Тимур апакидзе биография личная жизнь
Тимур Апакидзе, биография которого приведена в этой статье, – российский офицер, летчик-снайпер. Имеет звание Героя России. Трагически погиб в ходе показательных выступлений под Псковом в 2001 году.
Детство Апакидзе
Биография Тимура Апакидзе берет начало в 1954 году. Он появился на свет в Тбилиси, на территории Грузинской ССР.
Еще в младенчестве он переехал вместе с родителями в Ленинград. Именно в этом городе пошел в школу, учился до 8-го класса.
На путь военного
Важное событие в биографии Тимура Апакидзе произошло, когда он поступил в военно-морское училище, расположенное в Ленинграде, которое носило имя Нахимова. Герой нашей статьи туда перевелся, еще не окончив средней школы.
В 1971 году, прямо перед выпуском из училища, он обратился к главкому ВМФ СССР. Апакидзе послал телеграмму, в которой попросил в качестве исключения перевести его в высшее авиационное училище, которое базировалось в Ейске. При этом он обещал при первой же возможности вернуться на флот. Так сильно он мечтал о полетах, карьера летчика его полностью поглотила.
Адмирал флота Сергей Георгиевич Горшков отдал личное распоряжение, в котором разрешил этот перевод Апакидзе. Следующие четыре года летчик Апакидзе Тимур, биографию которого вы сейчас читаете, учился в летном училище в Ейске. А после его окончания в 1975-м был направлен служить на Балтийский флот.
Герой нашей статьи получил специальность летчика морского штурмового авиационного полка. На службе он проявлял усердие и инициативу, что неоднократно было отмечено командованием. В 1983 году он был назначен заместителем командира авиационного полка.
На службе в истребительном полку
Карьера в армии Тимура Апакидзе, биография которого есть в этой статье, и дальше складывалась весьма успешно. Он продолжил повышать военное образование. К 1986 году он стал выпускником военно-морской академии, носящей имя А. А. Гречко. После этого его назначили командиром 100-го истребительного полка.
Дальнейшую службу Апакидзе проходил на базе Центра корабельной авиации ВМФ. Базовый аэродром находился в Крыму, в Саках. Со временем герой нашей статьи получил назначение начальника центра.
Авиационные достижения
В 1991 году имя Апакидзе стало достаточно известным в среде российских военных летчиков. Ему удалось первым среди морских летчиков совершить посадку на палубу крейсера “Адмирал флота Советского Союза Кузнецов”. Сам Апакидзе находился за штурвалом истребителя Су-27, который в настоящее время больше известен как Су-33.
В июле 1991 года с ним произошла первая неудача. Во время полета отказали автоматические системы, контролирующие дистанционное управление судном. Самолет разбился, Апакидзе успел катапультироваться. Так армия лишилась одного из первых серийных бортов Су-27.
Крейсер “Адмирал Кузнецов”
В начале 90-х годов в биографии, семье Тимура Апакидзе, как и у всех военных, особенно у тех, кто служил в Крыму, начались непростые времена. Страна разделялась. Армии предстояло выбрать, кому служить. Как известно, в результате российский Черноморский флот в Крыму удалось сохранить. Но тогда, в 1991 году, было совершенно неизвестно, чем все закончится.
Сейчас широко известно, что именно Апакидзе сыграл важную роль в том, чтобы сохранить крейсер “Адмирал флота Советского Союза Кузнецов” при отечественном военно-морском флоте. Это мощный авианесущей крейсер, в задачи которого в первую очередь входит поражение практически любых надводных целей, а также сопротивление противнику на море. В настоящее время он остается частью Северного флота.
Во время распада советского государства украинская сторона рассчитывала предъявить собственные претензии на этот корабль. Поэтому, по решению Апакидзе, корабль в срочном порядке передислоцировался из Севастополя на Северный флот.
Туда же были передислоцированы летчики, техники и инженеры, входившие в состав истребительного полка. Позже его знакомые, которые были свидетелями тех событий, вспоминали, что Апакидзе вообще хотел перебросить в Россию весь полк целиком. Остановили его только кадры, показанные по телевизору, на которых Ельцин в Ялте целовался с Кравчуком. Тогда Апакидзе понял, что не нужно подставлять своих подчиненных и становиться игрушкой в руках политиков. Когда было предложено повторно принять присягу, на этот раз на верность украинской армии, Апакидзе отказался это сделать.
Он продолжил службу в городе Саки в качестве начальника воздушно-огневой подготовки авиационного полка. Только в 1992 году был переведен на Северный флот. Там он стал начальником военного аэродрома Североморск-3.
Стоит признать, что в то время отечественная авиация переживала не лучшие времена. Средства на содержание военных практически не выделялись. Особенно мало денег направлялось на палубную авиацию, с которой тесно был связан Апакидзе. Учебно-тренировочные полеты практически не проводились, строительство новых машин не финансировалось, личный состав постоянно сокращался. Многие сами уходили из армии, понимая, что реальные деньги заработать практически невозможно.
В этих непростых условиях перед героем нашей статьи была поставлена задача начать сажать корабли на палубу. В противном случае авианосец могли списать и отправить на металлолом.
В 2000 году Апакидзе стал выпускником академии Генерального штаба, получил звание генерал-майора, был назначен заместителем командующего военно-морским флотом.
За свою карьеру он провел в воздухе около трех тысяч часов, освоив полтора десятка типов самолетов. Около трехсот раз он садился на палубы крейсеров в Средиземном, Черном морях, в Атлантическом океане. В 1995 году получил почетное звания Героя Российской Федерации.
Личная жизнь
Дети в биографии Тимура Апакидзе играли большую роль. Он многое сделал, чтобы вырастить их и достойно воспитать. Жена Тимура Апакидзе, биография которого так внезапно и трагически оборвалась, всегда поддерживала своего супруга. Провела вместе с ним много лет.
При этом многие знакомые, лично знавшие героя нашей статьи, признают, что в биографии Тимура Апакидзе семья, дети всегда были на втором месте. На первом оставалась служба. У него остался сын Евгений Тимурович и дочь Мария Тимуровна.
Трагическая гибель
17 июля 2001 года под Псковом состоялись показательные выступления, которые были посвящены 85-летию военно-морской авиации. Апакидзе выполнял сложные фигуры высшего пилотажа. Уже завершив выступление, он отправился на посадку.
Буквально немного не долетев до места приземления, самолет начал вести себя неустойчиво. Апакидзе получил приказ катапультироваться. Но не подчинился ему, оставшись в кабине, до последнего рассчитывая сохранить самолет, не допустив его удара о землю.
Есть также версия, что пилот погиб из-за психофизической перегрузки. Во время выступления он отключил ограничители, чтобы выполнить самые сложные фигуры, в результате испытал 8-кратную нагрузку и потерял контроль над самолетом.
Источник
Заслуженный военный лётчик Российской Федерации
Награжден медалью «Золотая Звезда» Героя Российской Федерации (1995)
Кавалер ордена «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» III степени
Кавалер ордена «За личное мужество»
Награжден медалью «За боевые заслуги»
Награжден медалью «300 лет Российскому флоту»
Награжден медалью «60 лет Вооружённых Сил СССР»
Награжден медалью «70 лет Вооружённых Сил СССР»
Награжден медалью «За безупречную службу» I степени
Награжден медалью «За безупречную службу» II степени
Награжден медалью «За безупречную службу» III степени
Потомок грузинских князей Тимур Апакидзе родился 4 марта 1954 года.
В 17 лет он окончил ленинградское Hахимовское училище. Затем он окончил три высших военных училища – Ейское Высшее авиационное имени В. М. Комарова, Военно-Морскую академию имени Гречко и Академию Генерального штаба. Военную службу Тимур Апакизе начал в 1976 году вторым штурманом в авиационном полку Балтфлота.
К концу 1980-х и началу 1990-х годов Тимур Апакидзе был едва ли не лучшим летчиком ВМФ: он первым из строевых летчиков выполнил посадку корабельной «сушки» на палубу тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов» днем, ночью, а также ночью в сложных метеоусловиях Заполярья. 11 июля 1991 года в ходе программы испытаний одной из первых серийных машин этого типа (проходившей тогда под условным наименованием Т-10К-8) произошел частичный отказ систем управления. По приказу с земли Тимур Апакидзе покинул самолет, однако потом неоднократно признавался, что «не может себе простить того, что не смог спасти истребитель».
В том же 1991 году после распада СССР 100-й авиаполк, которым он командовал, отказался принимать украинскую присягу, а сам командир отклонил предложение возглавить ВВС Грузии. «Присягают только один раз», – объяснил он, и вместе с летчиками полка и боевым знаменем самочинно улетел в Североморск. Там он был назначен командиром единственного в России 279-го отдельного корабельного истребительного авиаполка, а в 1994 году – командиром смешанной корабельной авиационной дивизии Северного флота. В следующем году за отличное освоение Су-33 и подготовку летчиков-истребителей для авианосца «Адмирал Кузнецов» Апакидзе был удостоен звания Героя России.
Тимур Апакидзе налетал более 3,5 тысяч часов на 13 типах самолетов, и был одним из пяти летчиков авиации ВМФ, выполнявших «кобру Пугачева». Апакидзе не перестал летать даже тогда, когда стал заместителем командующего ВМА. Генерал Апакидзе гордился тем, что за время его службы на авианосце не погиб ни один пилот: «Я готов каждый метр его палубы целовать за то, что за столько лет он не забрал у нас ни одного летчика. Теряем людей в основном на земле».
17 июля 2001 во время показательных выступлений на празднике в честь 85-летия военно-морской авиации в Центре боевой подготовки и переучивания лётного состава авиации ВМФ под Псковом Тимур Апакидзе, выполнив все фигуры высшего пилотажа, заходил на посадку, когда его самолёт, находившийся в нескольких километрах от взлётно-посадочной полосы, повёл себя неустойчиво. После доклада об этом на пункт управления полётами лётчику поступила команда катапультироваться. Однако, Апакидзе решил не катапультироваться, и оставался в пилотской кабине до момента удара самолёта о землю и его взрыва, стремясь сохранить самолёт. Самолет упал на нежилые хозяйственные постройки на окраине деревни Черепягино и загорелся. Как позже установила государственная комиссия, Апакидзе погиб «вследствие психофизической перегрузки». Он отключил ограничители предельных углов атаки и перегрузки, чтобы выполнить сложные фигуры пилотажа, и в результате во время одного из манёвров испытал восьмикратную перегрузку, потеряв контроль над машиной.
После падения самолета некоторое время Апакидзе был жив, но находился в тяжелом состоянии и был без сознания. Была срочно предпринята попытка доставить его в местную больницу, однако по дороге он, не приходя в сознание, скончался. На место падения самолета срочно выехал командующий военно-морской авиацией генерал-лейтенант Иван Федин. Специальная комиссия Министерства обороны, которую возглавил заместитель начальника службы безопасности полетов Минобороны генерал-майор Анатолий Бахушев вылетела с подмосковного аэродрома Остафьево в город Остров Псковской области для расследования на месте причин и обстоятельств катастрофы.
Тимур Апакидзе был похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.
На месте падения истребителя Су-33, который пилотировал Тимур Апакидзе, установлен памятный знак.
У Тимура Апакидзе остались жена и двое детей – сын и дочь.
Один из дpyзей Апакидзе, летчик-испытатель ОКБ имени Сyхого Игоpь Вотинцев, pассказал в интервью, что Тимур Автандилович был очень увлеченным летчиком…
– Как Тимyp Апакидзе пpишел в авиацию?
– Он с детства мечтал стать моpским летчиком. С детства был целенапpавленным, целеyстpемленным человеком. Учился в Hахимовском моpском yчилище. В 70-е годы в Ейском высшем военном yчилище. Hедавно окончил академию Генштаба. Он был yвлечен своей пpофессией. Множество книг пpочел о летчиках-испытателях – геpоях Великой Отечественной. Встpечался с ними, pасспpашивал о тактике, котоpyю они пpименяли, об их летных пpиемах. Все, что считал полезным для своей пpофессии, записывал – y него до сих поp сохpанилось много тетpадей. В них выдеpжки из книг, из личных бесед с летчиками-испытателями. Он с головы до пят был летчиком, воспитанным в дyхе геpоев.
– Чем он выделялся по слyжбе?
– После yчебы он слyжил в частях моpской авиации в гоpоде Саки. Там он командовал полком. Сильно гонял своих летчиков, каждого заставлял заниматься физкyльтypой, споpтом. Сам занимался каpате. Вел детскyю секцию. В итоге его военные летчики стали одними из самых пpофессионально подготовленных в стpане. Только они могyт вести в воздyхе свободные гpyпповые бои – не обговаpивая заpанее свои маневpы. Им было дозволено без огpаничений летать на пpедельно малых высотах (обычно командование запpещает такие полеты, огpаничивает pиск) – пpи скоpости истpебителей тысяча километpов в час они снижались над землей до 200 метpов. Hy, а тепеpь yж всех летчиков Севеpного военно-моpского флота России можно назвать yчениками Тимypа Апакидзе.
– А чем он выделялся сpеди коллег?
– Тимyp пеpвым в 1989 годy в Саках посадил Су-33 на коpабль. Он пеpвым из военных сделал «кобpy Пyгачева». Он один из немногих, кто yмеет ее выполнять. Даже в Кyбинке известная гpyппа «Витязь» вpоде бы не делает «кобpy». Выполнять «кобpy Пyгачева» Тимyp yчился y самого летчика-испытателя Виктора Пугачева. Тимyp был одним из лyчших и любимейших его yчеников. Кстати, сам Пугачев сейчас находится на авиашоy в Остpове, где пpоизошла тpагедия с Тимypом.
– Когда вы виделись c Тимypом Апакидзе последний pаз?
– В апpеле в Комсомольске. Участвовали в демонстpационных полетах двyхместного самолета Су-30. Тимyp летал с заводским летчиком. Hе помню, в пеpвой или во втоpой кабине. Тогда он жаловался, что на командиpской должности летать мало yдается. То дела, то кеpосина нет, то нет pесypса самолетов. Hо, тем не менее, он yспевал все.
– А как емy дали Геpоя России? Говоpят, Тимyp Апакидзе вывез из Кpыма 15 летчиков, отказавшихся пpисягнyть Укpаине?
– Именно так. Тогда он попpосил y командования пеpевести его в любyю дpyгyю часть. За ним yшли его летчики. Кажется, в Калинингpадскyю область.
– Уникальный летчик, надежные Су-33… И все-таки, как же пpоизошла тpагедия?
– Подpобностей пока не знаем. Бывает, что отличные летчики в стpемлении показать пpедел возможностей машины пеpеходят гpань. Во вpемя pаботы на пpедельных pежимах летчик постоянно коppектиpyет движение самолета, как бы испpавляет свои ошибки. Малейшее запаздывание и выпpавить авpальнyю ситyацию невозможно. Даже пpи ювелиpной pаботе, если идешь на пpеделе, не ошибиться очень сложно.
– Тимypy Апакидзе было 47 лет. Вы сказали, что в этом возpасте военных летчиков списывают по здоpовью.
– Возpаст? Это не пpо Тимypа! Он всегда был свеж, бодp, быстp. Мы много пеpежили потеpь. А тепеpь потеpяли летчика, котоpый действительно был самым лyчшим и по-честномy заботился о сyдьбе отечественной авиации. Он был очень пеpспективным летчиком. Hе знаю, почемy до сих поp он не полyчил генеpал-лейтенанта, легко мог дослyжиться и до маpшала.
“С НАМИ НЕ СТАЛО ТИМУРА АПАКИДЗЕ”
Лётчикам-испытателям приходится хоронить своих коллег, друзей чаще, чем людям других профессий. Любая потеря всегда очень болезненна, всегда кажется чем-то очень неправильным… Но такая!… Анатолий Квочур в сердцах сказал: «По своей нелогичности, по масштабности потерянной Личности эта гибель в моём понимании аналогична катастрофе Федотова. С трудом могу найти ещё сравнение. Ну, быть может, Энн Каарма…».
Тимуру Автандиловичу было сорок семь. «Честь, достоинство, верность долгу и беззаветное служение Отечеству!…» – вообще-то такие слова кажутся пафосными. Но когда именно так охарактеризовал всю жизнь Тимура Виктор Пугачёв, это совершенно не прозвучало бравурно. Все остро почувствовали, что жизнь Апакидзе была именно такой – без остатка, без исключений. Много ли теперь у нас можно встретить людей, в адрес всего жизненного пути которых подобная характеристика искренне воспринимается как объективная истина? Кажется, среди нынешнего окружения нет недостатка в «номинальных» заслуженных и героических личностях. Но на самом деле не так уж много среди них тех, с кого искренне хочется брать пример во всём – а Тимур был именно таким! Даже после короткого общения появлялось непреодолимое желание быть хоть в чём-то схожим с ним: сильным, убеждённым, несгибаемым.
Он родился в столице Грузии, школьником поступил в Ленинградское Нахимовское военно-морское училище. Не сразу понял, что этот шаг мог в дальнейшем лишить его самой высокой мечты – летать! Ведь из Нахимовского положено поступать только в моряки… Тогда он, обратясь к высшему командованию ВМФ за разрешением поступать в лётное училище, дал слово: по окончании его вернуться на флот. И, конечно же, окончив в 1975 году Ейское высшее лётное училище, своё слово сдержал – в жизни таких людей в принципе не может быть несдержанных обещаний. Потом была суровая лётная и флотская служба, отличная учёба в академиях: Военно-морской и Генерального штаба…
Мы впервые познакомились в 1987 году. Тогда их полк из-за ремонта базового аэродрома Саки перевели на лето в Очаков, туда же для тренировок полётов над морем группа лётчиков-испытателей перегнала две спарки микояновской фирмы. Этот человек поразил нас сразу не только своим фанатичным желанием летать: как можно больше, сложнее. Он с раннего утра строил полк своих пилотов – несмотря на то, что это были далеко не курсанты, а всё-таки самые уважаемые представители офицерского корпуса – и до седьмого пота они занимались спортивными упражнениями, отрабатывали приёмы рукопашного боя. Он постоянно утверждал, что боец должен всегда быть бойцом: и в воздухе, и на море, и на суше. Он всегда им оставался!
Лишь много позже, когда наши отношения стали ближе, меня удивило и его тонкое чувство юмора. Постоянным объектом многочисленных шутливых историй, и по отношению к нему, и в отношениях Тимура Автандиловича с подчинёнными, было его категорическое неприятие алкоголя – ни в какой обстановке, ни в каких формах. И ещё мы буквально давились от смеха, слушая его рассказы о курсантских временах. …В училище его как нахимовца, естественно, поставили на должность старшины эскадрильи. Так вот, по прибытии курсантов в новый полк для лётной практики, как младшего командира его вызвал местный начальничек и стал обсуждать ближайшие служебные перспективы. И, в частности, стал высказывать этому худощавому подтянутому сержанту, ни в говоре, ни во внешнем облике не несущему черт южной нации, свои опасения: например о том, что числится там у них какой-то с грузинской фамилией… Надо бы присмотреться к нему повнимательнее, не будет ли у того парня проблем с полётами?…
– Понял? – Так точно! Разрешите идти? – Представься и иди. – Сержант Апакидзе…
26 сентября 1991 года в акватории Чёрного моря Тимур первым из строевых военных лётчиков осуществил посадку корабельного истребителя на палубу авианесущего крейсера, и тем самым его имя оказалось вписанным в историю отечественной авиации. После развала СССР в ответ на предложение всем служившим в Крыму присягнуть повторно самостийной, он, не колеблясь, жёстко отреагировал: «Я своей Родине уже один раз присягал. Второй присяги не бывает!». И унесла его нелёгкая военная судьба от тёплых черноморских вод на флот Северный, к полярным морям.
Потом были и дальние походы, и три сотни посадок на палубу днём и ночью, на морях северных, в Атлантике, Средиземноморье. Помимо личной профессиональной подготовки, он отдавал всего себя без остатка отбору и взращиванию своих преемников – элиты палубной авиации нашей Великой Родины. И именно на этом поприще наши достижения беспрецедентны по мировым меркам: если по нормативам, существовавшим в корабельной авиации США, примерно на том же технологическом этапе (который они проходили десятилетиями раньше) считалось нормой 2-3 происшествия (поломки, аварии или катастрофы) на 250 палубных посадок (при непревышении этого норматива они даже не прекращали полёты), то наши корабельные истребители за всю свою недолгую историю без единой палубной потери выполнили с авианосца, в условиях от Заполярья до субтропиков, больше двух с половиной тысяч полётов!
В 1994 году Тимур Автандилович стал Заслуженным военным лётчиком РФ. В августе 1995-го за мужество и героизм, проявленные при испытании, доводке и освоении новой авиационной техники ему было присвоено звание Героя России. По окончании Военной академии Генерального штаба генерал-майор Апакидзе был назначен заместителем командующего морской авиацией ВМФ. И всегда он неизменно продолжал рваться в полёт!
Совсем незадолго до гибели Тимур приезжал на наш испытательный аэродром, мы вместе летали на новой версии модернизированного СУ-30. Он очень внимательно вникал в возможности нового ударного комплекса, в долгом полёте мы вместе «прогоняли» самые разные его режимы. Но вот ведь загвоздка: его-то руки, как крылья у чайки – соскучились по энергичному маневрированию, пилотажу. А тут работа, хоть и лётная, на современном истребителе – да гораздо больше в ней инженерной компоненты. Плюс подвески вооружения налагают жёсткие ограничения на возможность маневрировать. Отработали точно по заданию, зашли, сели. Самолёт дозаправляют, по плану ещё один такой же полёт… И вдруг – сразу огорчение и радость: что-то там при повторных наземных тестах забарахлило в опытном бортовом комплексе целеуказания, боевых режимов теперь как надо не сделать. А значит, и подвески вооружения не нужны, можно снимать и лететь без них. И уж тут пилотируй как хочешь! С какой же радостью Тимур, сев в эту спарку теперь уже вместе с Анатолием Квочуром, погнал крутить над аэродромом безостановочно: петли, бочки, колокола…
В руках Апакидзе самолёт всегда оживал не просто как техническое средство, громко ревущее и выделывающее сложнейшие маневры. Тимур относился к той категории высочайших профессионалов лётного мастерства, которые, прикасаясь к управлению летательным аппаратом, сливаются с ним в единый живой организм. Именно это чувствовали все те, кто 17 июля 2001 года на аэродроме Центра боевой подготовки и переучивания лётного состава авиации ВМФ под Псковом имел возможность видеть его последний полёт. И когда его корабельный СУ-33 открутил сложнейший динамичный комплекс демонстрационного пилотажа и начал заходить на посадку, сотни людских глаз с восхищением провожали его взглядом. Казавшийся успокаивающимся после столь бурного полёта, силуэт истребителя отошёл поодаль от аэродрома и начал изгибать свою траекторию к посадочной прямой. Убраны обороты, стих форсажный рёв двигателей. Шасси – на выпуск, до мягкого касания колёсами земли остались считанные секунды. И вдруг…
Резко увеличился крен, траектория движения начала круто изгибаться к земле. Живой полёт передёрнуло конвульсивное движение, и все смотревшие на самолёт зрители словно содрогнулись. Следившая же за происходящим в воздухе группа руководства полётами отреагировала мгновенно, в эфир словно выстрелили безответные команды:
– Катапультируйся! Катапультируйся…
Когда энергичным движением самолёт уже почти выправил крен и стал выводить из снижения, его вдруг резко «закинуло» на огромные углы атаки. Тут же, потеряв остатки скорости, машина почти плашмя ударилась о землю.
Лётчик самолёт не бросил, боролся за него до последнего мгновения. При ударе о землю истребитель полностью разрушился и загорелся. А пилота из отломившейся кабины очень быстро извлекли оказавшиеся поблизости крестьяне, его сразу же отвезли в ближайшую больницу. Увы, помочь ему уже было невозможно…
Всего в двух-трёх десятках метров от места падения стояла маленькая водонапорная башня и на ней – журавлиное гнездо. Всё время тушения горящих обломков из гнезда выглядывали не улетающие птицы и пристально смотрели на происходящее. А уже под вечер, когда ни у кого не осталось надежды услышать ещё раз голос Тимура, узнать от него, что же всё-таки происходило в кабине за последние секунды, его друзья приехали опять на то роковое место у аэродрома. И потрясающим было увиденное: по обожжённой земле неспешно ходил журавль и, словно с удивлением, очень внимательно, как-то даже вдумчиво разглядывал покорёженные обломки вокруг… Быть может, эта грациозная птица смотрела на всё уже глазами неумирающей души Тимура?
4 марта 1954 года – 17 июля 2001 года
Автор текста Александр Гарнаев
chtoby-pomnili.com
Источник