Мария эшпай симонова биография личная жизнь

Дочь Евгении Симоновой, которую датчане уговаривали играть голышом на рояле, вышла замуж за итальянца

У отметившей в первый день лета 65-летие народной артистки России Евгении Симоновой есть две дочери. Младшая – 34-летняя пианистка Мария от нынешнего мужа, режиссера Андрея Эшпая, и старшая – 43-летняя Зоя от актера Александра Кайдановского.  Она вместе со знаменитой мамой служит в Театре им. Маяковского и иногда снимается в кино. В нашумевшем недавно сериале «Колл-центр» она сыграла страдающую от галлюцинаций женщину, которой кругом мерещатся гигантские улитки.

– Зоя, тяжело дались съемки в «Колл-центре»?

– Это очень хорошая работа. Пилотную серию сняли еще в 2017 году, а потом, когда приступили к основным съемкам, просили всех актеров, и меня в том числе, в кадре полностью раздеться. Я сразу сказала: «Нет». Поставила жесткое условие, что этого не будет. За рубежом нормально относятся к пожилому телу, у нас – по-другому.  В результате «голая» сцена получилась очень страшная, как расстрел. Все актеры оказались эмоционально выжаты до предела. После этой сцены пришлось долго восстанавливаться. Плюс я играла в ужасном наряде и жутко комплексовала. Со мной никто не дружил во время съемок, называли «эта в зеленой кофте» и думали: что за актрису взяли?

– Наверное, карантин помог вам окончательно восстановиться?

– С младшими детьми, дочками Варей и Соней, и мужем Александром Быковым провели самоизоляцию в городе Пущино. Там у родителей супруга квартира. Скучать было некогда. Иногда гуляли, народу на улицах совсем немного. А мой старший сын Алексей – ему уже 20 лет – отдельно живет, со своей девушкой. Мама, Евгения Симонова, с мужем Андреем Эшпаем уехали на дачу в Рузу. У нас там дом, отличные условия, рядом река.

В сериале «Колл-центр» Григорий Калинин и Зоя Кайдановская сыграли странную парочку: психиатра и его ненормальную мамашу

– Кажется, в личной жизни вы повторяете путь мамы. Только с третьей попытки она удачно вышла замуж – за Эшпая. Да и у вас сейчас третий брак.  Первых двух супругов ваш курс в РАТИ подарил: Максим Славкин – отец Алексея, Алексей Захаров – отец Вари, а сейчас бизнесмен Александр Быков – отец Сони…

– Это так. Уверена, что мой брак с Сашей будет последним.  О первых двух мужьях не хочу вспоминать. Но рада, что от них остались замечательные дети. Хотя отцы особой тяги к ним не испытывают, но их так любит мой отчим Андрей Эшпай, что этого достаточно.

Мой сын, студент Щукинского театрального училища, теперь носит фамилию дедушки – Александра Кайдановского, Варя, как бабушка, – Симонова, а Соня – Быкова. Так вышло. Алексей сначала хотел быть Симоновым. Но потом подумал, что для Щуки этот вариант будет выглядеть с претензией. Узнав об этом, моя мама сказала внуку: «Думаешь, Симонов – с претензией, а Кайдановский ни к чему не обязывает?!» Впрочем, у Леши есть способности, искра, он трудолюбивый парень и фанатик своего дела. Он очень много времени с бабушкой и Эшпаем провел. Такой их нерожденный сынок получился.

Мы как-то всей семьей – я с Лешей, моя сестра Маша и мама с Андреем Андреевичем – в Париже давали семейный концерт. И когда после него нас пригласили на обед, я сыну с улыбкой шепнула: «Мамой меня не называй. Пусть думают, что мы трое – дети Эшпая». Я, кстати, по паспорту Симонова. Кайдановская – мой псевдоним, который взяла, придя в театр. С моим коротким именем длинная фамилия смотрится очень красиво.

– А как поживает Маша – дочка Эшпая и вашей мамы? Она же делает карьеру пианистки в Европе?

– Сестра живет в Дании. Недавно вышла замуж за музыканта-итальянца. Детей пока нет. Некоторое время назад Маша участвовала в балете «Весна священная», который выпустили в скандинавской стране. Она играла на рояле, а вокруг голые танцоры извивались. Авторы постановки просили и сестру раздеться, но она отказалась. Родители летали на премьеру и потом рассказывали, что получилось красиво и совсем не пошло. Участники спектакля с ним весь мир объездили.

Романтичные завтраки

– Как вы познакомились с нынешним супругом?

– В общей компании. Мой муж прежде всего мой друг, приходит на все мои премьеры. Любим путешествовать. Уверены, что муж и жена должны хотя бы раз в два месяца куда-нибудь уезжать вдвоем, без детей,. Пусть на выходные, пусть по Золотому кольцу России, но уезжать! Оставляем с девочками няню – и вперед. В связи с карантином, конечно, в этом плане переживали тяжелые дни. А до него в январе успели в Париж слетать на несколько дней. Рождество провели в Таллине, а прошлой осенью у сестры в Дании погостили.

А еще завели традицию: раз в год ночуем и потом завтракаем в отеле «Метрополь». Это очень романтично. Там красиво, кругом фонтаны, а на утреннюю трапезу подают шампанское и красную икру…Удачный брак – это случай. Можно сколько угодно работать над этим, стараться, но ничего не получится. А если есть обоюдная любовь и взаимопонимание, как у нас с Сашей, – это совсем другое дело.

– То, что вы стали актрисой, тоже случай? Или всегда хотели продолжить династию?

– С детства хотела. В школе ходила в театральную студию, потом поступила в РАТИ.  Правда, на первых курсах не могла понять, почему все так сложно дается. Но потом втянулась, и стало получаться. Я стремилась быть похожей на маму. Наверное, люди, глядя на меня, думали, что и в институт, и в театр Маяковского, где мама уже более 40 лет работает, я попала по блату. Раньше переживала, но время показало, что я на своем месте. В Маяковку, к слову, я лишь спустя семь лет после получения диплома пришла, чтобы разговоров не возникло. И наши первые совместные с мамой спектакли – «Шестеро любимых», «Три высокие женщины» – доказали, что мой выбор правильный.

До того, как наследнице не исполнилось 15 лет, Кайдановский крайне редко с ней общался. Фото из личного архива

– С великим папой вы же поздно начали общаться?

– С 15 лет. А до этого он особого внимания на меня не обращал. Лишь иногда приходил на дни рождения и забирал куда-то. А в остальное время бабушка, мамина мама, иногда звонила ему, напоминала обо мне. Специфический отец. У него была бурная жизнь. Впрочем, я горжусь, что я дочь Александра Кайдановского. Жаль, что он очень рано ушел. Даже до 50 лет не дожил. Третий инфаркт его погубил. Нужно было кардинально поменять образ жизни, заботиться о своем здоровье, а это был явно не его стиль. А пил он не больше, чем все. Его отец тоже ведь рано от инфаркта умер.

С детства смотрела фильмы отца и после окончания говорила: «Слава богу, хоть тут папу не убили». Никакой психологической травмы, что мои родители развелись (мне было всего четыре года), не испытывала. Когда мне было восемь, мама вышла замуж за Эшпая, и спустя два года у них Маша родилась. Андрей Андреевич стал и мне папой, очень заботливым и внимательным. Но и с Кайдановским наладилось интересное общение. Подарки отец мне делал шикарные. Из Испании привез очень крутые ботинки. Потом часы швейцарские преподнес. До сих пор иногда на даче ношу его модную куртку, которую мне отдал, большая, но жутко модная.

– С другими детьми Кайдановского общаетесь?

– От первого брака у папы осталась дочка Дарья, ей 50 лет. Мы давно не виделись. А вот с Андреем от третьего брака, ему 33 года, дружим. Он балетный танцовщик, хореограф. У них с женой – известной в Австрии балериной – двое детей. Вместе в Венской опере работают. Мы с мамой к ним на премьеру приезжали.

Цитата

Зоя Кайдановская:

«Моя прабабушка Зоя Вяземская умерла за четыре дня до моего рождения, и меня назвали в ее честь. Получилось очень символично: в переводе с греческого Зоя означает «жизнь». Одна жизнь закончилась, другая – началась».

Запав на карие глаза Принцессы, режиссер Эшпай со скандалом ушел к ней от Ларисы Удовиченко

Вот уже почти полвека Евгения Симонова остается одной из самых загадочных актрис нашего кино. В 17 лет она дебютировала на экране в роли летчицы Маши Поповой в фильме «В бой идут одни «старики». А после выхода картин «Афоня» и «Обыкновенное чудо» каждый второй советский парень мечтал жениться именно на такой девушке, как ее Катя Снегирева или Принцесса. Эти образы преследуют народную артистку всю жизнь. Накануне 65-летия Евгении Павловны мы решили выяснить, какая она на самом деле – в обычной жизни, в любви, у себя дома.

– Это «клеймо» чистой невинной девушки – ходячей добродетели – принесло мне всесоюзную известность, – не скрывает Симонова. – Мои незатейливые «девочки» как-то проникали людям в душу. Но с другой стороны, это стало некой «рамкой», в которую я попала, и оттуда было очень трудно выбраться. У меня трагическая профессия, а жизнь – счастливая.

Ради Каина бросила Ромео

– Вообще у нас в роду все интересно, мы с сестрой Женей носим фамилию, которая к нам никакого отношения не имеет, – рассказывал «Экспресс газете» старший брат Евгении – Юрий Вяземский (по паспорту он тоже Симонов, но взял творческий псевдоним), профессор МГИМО, создатель и ведущий телевикторины «Умники и умницы». – Мы были бы Станкевичами, если бы не 1937 год. В 11 лет нашего отца усыновил блестящий скульптор Василий Симонов, когда деда, Станислава Станкевича, отправили в ссылку, а его жену – нашу бабушку – расстреляли.

Не случись всех этих ужасных событий, вы, друзья, сейчас читали бы об актрисе Евгении Станкевич, в которой, как она признавалась, течет не только русская, а еще польская, литовская и немецкая кровь.

В юности Женя собиралась по маминым стопам стать преподавателем английского и готовилась к поступлению на филологический факультет. Но тогда их с Юрой отец, который занимал руководящие посты в Институте высшей нервной деятельности, занялся изучением психологии творчества. И его пригласили прочитать цикл лекций на курсах повышения квалификации актеров и режиссеров в Школе-студии МХАТ. В результате  театром увлеклась и Женя. После школы подала документы во все актерские вузы, но взяли ее только в Щукинское училище.

Симонова не страдает из-за своего возраста и не пытается искусственно сохранить юность, превратившись в перетянутую восковую мумию. Фото: Personastars.com

Уже на первом курсе маститый Леонид Быков снял ее в фильме «В бой идут одни «старики». Тогда же Симонова впервые по-настоящему влюбилась. С ней учились несколько ярких парней – Леонид Ярмольник, Альгис Арлаускас, Стас Жданько, а она выбрала Юрия Васильева – ныне популярного артиста и режиссера из Театра сатиры.

– Да, у нас с Женечкой случились взаимные, очень чистые, нежные и страстные чувства, – разоткровенничался с «Экспресс газетой» Васильев. – Волшебная пора! Мы были партнерами все четыре года обучения: делали этюды, ставили отрывки, а в дипломном спектакле сыграли «Историю одной любви» о 16-летних ребятах, уезжающих за романтикой на Север. Помню, как и сам возил Женю к себе на родину, в Новосибирск. Знакомил с родителями. Зима тогда выдалась очень холодная. Пришлось искать теплые вещи для любимой, чтобы она смогла осмотреть достопримечательности и побывать в Академгородке. Я тонул в ее взгляде. В училище нас прозвали Ромео и Джульеттой. Педагоги закрывали глаза на то, что мы пишем друг другу записочки прямо на лекциях.

По словам Васильева, он дико ревновал свою Джульетту. И, как оказалось, не зря! На очередных каникулах, летом 74-го, Симонова улетела сниматься в ленте «Пропавшая экспедиция» на Урал и там потеряла голову от партнера Александра Кайдановского, которого из-за безоглядной дерзости, нелюдимости и интереса к теме смерти многие называли Каином.

Вернувшись в Москву, Евгения сразу же объяснилась с Васильевым. Тот впал в ступор, а потом назло бывшей стал крутить романы едва ли не со всеми симпатичными студентками Щуки.

Съемки на сносях

По словам Никиты Михалкова, в свое время снявшего Кайдановского в советском истерне «Свой среди чужих…», на момент знакомства с Симоновой Александр устал от своих киноролей, ведь постановщики использовали лишь одну краску из его широкой палитры и предлагали образы разных поручиков.

– Сашу влекла кинорежиссура, – констатировал Михалков. – Он думал о поступлении на Высшие курсы… Но на съемках «Пропавшей экспедиции» познакомился с Евгенией Симоновой. Она относилась к профессии столь же ответственно, как и он, ненавидела приблизительность и расхлябанность. Взаимный интерес перерос в настоящую любовь, и в 1975 году они поженились. Следующие два года, чтобы не расставаться, старались сниматься вместе. На съемках «Как важно быть серьезным» Евгении пришлось нелегко – она была уже на последних месяцах беременности. 5 ноября 1976 года родилась их дочь Зоя. Примерно в это же время Кайдановский получил приглашение Андрея Тарковского сыграть главную роль в «Сталкере».

С Кайдановским на съемках «Пропавшей экспедиции». На площадке Александр не раз колотил 15-летнего актера Сережу Шевкуненко (в круге), который безответно влюбился в Евгению и мешал их отношениям

Зое было четыре, когда родители расстались. По воспоминаниям друга семьи – актера и режиссера Сергея Насибова, этому предшествовали нешуточные страсти. Ревнивая Симонова, когда после очередного скандала Кайдановский решил уйти из семьи, села на подоконник, свесила ноги и стала грозить с высокого этажа своему Саше, выбегающему из подъезда: «Если уйдешь – я спрыгну».

– Мне говорили, что я страдала: звонила отцу, ждала его на стульчике около лифта, а он не приходил, – вспоминала потом дочка пары Зоя, ставшая актрисой. – Бабушка с мамой очень переживали. Но у меня нет ощущения раны.

Незадолго до развода семье выделили двушку в самом центре Москвы, на Пушкинской (ныне – Большая Дмитровка). Но благородный Кайдановский, по словам его последней женщины – актрисы Инны Пиварс, оставил эти квадратные метры Евгении и Зое, а сам съехал в комнату в коммуналке, где и умер от третьего инфаркта в конце 1995 года в возрасте 49 лет.

Юная Женя с отцом Павлом Васильевичем, который из поездки в Японию привез ей кимоно. Фото из личного архива

Замужество в отместку

В окружении Симоновой говорят, что она очень тяжело переживала разрыв с Кайдановским. Впала в тяжелейшую депрессию – перестала спать и есть. Отец Жени, Павел Васильевич, который тогда уже получил звание академика по нейропсихологии, в течение недели заставлял дочку каждый день выпивать по три рюмки спиртовой настойки собственного приготовления. А после это они подолгу разговаривали. Женя подробно делилась с папой всем, что ее беспокоит. И уже через месяц справилась со своим пограничным состоянием. А потом встретила нового мужчину, за которого почти сразу –  чтобы отомстить Александру – выскочила замуж.

Судьбоносное знакомство с актером Дмитрием Полонским случилось на съемках фильма «Карантин» в 1983 году. Сам он сейчас не захотел вспоминать о коротком браке с Евгенией, а вот нынешняя супруга Полонского – актриса Александра Равенских, которая работает с нашей героиней в одном Театре им. Маяковского, не стала ничего скрывать:

– Когда у Жени с Димой вспыхнул роман, она со мной советовалась: «Саш, не знаю, что и делать. То ли замуж за Димку выходить, он же так безумно красиво поет, то ли нет». И с моей легкой руки вышла. Но прожили они всего год и разбежались. Вскоре Симонова встретила кинорежиссера Андрея Эшпая, с которым живет уже больше 35 лет. И когда забеременела от него дочкой Машей и ушла в декрет, я вместо нее играла в спектакле «Молва». Ну а до меня вот таким долгим путем дошел мой Дима. Самый близкий и родной человек. В свои чуть за 60 он отлично выглядит, играет в футбол и большой теннис.

Андрей Эшпай с дочкой жены – актрисой Зоей Кайдановской (слева) и их общей наследницей – пианисткой Машей. В круге бывшая супруга режиссера – Удовиченко

«Живым его не выпущу»

С Эшпаем Симонову познакомил коллега по Театру им. Маяковского Игорь Костолевский.

– Они меня подвозили на машине, – вспоминала народная артистка. – Андрей был за рулем. Я сидела сзади, и он посматривал на меня в зеркало. Эти карие глаза. И когда я вышла, подумала: «Есть же счастливая женщина, у которой такой муж». А спустя время на съемках мы встретились и начали общаться. Но так сложилось, что только через два года смогли соединиться. А расписались, когда Марусе было два месяца.

Той «счастливой женщиной», женой Эшпая, на момент знакомства режиссера с Симоновой, была известная актриса Лариса Удовиченко. Андрей Андреевич боготворил Маньку Облигацию.

– Добрые люди мне рассказали, что у Эшпая с Ларисой произошла какая-то история, связанная с ревностью с его стороны, – делился с журналистами следующий муж Удовиченко – пианист и коммерсант Геннадий Болгарин (урожденный Фридман). – Что там было, я не знаю, но, вероятно, эта ревность была такого высокого накала, что в результате они разбежались. Я его понимаю: Лариса была безумно хороша, мимо нее не мог пройти ни один мужчина! Кстати, квартира, в которую я переехал жить, была квартирой Андрея Эшпая. Он как джентльмен после развода оставил ее бывшей жене.

Второй муж Евгении Павловны Дмитрий Полонский покорил ее своим вокалом. Кадр: Youtube.com

А свою новую супругу Евгению Павловну Эшпай после долгого перерыва вернул в кино. Она стала сниматься практически во всех его фильмах и сериалах: «Дети Арбата», «Событие», «Многоточие» и не могла нарадоваться, что вплоть до мелочей совпала со своим третьим супругом.

– Я его живым не выпущу, так ему и говорю, – улыбается актриса, которой, как недавно стало известно, в свое время диагностировали рак и удалили одно легкое.

А ее коллега по Театру им. Маяковского Юрий Соколов, который знаком с Симоновой чуть ли не 40 лет, считает, что Евгения Павловна зря пытается отдалиться от прилипшего образа Принцессы:

– Женя очень светлая, добрая и состояние души с ее героиней из «Обыкновенного чуда» до сих пор в ней. Она крестная мама моего и Ольги Прокофьевой сына Саши. Да, Евгения многое преодолела. Она, как трактор «Беларусь», но только в изящном и хрупком теле. Я был свидетелем, как ей бывало тяжело, в финансовом плане в том числе. Другая бы давно опустила руки, а Симонова на своих плечах все это несет. При этом великолепно выглядит, улыбается и повода спросить: «Какие у тебя проблемы», не дает. Часто вспоминаю, как мы всем театром были на гастролях в Киеве, во времена, когда еще Наташа Гундарева была жива. После спектакля все поехали на живописную реку на пикник. Мероприятие совпало с тем, что Жене дали премию Станиславского. Рома Мадянов в честь этого стал жарить шашлыки. А пока все мы, другие мужики, ринулись в реку, Евгения Павловна в сторонке тихонько плескалась. Увидев это, мы вылезли из воды, подошли к ней сзади, схватили и, как королеву, подняли на руки. Понесли на песчаную гору с криками: «Эйо! Эйо!» Наблюдая за этим, наш режиссер Юра Иоффе с грустью вздохнул: «Боже мой, как же в этом народе еще сильно язычество!»