Оксана мельникова биография личная жизнь

Почему вынужденные переселенцы с юго-восточной Украины едут именно к ней? Потому что она – одна из многих владимирцев, готовых помогать другим, и одна из немногих, кто считает милосердие смыслом жизни, своей профессией и работой, плату за которую получает в особой «валюте». У нас в гостях учредитель Фонда помощи жителям Украины Оксана МЕЛЬНИКОВА. 

Свои люди

Ольга Шевченко, vlad.aif.ru: – Говорят, что чужой боли не бывает. Почему для вас, Оксана, война в Украине – не чужая? 

Оксана Мельникова: – То, что там происходит сейчас, для меня, прежде всего, – человеческая трагедия. Гибнут ни в чём не повинные люди, в том числе и дети, остаются без крова целые семьи. И неважно, с людьми какой национальности это происходит. Я должна помочь, не раздумывая, а моим родным и друзьям – тем более. По папе я – русская, по маме – украинка, детство и юность провела в городе Червоно-Партизанске Луганской области. В памяти Украина осталась прекрасной и цветущей землёй, а её жители – простыми, добрыми и хлебосольными. События осени 2013 года в Киеве и последовавшие за ними военные действия в Луганской и Донецкой областях вызвали шок. Первые дни я не отходила от телевизора, просматривала новостные ленты интернет-сайтов, постоянно звонила в Луганскую область и звала родных и друзей приехать во Владимир. Где разместить, вопроса не возникло. У меня квартира из 3-х комнат, одну из них я могла выделить для приезжих. В конце концов, она и стала перевалочным пунктом для многих беженцев «первой волны».  К слову, и сейчас в моей квартире, с разрешения городской администрации и органов ФМС,  зарегистрировано более 600 человек.  

О.Ш.: – Кто оказался в числе ваших первых подопечных?

О.М.: – Волоповские – семья из 4-х человек, знакомые знакомых, с которыми мы раньше не встречались. Они приехали в начале июня 2014 года, за ними последовали ещё и ещё. Говорили так: тяжело сорваться с насиженного места, бросить дом и нажитое имущество, но постоянно находиться в страхе за жизнь и будущее детей – это невыносимо. За лето у меня перебывали более 50 семей, узнавая обо мне по «сарафанному радио». Некоторых я приглашала сама – это те люди, которых я встречала на пунктах временного размещения беженцев. Сердце не выдерживало при виде страшных картин: измученные, полураздетые, а то и босые люди, испуганные дети. У кого-то были при себе сумки, тюки с вещами, у большинства – ничего. Я оставляла в интернете просьбу о помощи и номер своего телефона, и в день ко мне обращались иногда по сотне человек. Были среди них и руководители предприятий и организаций, и просто неравнодушные жители города. В мою квартиру несли всё – одежду, обувь, бытовые принадлежности, игрушки и, конечно, продукты, при этом ничего не требуя взамен. 

О.Ш.: – А зачем дополнительно помогать переселенцам? Ведь они и без того находятся под опекой государства, которое тратит на них  бюджетные средства? 

О.М.: – Государством защищены только люди, прибывающие на территорию России по «зелёному коридору» МЧС. Мы же занимаемся беженцами, которые пересекали границу самостоятельно и абсолютно не адаптированы к нашей жизни – куда идти, где заработать на жизнь, как устроить детей. И мы предоставляем им эту информацию, а не только выдаём продукты питания и минимальные денежные суммы. Украинцы реагируют по-разному. Многие с удивлением – на их родине нет благотворительных фондов, но все – с благодарностью. Не забуду свой день рождения – конец июня, тогда у меня ещё жили беженцы. Прихожу домой и вижу – квартира утопает в цветах, стол накрыт: угощение, сладости, выпечка – женщины постарались. От поздравлений, добрых пожеланий и слов благодарности у меня выступили на глазах слёзы. Это мои люди, я их никогда не брошу, хотя все семьи уже устроены – живут и работают в городах, посёлках и деревнях области.

Добро вне национальности

О.Ш.: – Считается, что человек привыкает ко всему – к боли, страданию, смерти, в том числе и чужой.  Он перестаёт на них реагировать – срабатывают какие-то защитные функции организма. Вы согласны?

О.М.: – Может, у кого-то и так. Но меня окружают люди иного склада, которым я бесконечно благодарна за милосердие, щедрость и безграничное доверие. Уверена, что эти качества души не подвластны никаким испытаниям и уж тем более не зависят от национальной принадлежности. Рада, что именно на Владимирской земле, в центре древней Руси, народ сохранил в себе истинное благородство и бескорыстие. Особенно остро ощутила это, когда по приглашению Первого канала побывала на записи одной из передач. Речь в ней шла о помощи беженцам с Украины. Меня попросили выступить, но мои слова пошли вразрез всему, что говорили остальные участники  эфира – представители других благотворительных фондов и беженцы, приехавшие на передачу из Ростова-на-Дону. Первые – из разряда ловкачей, наживающихся на чужом горе, открыто признавались, что благотворительность – это лишь способ заработать. Вторые жаловались на плохие условия, которые предоставили им россияне. Я пыталась оспорить, с лучшей стороны продемонстрировать наш регион и его людей. Но меня выставили «белой вороной» и попросту «вырезали» из передачи. Успокоилась я только дома, среди своих. 

О.Ш.: – Оксана, когда вы поняли, что помощь людям – это ваше призвание, миссия на Земле? 

О.М.: – Когда на одну чашу весов я поставила собственные интересы и интересы своей семьи, а на другую – жизнь сотен людей, которым необходима моя помощь. И сомнений в том, как должна поступить, не возникло. Я полностью сосредоточилась на переселенцах, а в конце августа прошлого года учредила Фонд помощи жителям Украины. Пришлось оставить работу – последние 8 лет я занимала хорошую должность в одном из ресторанов Москвы, но поняла,  что не смогу совмещать её с деятельностью фонда.  

О.Ш.: – Вы ушли с работы? Но ведь это же большой риск! Простите, но не могу не спросить – на что же вы живёте? Знаю, что в вашей семье не всё просто….

О.М.: – Поступить иначе я не могла, да и мама меня поддержала. Она – мой главный помощник, а вместе мы опора друг для друга. Когда-то мама точно так же бросила работу ради меня и моего больного сына. Он родился с диагнозом ДЦП. Несколько лет мы пытались вылечить Богдана. Куда только я не обращалась, но ни в российских медицинских центрах, ни в клиниках Германии, США и Израиля мне не дали надежды. Сейчас моему ребёнку 10 лет, но его развитие остаётся на уровне 2-месячного младенца.  Главное, что нужно Богдану, это ощущение, что мама рядом, тогда он счастлив, улыбается и радуется. А лекарства и хорошее питание поддерживают его состояние на уровне. В этом нам помогают добрые друзья-спонсоры, которых я встретила, занимаясь переселенцами. 

Идти до конца

О.Ш.: – Почему вы решили организовать фонд, и чем он сейчас занимается? 

О.М.: – Уже к концу лета стало ясно, что свою деятельность я должна официально зарегистрировать и получить юридический статус. Так возник наш Фонд и просьбы о материальной помощи к организациям и предприятиям, просто обеспеченным людям приобрели иную значимость. Откликнулись многие, в том числе наша Епархия, а также разные фонды и благотворители Московской области. Выручают средства от промоакций, мы проводим их в торговых центрах города. Большую поддержку оказала нам и горадминистрация, выделив помещение в 150 кв. м и не требуя за него арендной платы (мы оплачиваем только коммуналку). Здесь находится пункт приёма и выдачи вещей, продуктов. Есть и небольшой офис, где ежедневно работает девушка-волонтёр. Она принимает заявления от переселенцев, в которых они описывают свои нужды, выдаёт деньги (например, на проезд), составляет досье.     

О.Ш.: – Но вы же понимаете, что рано или поздно война в Украине закончится, чем тогда будет заниматься фонд?

О.М.: –  У фонда будет другое название – «Новая жизнь» – и другие задачи – помощь матерям-одиночкам, воспитывающим детей-инвалидов. Для каждой из таких мамочек очень важно понимать, что она не одна в своей беде, что сообща можно решить многие проблемы. В этом меня уже готовы поддержать госструктуры, да и спонсоры гораздо охотнее откликаются на просьбы о помощи больным детям. Но ответственность за своих людей (так я называю украинцев) буду нести до конца. Как ни высокопарно это звучит, теперь я особенно остро ощущаю национальную гордость и чувство патриотизма. Люблю свой край, свою Россию. Да, мы живём сложно, но в одном из лучших государств мира. 

О.Ш.: – Надеетесь ли на личное счастье? 

О.М.: – Я человек верующий и говорю – как Бог даст. Впрочем, я уже счастлива. Жила в Москве, зарабатывала немало, но эти деньги не принесли мне удовлетворения. Сейчас я чувствую себя комфортно. Потому что, не имея собственных средств, могу дать людям то, в чём они нуждаются. И вообще… любой человек может стать счастливым, ему стоит только оглядеться вокруг и найти в себе силы идти дальше.