Наталья сайко личная жизнь муж дети

Администратор Высоцкого Яков Безродный запретил бездетной жене-актрисе усыновить ребёнка, а потом пожалел об этом

Красавица с огромными голубыми глазами, которую многие запомнили по фильмам «Как закалялась сталь», «Моя улица», «Завещание профессора Доуэля», «Софья Ковалевская» и «Михайло Ломоносов», давно не снимается и не выходит на сцену. Об актрисе Наталье САЙКО, которая в этом году отметила 70-летие, в Сети пишут разное. «Спилась и стала затворницей – мужа и детей-то нет», «Оскорбленная непристойным предложением влиятельного человека, она бросила театр и больше никуда не устроилась», «Сайко уехала в родной Таллин и там сошла с ума»… Уже больше двух десятков лет слухи о том, куда пропала кинозвезда 70 – 80-х годов, «таганская Офелия», как ее называли, будоражат поклонников. И вот наконец «Экспресс газете» удалось разыскать Наталью Петровну и даже побывать у нее в гостях.

12-этажный дом в десяти минутах ходьбы от Театра на Таганке. В советское время иметь здесь квадратные метры считалось престижным. Оказалось, Наталья Сайко продолжает тут жить. Подъезд мне открыла ее соседка.

Поднимаюсь на нужный этаж и с замирание сердца звоню в квартиру Натальи Петровны. Не прошло и минуты, как дверь мне отворила миниатюрная пожилая женщина, в которой с трудом узнаю ту самую кинокрасавицу с прибалтийской внешностью и большими лучезарными глазами.

Уговаривать хозяйку на интервью пришлось битых полчаса. Когда я уже почти отчаялась и собиралась попрощаться, актриса вдруг согласилась. «Только диктофон оставьте в коридоре, будете писать по памяти», – велела она и позвала на кухню.

Там усадила за стол, на котором стояли ноутбук и пепельница, налила чаю, достала из холодильника коврижку с курагой и закурила. С интересом разглядывая интерьер, я начала разговор.

Наталья Петровна не часто выходит из дома, если только в магазин или вынести мусор. Фото Руслана ВОРОНОГО

– Честно говоря, начитавшись про вас всякого в Интернете, я думала, что вы живете в запустении. А у вас так чисто, просторно.

– Это еще не чисто. Надо окна помыть. Но боюсь залезать на подоконник, этаж все-таки высокий. И просторно, да. Три комнаты плюс кухня. Эту квартиру нам с Яшулей выдали давным-давно. Помню, как после переезда сюда спали на полу. Потом Яша сделал ремонт, лет 20 назад, и с тех пор ничего не менялось.

– Яков – это ваш супруг? Писали, что вы одинокий человек…

– Я дважды была замужем. Яша, Яков Михайлович Безродный, второй муж. Познакомились в Театре на Таганке, где я работала с 1970 года. Яшуля пришел туда в 71-м. Сначала был помощником администратора, мальчиком на побегушках. Потом дослужился до директора. В 2014 году он умер. Очень долго тяжело болел. Ему требовался уход. Поэтому из театра я ушла (после раскола работала в «Содружестве актеров Таганки» у Николая Губенко).

У Яши есть в Москве родственники, но они молодые, своих проблем хватает. Так что, кроме меня, заботиться о нем было некому. Одно время мы с Яшей жили на даче, и после спектакля, не смывая грим, я садилась за руль и мчалась к нему за город. Неудобно, и на бензин много денег уходило… Словом, никакого скандала, связанного с моим уходом из театра, не было. У меня и с Юрием Любимовым, и с Николаем Губенко всегда хорошие отношения оставались. Я просто объяснила ситуацию и написала заявление «по собственному».

С Владимиром КОНКИНЫМ в революционном фэнтези «Как закалялась сталь»

С Никитой рассталась после измены

– Чем Яков Михайлович болел?

– Там целый букет недугов. Таскала его на себе (а он весил 90 кг), переодевала, мыла, кормила, в туалет водила. В результате связку на ноге порвала… А вот, кстати, посмотрите на кухонный шкаф. Видите, там наверху стоят заварочные чайники? Это Яшулина коллекция. Что-то он сам привозил отовсюду, что-то ему дарили. Я подумывала убрать их куда-нибудь: пылятся, нужно протирать постоянно. Но потом решила: нет – пусть стоят, это же память о моем Яшеньке. На днях разбился один чайник, и я палец порезала. Ну да бог с ним. Хотите я вам свадебное платье покажу?

Наталья Петровна позвала меня в спальню. Там из большого шкафа достала бирюзовый наряд в пол с рукавами из гипюра и атласной юбкой.

– Цвет такой выбрала, потому что это моя вторая свадьба. Я это платье всего один раз надевала. Хотела его выкинуть или отдать кому-то, но Яшуля попросил сохранить. Свадьбу мы хотя и в ресторане отмечали, но все было скромно.

– Почему расстались с первым мужем?

– Никита, с которым прожила семь лет, мне изменил. Мы жили в роскошной трехкомнатной квартире на Ленинском проспекте. До сих пор помню, как ее драила. Металлической губкой снимала верхний слой паркета, а потом мастикой шлифовала, чтобы пол блестел… Настоящее счастье я обрела с Яшулей. Когда он позвал меня замуж, я ответила, что сначала должна посоветоваться с мамой. Та одобрила. Хотя Яшу видела всего один раз, когда мы приезжали на похороны моего отчима в Таллин. Юрий Любимов в качестве поддержки послал его со мной в Эстонию. А потом два молодых красивых парня – Яшуля с Борей Хмельницким – забирали меня с Ленинского в комнату Безродного. Так из шикарных хором я перебралась в коммуналку.

– Шок не испытали?

– В Эстонии мы с мамой вообще жили в бараке. Потом нам дали 14-метровую комнату. А мои студенческие годы прошли в общежитии. Так что коммуналкой меня не испугаешь. Правда, когда мы с Яшей и Борей впервые приехали туда, я увидела, как на общей кухне сидела женщина и капала на тараканов, которые бегали туда-сюда, уксусом.

В этой комедии с участием нашей героини Николай КАРАЧЕНЦОВ впервые спел свой шлягер про кленовый лист

– Как складывалась ваша семейная жизнь с Яковом Михайловичем?

– Хорошо. Он дружил с Владимиром Высоцким, с которым когда-то учился в одной школе. Мы же с Володей вместе играли в «Гамлете». И тоже общались, когда находилось время. Яшуля организовывал концерты Высоцкого. Работал через общество «Знание», предлагая организациям, у которых были свои залы в Москве и Подмосковье, устроить выступление Володи. Иногда мы тоже ездили с ним. Я знаю, что моего мужа за глаза некоторые называли подпольным миллионером и считали, что он одевает меня в меха и бриллианты. Но это совершеннейший абсурд. За организацию концерта он получал всего 1 руб. 60 копеек. Мы достойно жили, но не богато. Яша даже гвоздя из театра не вынес. Я бы его за это просто убила.

– В родном Таллине часто бываете?

– Да, навещаю сестру Олю и маму, которой 92 года. У меня есть шенгенская виза, которая предполагает пребывание в стране 90 дней каждые полгода, вот и распределяю. В 2018-м успела съездить трижды. Новый год, к сожалению, не в Эстонии отмечу, а тут. Надо за дачей присматривать. Она при помощи газового котла обогревается, вот и боюсь, как бы чего не вышло.

– Летом, наверное, пропадаете на грядках?

– Нет, огород – не мое. Мы с Яшулей посадили на даче только сосны и ели. Вот и вся растительность. Хотя хозяйка я хорошая. Раньше всегда гостей собирали, шумные посиделки устраивали. Теперь никто не приходит, да и у меня сил нет.

– Правда, что стать актрисой вы решили после того, как съездили с одноклассниками на экскурсию в Питер?

– Когда училась в восьмом классе, соседка меня пожурила: «Ты уже большая девочка, надо маме помогать». И впрямь, думаю, надо из школы уходить, выучиться на медицинскую сестру, чтобы параллельно работать, а потом стать врачом. Но мама велела для начала получить аттестат. А в старших классах у нас появился театральный кружок. С ним и поехала в Ленинград, где в Большом драматическом театре посмотрела спектакль «Старшая сестра». Но пришла к выводу, что наши таллинские артисты играют в этой постановке лучше. Сама же в актрисы подалась из-за нашего педагога. Она однажды сказала, что я обязательно должна ехать в Москву и поступать в театральный. Нацелилась на Щукинское училище. Мама была в шоке. Она всю жизнь отработала парикмахером и думала, что меня ждет такая же судьба. А я эти салоны красоты ненавидела из-за терпких запахов химии и одеколона «Красная Москва».

В драме «Старшина» с Владимиром ГОСТЮХИНЫМ. Фото: © РИА «Новости»

– Одной в столице страшно было?

– Очень. Когда вывесили списки поступивших, моей фамилии там не оказалось. Разревелась, позвонила маме, и ее бойкая подружка уже к вечеру выяснила, что в деканате ошиблись и я зачислена. Москва – большой город. Выходила на улицу, а вокруг незнакомые люди. В Таллине-то все друг друга знают, здороваются. Так что плакала постоянно.

– Почему вы больше не снимаетесь?

– Постарела. Негоже актрисам до последнего играть, когда уже еле ходишь. На сцене и перед камерой летать нужно. Да и не хочется роли бабушек в инвалидных креслах исполнять.

– Как прокомментируете слухи, что у вас проблемы с алкоголем?

– Бред! Бывает, конечно, что покупаю пиво. Как, например, сегодня утром. Но проблем нет. А сплетни завистники распускают. Вот однажды приехали мама с сестрой на мой спектакль. Любимов дал им билеты в первый ряд, где обычно сам сидел. После этого одна завистливая сука позвонила маме и сообщила, что я валяюсь без чувств пьяная в гримерке. Мама сильно разнервничалась, а ничего подобного и в помине не было.

– А курите давно?

– Лет с 17. Дура, что начала. В старших классах ходила с друзьями в кафе, пили там молочный коктейль или кофе, ну и курили для антуража. Вот и втянулась. Если хотите нормальный цвет лица и не задыхаться от кашля, бросайте. Правда, в моем возрасте это уже опасно.

– Но цвет лица у вас отличный. И фигура замечательная.

– Господи, когда в молодости я пробовалась на роль гимнастки, мне говорили: «Ната, не смей толстеть!» А теперь знакомые спрашивают: «Когда же наконец наберешь вес?» Раньше не позволяла себе есть после четырех дня, а сейчас даже после шести могу бутербродик с колбаской умять. Зарядку по утрам не делаю. Одна связка на ноге порвана, вторую берегу, иначе ходить не смогу.

Мужа актрисы похоронили на Ваганьковском кладбище. Рядом с ним Наталья Петровна подготовила место для себя. Фото с сайта necropol.ru

Жуткая процедура

– Наталья Петровна, простите за бестактность, но почему у вас нет детей?

– Это моя огромная боль. В 15 или в 16 лет я от школы поехала на сельхозработы. Жара стояла страшная. Чтобы охладиться, залезла в речку. И там ощутила резкую боль. Такую сильную, что с места сдвинуться не могла. Уже потом врачи сказали, что произошел спазм маточных труб. Когда в первом браке забеременеть не получалось и спазм повторился, стала ходить по врачам. Но они только разводили руками: «Не тратьте время, вы бесплодны». Но я все надеялась. И Яшуля верил. Отправлял и к светилам в этой области, и в хорошие больницы устраивал, и в санатории посылал… Но даже жуткая и адски болезненная процедура, когда маточные рубы продували без анестезии, не помогла. Лежу после этого в палате, плачу, а рядом чумичка, которая беременная холодильник пыталась поднять, чтобы спровоцировать выкидыш, и добилась своего. Понимаете, что я чувствовала? Когда руки совсем опустились, предложила Яшуле взять ребенка из Дома малютки. Но он запретил, сказал, что сдаваться рано. И только лет за семь до смерти вздохнул, что надо было взять, а теперь уже поздно.

– Извините, что затронула такую больную тему.

– Такова жизнь… У нас с Яшей были две любимые собаки: пудель и здоровенная овчарка. Они умерли до ухода Яши. Но других заводить не хочу – колоссальная ответственность, боюсь, не справлюсь.

– А есть у вас мечта?

– Хочу поехать на машине в Крым или в Сочи. Мы с Яшулей там часто бывали. Я автомобиль вожу с 76-го года. За это время, кстати, ни одной аварии. Никогда не лихачу и думаю о пешеходах. Меня же недавно чуть не сбили на светофоре – ужас. А в остальном все неплохо. Живу на пенсию, денег хватает, особенно после того, как прибавили за «заслуженного артиста». Так что жаловаться не на что.