его семья, окружение, солдаты — простые и добрые люди. Жизнь в Белогорской крепости открывает перед Гриневым очарование жизни этих простых людей, помогает почувствовать радость общения с ними. Именно здесь и в этой обстановке крепнут лучшие задатки Петра Гринева. Молодой человек полюбил дочь коменданта — Машу Миронову. Любовь к ней раскрыла Гринева как романтичного, способного на глубокое чувство, юношу. Чувства окрыляют героя, заставляя писать девушке стихи. Когда Швабрин говорит о Марье непристойности, оскорбляет ее, Гринев вызывает его на дуэль, чтобы защитить честь возлюбленной.

Размеренная патриархальная жизнь была прервана восстанием Емельяна Пугачева. Смутьян напал на крепость и жестоко расправился с комендантом, его женой и теми, кто был против его власти. Он предложил офицерам и солдатам перейти на его сторону, некоторые, в том числе Швабрин, так и сделали. Остальных ждала смерть. Среди тех, кто не предал свою клятву служить Родине, был и Петр Гринев. Он был готов принять смерть, но не замарать свою воинскую честь. Смело и отважно он разговаривал с предводителем мятежников, не побоялся в лицо Пугачеву сказать, что никогда не перейдет на его сторону и будет сражаться с ним и его войском и дальше, если получит такой приказ. Он не боится гнева Пугачева и этим заслуживает его уважение. Честность, прямодушие, верность присяге, чувство долга, смелость и отвага — те черты характера, которые приобрел Петр Гринев, находясь на воинской службе в Белогорской крепости.

Юноша проявил мужество и самоотверженность, когда, рискуя собственной жизнью ради возлюбленной, покинул место службы и пробрался в Белогорскую крепость, чтобы вырвать Марью из рук Швабрина.

Швабрин выдвигает против Петра лживые обвинения, по его доносу молодого человека арестовывают, обвиняют в близком знакомстве и дружбе с Пугачевым и приговаривают к пожизненной ссылке в Сибири. И снова о самоотверженности и благородстве юноши говорит тот факт, что Гринев готов идти на каторгу, чтобы только не вовлекать в разбирательство Машу как дочь коменданта, свидетельницу и участницу тех событий. Марья спасает его, попросив помилования у самой императрицы Екатерины.

На протяжении всей повести прослеживается развитие Петра Гринева, превращение его из взбалмошного юноши в мужественного, порядочного и отважного мужчину. Он не просто положительный персонаж, показывается его взросление, закалка нравственных качеств и умение преодолевать трудности. За тот насыщенный событиями год, что он служил в Белогорской крепости, Гринев не раз стоял перед нравственным выбором, но нигде не дрогнул и не дал слабину. Этот год сделал из мальчика мужчину.

На самом деле, стоит начать с того, кому принадлежит эта фраза. Она была впервые введена известным литературным и театральным критиком, поэтом и переводчиком того времени — Аполлоном Григорьевым в сочинении «Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина»:

“А Пушкин — наше всё: Пушкин представитель всего нашего душевного, особенного, такого, что останется нашим душевным, особенным после всех столкновений с чужими, с другими мирами.”

Творчество Пушкина проложило дорогу Гоголю, Тургеневу, Толстому и Чехову. В результате русская культура сделалась ведущим голосом, к которому вынужден был прислушаться весь культурный мир. Достаточно прочитать воспоминания этих великих писателей о А.С.Пушкине.

Пушкин блестяще проявил себя во всех тогда известных литературных жанрах. Он и создал стилистическое разнообразие русской художественной литературной речи.

Пушкин завершил длительную эволюцию литературного языка, используя все достижения русских писателей XVIII – начала XIX века в области русского литературного языка и стилистики, совершенствуя все то, что сделали до него Ломоносов, Карамзин, Крылов, то есть замечательные реформаторы языка 18 столетия.

Со временем Пушкина русский язык входит как равноправный в семью наиболее развитых литературных языков мира. “Из русского языка Пушкин сделал чудо”, писал Белинский. По определению акад. Виноградова, национально – русский поэтический язык, высшее свое воплощение находит в языке Пушкина. Русский язык становится языком художественной литературы, культуры и цивилизации мирового значения.

Уникальная неповторимость языка Пушкина, находящая свое конкретное воплощение в литературном тексте на основе чувства соразмерности и сообразности, благородной простоты, искренности и точности выражения, таковы главнейшие принципы Пушкина, определяющие его взгляды на пути развития русского литературного языка в задачи писателя в литературно-языковом творчестве. Эти принципы полностью соответствовали как объективным закономерностям развития русского литературного языка, так и основным положениям развиваемого Пушкиным нового литературного направления – критического реализма.

Пушкин намного превосходит восприятие современного русского человека. По осмыслению художественной образности и звуковому оформлению стихов Пушкин и сегодня недосягаем для современных поэтов. Литературоведческая и языковедческая науки еще не выработали такого научного аппарата, с помощью которого можно было бы оценить пушкинский гений. Русские люди, русская культура еще долго будут приближаться к Пушкину, в далеком будущем они, может быть, объяснят и превзойдут его. Но навечно останется восхищение человеком, опередившим современный ему художественный мир и определившим его развитие на много столетий вперед.

Пушкина у нас в стране на протяжении многих лет читают люди всех возрастов. Именно Пушкина люди цитируют, когда выражают сильные эмоции, признаются в любви, воспитывают детей, возвращаются домой, спустя годы, или прощаются навсегда.Стоит добавить, что многие произведения Пушкина остаются актуальными и в наши дни.

У Пушкина было четверо детей: две дочери – Мария и Наталья, и два сына – Александр и Григорий. И 19 внуков: у его сына Александра было 13 детей – 8 дочерей и 5 сыновей, а у дочери Натальи 6 детей – 4 дочери и 2 сына. Остальные дети Пушкина потомков не имеют.

Кровных потомков Александра Сергеевича Пушкина на сегодняшний день насчитывается около 200 человек. Живут они в разных странах – в России, Украине, Грузии, Англии, Франции, Германии, Бельгии, Швейцарии, США и Марокко.

В 1997 году в Москве умер внук Пушкина, Григорий Пушкин. С его смертью прервалась линия прямых потомков поэта живущих в Москве.

Праправнук и последний прямой потомок Пушкина по мужской линии – Александр Пушкин – живет в Бельгии, его семья оказалась в эмиграции после гражданской войны. К сожалению, детей у него нет и прямая линия потомков великого поэта на нём прервется.

Думаю, следующая цитата (которую у нас любят обрывать на середине) даёт исчерпывающий ответ

“Я, конечно, презираю отечество мое с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мною это чувство. Ты, который не на привязи, как можешь ты оставаться в России? если царь даст мне слободу, то я месяца не останусь. Мы живем в печальном веке, но когда воображаю Лондон, чугунные дороги, паровые корабли, английские журналы или парижские театры и <бордели> — то мое глухое Михайловское наводит на меня тоску и бешенство. В 4-ой песне «Онегина» я изобразил свою жизнь; когда-нибудь прочтешь его и спросишь с милою улыбкой: где ж мой поэт? в нем дарование приметно — услышишь, милая, в ответ: он удрал в Париж и никогда в проклятую Русь не воротится — ай да умница.” (Из письма Вяземскому, 27 мая 1826)