Том делонг личная жизнь жена дети

Известность этому польскому актеру принесло участие в голливудском проекте «Список Шиндлера», в котором он снялся в самом начале своей кинокарьеры. С тех пор заметно вырос интерес не только к его творчеству, но и к личной жизни, и многие его поклонники хотят получить максимум информации о жене Павла Делонга, чем она занимается, есть ли у них дети.

Личная жизнь актера

Он не любит делиться подробностями своей личной жизни, но все, кого интересует этот вопрос знают, что до сих пор актер не женат, но дети Павла Делонга есть, и это – его единственный внебрачный сын Павел, которому в этом году исполнится двадцать шесть лет.

На фото: Павел Делонг с сыном

Мать Павла Делонга-младшего – польская актриса театра и кино Катажина Гайдарская. Они познакомились во время учебы в театральном училище, когда Павлу было восемнадцать, а Гайдарской двадцать два года. Обладающая яркой внешностью и артистическим талантом Катажина смогла построить успешную карьеру на польском телевидении, она много играет на сцене, снимается в кино.

Официальной женой Павла Делонга Катажина никогда не была, но это не помешало влюбленным стать счастливыми родителями сына Павла.

Однако их личная жизнь не сложилась, они расстались, но артист до сих пор принимает активное участие в жизни своего сына.

На фото: Катажина Гайдарская

Павел Делонг был почти уверен, что сын пойдет по стопам родителей и свяжет свою биографию с актерской профессией, но Делонг-младший выбрал иной путь.

«Я думал, что Павел тоже выберет профессию актера, но в результате он стал менеджером. Правда, в кинобизнесе. Он обаятельный, умеет общаться с людьми, и ему по душе то, чем он занимается», – рассказывает актер.

Польские СМИ не раз писали еще об одном романе артиста – с врачом и совладелицей стоматологической клиники в Варшаве.

Павел Делонг и Эмма Кеворкова-Рачковская

С Эммой Кеворковой-Рачковской его часто видели в общественных местах, на театральных премьерах, светских раутах, но свои отношения пара не комментировала. После совместных съемок в фильме «Жена Штирлица» появились слухи о романе Делонга с российской актрисой Анной Горшковой, но они так и не подтвердились.

Павел Делонг и Анна Горшкова в спектакле «Портрет страха»

Также окутан тайной еще один роман в личной жизни Павла Делонга – с Екатериной Архаровой. Впервые вместе их увидели на фестивале Bridge Of Arts, но, по некоторым сведениям, с бывшей женой Марата Башарова польский актер начал встречаться значительно раньше.

На фото: Павел Делонг и Екатерина Архарова

И снова Павел никак не комментировал свой очередной роман, но, по свидетельству знакомых пары, просто невозможно не заметить, как они были счастливы.

Как сейчас складывается личная жизнь Павла Делонга неизвестно, но официально он по-прежнему не женат, хотя и мечтает о собственной семье и жене.

«Я вполне расположен к семье, но со своей женщиной», – делится актер.

Краткая биография

Павел родился в Кракове и вырос в творческой атмосфере – все его близкие имеют непосредственное отношение к музыке, которая и для него была одним из самых любимых увлечений.

Павел Делонг в молодости

Однако в детские годы Павел с большим удовольствием занимался спортом и мечтал связать с ним свою биографию, но со временем его приоритеты сместились в другом направлении.

«Да, там (в Кракове) прошли мое детство и юность. Это очень красивый старинный город, с театральной атмосферой. Подростком я был дворовым хулиганом, но при этом обожал театр, и можно сказать, что взращен на сильной театральной школе Кракова», – рассказывает актер.

Среднее образование Делонг получал в лицее им. Марии Кюри, а после его окончания встал перед выбором, куда пойти учиться дальше.

Среди вузов, куда Павел подал документы, были физкультурная академия, юрфак Национального университета Ягеллонии и Высшая театральная школа, на которой в конечном счете и остановился выбор абитуриента.

После окончания театральной школы Павел стал актером Общественного театра им. Хюбнера. Позже Делонг выходил на сцену и других театров. Спустя несколько лет он решил расширить рамки своего творчества и дебютировал в качестве музыканта и вокалиста. Он даже записал свой дебютный альбом с песнями на стихи мировых классиков, но пластинка успехом у слушателей не пользовалась.

Гораздо большего Павел Делонг добился, снимаясь в кино, и уже с первой, пусть и небольшой роли в фильме «Список Шиндлера», в которой он сыграл сербского беженца, он громко заявил о своем таланте и обрел популярность.

Боевая драма снималась в родном городе Павла Кракове, и это помогло ему получить роль в этом фильме. Первоначально по сюжету ему надо было играть на скрипке, но о том, что этот инструмент ему совсем незнаком, кастинг-директору Делонг не сообщил. Однако на первом же прослушивании обман вскрылся, но Павла не выгнали с проекта, а дали ему другую роль.

Следующие фильмы в карьере Павла Делонга были преимущественно польского производства, но иногда ему поступали предложения и с зарубежных киностудий. Снимаясь в кино не забывал артист и о театре – Делонг сотрудничал с «Sceny Prezentacje», «Na Woli», вроцлавским «Współczesny Theatre».

В фильме «Брак по завещанию»

Свою первую главную роль в кино Павел сыграл в «Кво Вадис». Фильм получил признание не только в Польше, но и в других странах, и это сыграло положительную роль в кинокарьере польского актера.

«Я снимался и во Франции, и в США, и в Чехии, и на Украине, и в Беларуси, и у вас в России… Анализируя, почему всесторонне как актер я проявился именно на мировой арене, я пришел к выводу, что, видимо, у меня ментальность не польская, хотя я и чистокровный поляк», – говорит Павел Делонг.

Наиболее активным было сотрудничество Павла Делонга с телевидением – он снимался в многочисленных сериалах, а благодаря российско-белорусскому многосерийному фильму «В июне 41-го» о нем узнали и в нашей стране.

На фото: «В июне 41-го»

Ради этой роли Павел выучил русский язык, который до этого знал только в рамках школьной программы.

После этого проекта Делонга стали приглашать и в другие российские сериалы – он снялся в «Ключе Саламандры», «Покушении», «1812: Уланская баллада», «Офицерские жены» и других.

В фильме «Пляж»

Приумножила популярность Павла в России главная роль в сериале «Пляж» и его продолжении «Жаркий сезон». Очередной вехой в творчестве актера стала роль священника Анастаса в картине «Викинг».

Персонаж, которого сыграл польский актер, показав русскому князю, где находится слив городского водопровода, заслужил его доверие и стал его духовником.

– В конце года принято подводить итоги. Для вас уходящий 2019-й был удачен?

– В этом году у меня было очень много работы, плюс — немало премьер. Одна в Польше, где я выступил в роли режиссера-постановщика, другая скоро пройдет в Праге, а еще один британский фильм покажут в Лондоне. В общем, к концу года я устал, поэтому решил, что уезжаю. В Польше, в местечке Закопане, где находится замечательный горнолыжный курорт, решил отмечать Рождество, а затем я уеду на Маврикий, на теплый остров, где и встречу Новый год под пальмами. Буду наслаждаться солнцем и хорошей погодой. Я сам себе сказал, что заслужил это (смеется).

– А вообще вы сегодня живете больше в Польше или в России?

– Большую часть моей жизни я всегда жил в Польше, но сейчас, случается так, что часто работаю в России. Как судьба сложится, как проекты появляются. Так что не могу сказать точно.

– Вы помните, когда впервые попали в Россию?

– Ой, Боже мой, это было давно. Наверное, в 2001 году. Тогда было большое ощущение 90-х. Почему-то в памяти у меня осталось, что везде на улицах продавали видео-кассеты как сумасшедшие. Это было давно (смеется). Но потом начались перемены.

– А как поляк начал плотно сниматься в российском кино, как это произошло?

– Во-первых, русский кинематограф всегда был открыт для польских артистов. Во-вторых, мне помог человек, который впоследствии стал моим другом — Павел Лоло. Он и пригласил меня сниматься в «Июне 41-го». Павел сказал, что ему нужен «крутой немец», соперник главного русского героя, которого играл Сергей Безруков. Правда, тогда я не попал в саму Россию, съемки проходили в Минске. Фильм получился, был очень успешным. И после этой картины меня и начали приглашать в другие русскоязычные проекта.

– Откуда у вас такой неплохой русский?

– Вы очень красиво сказали (смеется). Пришлось выучить. Я учил русский еще в школе, но со школы ничего не осталось. Пришлось заново все начинать в 35 лет. Когда я приехал впервые в Россию, я так чисто не говорил.

– Вас называют самым красивым польским актером. Для вас это комплимент или…?

– Проклятие (смеется). Шучу. В России с этим нормально. Есть определенные фильмы, в которых режиссеры используют мою физику. И здесь мне это помогает. В Польше — наоборот, этот фактор мешает.

– У вас выходит масштабный исторический проект «Легенда Феррари», где вы сыграли британского шпиона, вовлеченного в чужую авантюру. Действие происходит в 20-е годы прошлого века. Чем вам дорога эта роль?

– Редко случаются проекты, где переплетаются настоящая шпионская интрига, экшн и любовный роман. Причем, роман очень крутой. Он реально цепляет. В нем исполняются те желания, которые практически невозможно воплотить в жизнь. В общем, мечты сбываются. Тем более, что это опасные мечты для любовников. Это запрещенная любовь, которой не должно быть. Но она настолько мощная и сильная, что разрушает все преграды. Еще роль дорога мне тем, что 20-е года прошлого века — это очень красивая эпоха. Она мне как-то близка.

– Что было самым сложным в съемочном процессе?

– Трудно не было. Были важные моменты во время съемок, когда нужно было сконцентрироваться. Потом у нас сложился прекрасный творческий состав.

– У вас много работ по всему миру, в том числе и в Голливуде, в 93-м вы снялись у самого Спилберга в «Списке Шиндлера». Чувствуете разницу в подходе к профессии российских режиссеров и зарубежных? Или сегодня эти границы стерлись, на ваш взгляд?

– И да, и нет. Но что важно, я очень ценю работу российских актеров. С ними очень приятно встречаться на площадке. Они очень часто и органичны, и профессиональны. Я счастлив, что работал с одними из самых лучших артистов этой страны. Это и Ольга Погодина, и Алена Бабенко, и Светлана Ходченкова, Катя Гусева, Сергей Безруков — море артистов, с которыми у меня была возможность встретиться на площадке и которые положительно повлияли на мое творчество. Что касается русских режиссеров, это тоже всегда интересные встречи. Они смотрят на меня другими газами, чем польские или французские. Они доверяют мне фильмы и роли, которые в Польше я не могу получить. А тут, в России, — легко. А подход к человеку во всех странах одинаковый, если и есть разница, то она небольшая.

– Раз уж вы перечислили такое количество прекрасных русских актрис, напомню вам фразу из давнего интервью. Вы сказали, что русские актрисы очень стеснительны в постели. Действительно так?

– Это написал журналист, который должен быть наказан за это вранье. Это выдуманная история.

– Понятно. К слову, ваша девушка, она адекватно воспринимает всякие публикации?

– Это все шоу-бизнес. А она серьезная девушка и все понимает. Здесь у нас нет никаких проблем.

– Кстати, скажите, почему вы до сих пор не женились?

– Боже мой, это длинный разговор. Если бы мы с вами за бутылкой водки сидели, я, наверное, рассказал подробно (смеется).

– Тогда расскажите, в каких вы отношениях с вашей сестрой Доротой Делонг, польской актрисой и телеведущей? Вы обсуждаете профессиональные моменты каждого?

– Конечно, обсуждаем. И отношения у нас прекрасные. Мы живем рядышком, у нас есть семейные праздники, которые мы обязательно отмечаем вместе. Еще нас глубоко ее дочь, моя племянница Сара. О, Сара вьет из меня веревки (смеется). Я не могу ей отказать ни в чем. Она украла моей сердце. Я становлюсь пластилиновым рядом с ней.

– У вас ведь есть и свои дети. И вашего сына тоже зовут Павлом. Почему решили назвать его таким же именем?

– Это не я. Это его мама так решила. Я только поддержал.

– Чем занимается сын? Чем радует?

– Он сейчас работает на большом проекте. Это огромная интернет-платформа, которая поддерживает и продает интеллектуальную ценность. В общем, занимается искусством.

– Вам это нравится как отцу?

– Да, конечно. Важно, чтобы он был счастлив. А ему это нравится.

– Вообще что для вас семья?

– Семья для меня — это все! Это покой. Во всех странах мира все мамы и папы хотят одного и того же: чтобы был покой. А страны воюют друг с другом. Но пока мир существует внутри семьи, все еще держится. Это последний бастион мира и спокойствия. Если он рухнет, в мире наступит беда. Еще семья — это огромный труд, время, внимание. Это серьезная работа, которая в то же время дает много удовольствия. Семья поддерживает наше внутреннее состояние. Я без семьи не могу.

– Вы часто подчеркиваете, что несмотря на то, что неженаты, все равно человек семейный. А между тем вам приписывают много романов… Это просто слухи?

– Очень много выдуманных историй. И где я живу, и с кем встречаюсь. У меня есть сфера, которую я берегу, стараюсь никого не впускать в нее. Я понимаю, что зрителю интересна не только моя профессиональная деятельность, но и личная жизнь. Сейчас выйдет моя книга, в которой будет и о моей личной жизни. Она выйдет на русском языке. Названия пока нет, работаем (смеется). Так что скоро все узнаете.

Павел Делонг — чистокровный поляк, но уже давно его считают актером международного уровня. Одно время он больше снимался за пределами Польши, в той же России, Америке, Франции и других европейсских странах. Сегодня Павел мечтает, чтобы в родной стране у него были проекты побольше и получше. Но, как он сам признается, получается так, как получается. Поэтому когда у него случаются перерывы, его рука тянется к книге, которую он считает лучшим другом.

– Вы как-то опубликовали пост, что рука тянется купить книги, хотя полки в доме ломятся от них. Вы такой неистовый книгоман?

– Ой, ну да! А откуда же брать все, если не из книг? Откуда происходит понимание мира. Несомненно, помогает жизненный опыт, школа, которая давала многое, давно закончена, поэтому сейчас для меня книга — это определенный источник информации. Это искра. Сегодня книги, которые я покупаю, либо ищу, все связаны с темой, рассказывающей о великой смуте XVII века. Именно в нее я сейчас целиком погружен и ею увлечен. И связано это с тем, что сейчас я готовлю проект. Пишу сценарий с моим замечательным коллегой. Это продолжение истории моего первого фильма, который я снял, «Сын сабли». Его, кстати, показывали в России. Вот эти книги я и читаю конкретно сейчас. Они мне необходимы. И, конечно же, я работаю еще с историками, они мне очень сильно помогают. Ведь информации нужно уйму найти для правдивого изложения этой непростой темы. А так книги — это окошки в прошлое, в будущее, в настоящее. И если мы хотим понять себя, понять окружающий мир, почувствовать, прожить — пожалуйста, книги вам в помощь. Я думаю, что ничего лучшего, чем книги, мы не найдем. Даже фильмы, которые могут вдохновлять, это совсем не то же самое. Фильм продлится всего два часа, а книгу мы читаем неделю-две. Это иное. Мы же лично общаемся с автором, с его миром, который он сочинил. И главное, мы сами оживляем и даем свою оболочку героям. Такую, какими их видим только мы. Книга — это волшебный инструмент, машина времени. И это хорошо. А потом, что немаловажно, книги приятно держать в руках. Это чудесные ощущения. Когда мне нужно куда-нибудь поехать, то тут же проносится мысль: «Боже мой, надо еще килограмма три книг взять с собой». А это, конечно, неудобно. Поэтому у меня сейчас есть айпад, но я его не люблю. Он не доставляет мне никакого тактильного удовольствия. Из-за этого у меня дома везде лежат книги. Думаю, что уже необходимо повесить новые полки. Уже сегодня утром об этом размышлял, когда обратил внимание на то, что на полу лежит около сорока книжек.

– А кто привил вам любовь к чтению?

– Ха-ха-ха, коммунизм. Серьезно. Когда было в 80-х неспокойно в Польше, мне хотелось куда-то погрузиться. У нас тогда были популярны несколько хороших авторов. Один из них был Генрих Сенкевич. Я запоем читал его «Огнем и мечем», «Крестоносцев», «Потоп», а «В пустыне и в пуще» была первой книгой, которую я прочитал самостоятельно. Я тогда очень собой гордился. Ведь мне было всего восемь лет, а книга была большая, толстая. Потом я окунулся в волшебные миры других авторов. Для меня открыли свои миры Анджей Сапковский, который написал «Ведьмак», сейчас он известен всем, но мы его знали уже в начале 80-х, Альфред Шклярский с серией книг про Томека, мальчика-подростка, который со своим отцом принимал участие в приключениях во всех уголках мира с начала XX века. Причем герой еще боролся за независимую Польшу. В общем, все сваливалось в одну большую кучу. (Смеется.) А вот в школе, когда надо было читать на польском языке мировую литературу, я частенько ленился. Хотя некоторые книги доставляли мне огромное удовольствие. Кстати, книги стали для меня хорошим стартом для того, чтобы я вошел в мир кинематографа, в мир того же Спилберга, у которого я впервые снялся. Именно благодаря книгам я начал сниматься. Я нашел для себя окошко, за которым были приключения, иная жизнь. Я мог прочувствовать ее иначе, глубже, по-настоящему. И еще одна важная вещь: у моего поколения было огромное желание, мечта, чтобы мы жили в нормальном мире, как на Западе, так нам казалось тогда. Но сегодня западная система работает по всему миру. И сейчас возникло обратное желание — найти какую-то другую нишу. И книги в этом вопросе, несомненно, помогают.

– Признайтесь, а своему сыну Павлу вы привили любовь к книгам?

– Да, он читает. Правда, что-то свое. Я даже и не знаю, что. Но так всегда было, новые поколения искали своих новых авторов. Но, как это ни парадоксально, всегда начинали с классики. Меня всегда завораживала и давала большой толчок к творчеству классика русской литературы. Но это уже не так популярно в Польше для нынешнего поколения. Боюсь, что они много чего просто не знают. Времени нет. Смартфоны в руках. Короткая информация. Гаджеты в принципе где-то отталкивают людей от того, чтобы они были серьезными читателями. Но я надеюсь, что все-таки есть люди, для которых чтение — важная часть их жизни.

– А чем занимается Павел? Слышал, что тоже связан с кино, но не актер.

– Да, он не актер, он делает попытки стать продюсером, быть в их среде. Он пока ищет то, что ему интересно, чего ему надо в жизни, чем он хочет заниматься.

– Принимаете участие в его судьбе? Часто встречаетесь?

– Принимаю, но это уже его судьба. Можно прийти и поговорить с отцом, поужинать, встретиться, либо вместе поехать отдыхать, вместе отметить наши праздники. У нас, конечно, есть наша личная жизнь. Но, к сожалению, сейчас практически все живут в изоляции из-за коронавируса. Поэтому наши совместные мероприятия, в которых мы могли бы с ним участвовать: ходить в кино, посещать театры, ездить на концерты, отдыхать на каникулах, — отменяются, их сейчас практически нет. У нас сейчас домашняя жизнь. Но он любит готовить еду. Он хороший повар, поэтому всегда жду его приглашений в гости. Спасибо вам, напомнили, я сегодня приглашу его с девушкой. (Смеется.)

– Вы признавались, что в детстве в Кракове были дворовым хулиганом, в чем это выражалось?

– Хулиган — это преувеличение. Скорее всего, я был бойцом по натуре. Надо было просто бороться за свое с подростками, с которыми дружил, жил, играл. Слава Богу, у нас была большая дворовая компания молодежи. Мы занимались спортом, даже организовывали спортивные соревнования в начале восьмидесятых, когда Польша была в состоянии войны. Но мир взрослых нас не касался, хотя все мы были немного бунтарями. И мы общались если не в школе, то во дворе. Это было здорово. В принципе, не мама, не папа, не костел, а двор меня воспитал. Но не в том смысле, что мы там хулиганили, мы были послушными ребятами. Всегда возвращались домой, кушали, мылись, учились. А потом я ушел в спорт. И спорт для меня стал вторым домом. Волейбол, футбол, легкая атлетика, я очень увлеченно всем этим занимался. Это было второй частью моей жизни.

– А сегодня приходиться бороться за место под солнцем?

– Постоянно. Всегда, когда я смотрю на молодых людей, которых очень люблю, мне нравится, что у них есть будущее, их можно сравнить с еще не написанной книгой. У них в сердце есть надежда и уверенность в том, что завтра будет лучше, чем сегодня. Все взрослые и старые люди получили в своей жизни, и не раз, по голове. Судьба их потрепала. И они обросли, как корабли ракушками, больными темами. Я считаю, что очень важно сохранить где-то внутри себя ребенка, которым мы все были, и никогда об этом не забывать. Это очень важно и нужно. Без этого мы теряем вкус к жизни. Мы идем не туда и не так. Это нужно не только держать в памяти, но и пытаться через отношения с другими людьми принимать участие в творческом развитии, чтобы сохранять в себе ту чувствительность, которая была в детстве.

– Вы остановили свой выбор на Высшей театральной школе, хотя подавали документы после средней школы еще и в физкультурную Академию, и юрфак Национального университета Ягеллонии? Никогда не было сомнений в выбранной профессии, выбранном пути артиста?

– Сомнения… Они есть, и они всегда появляются. Это такая профессия, в которой для человека есть что-то важное, что-то выше, чем он сам. Правда, для некоторых важно, чтобы их считали абсолютно прекрасными артистам, небожителями, восхваляли их, а они тешились бы на лаврах, но в основном, это плохие артисты. А есть те, которые всегда идут туда, где им нужно самосовершенствоваться для понимания чего-то в актерской профессии, познания самого себя, понимания вообще того, что происходит в мире. Это интересный путь, но меня всегда интересовало не только актерство. Мне было интересно все, что связано с этой профессией — и режиссура, и продакшн, и написание сценариев. Так что я практически развиваюсь на всех этих площадках. Причем считаю, что очень важен успех. Но за успехом должны, конечно, стоять деньги, ведь это бизнес. И это правильно, если заниматься искусством, то в конце концов думать о том, где это продавать, что людям интересно и нужно, как свой бренд, бизнес продавать, получая за это деньги. Без этого никак. И эти времена 60-х и 70-х годов, когда мастера могли творить невероятно красивые фильмы, спектакли, когда они радовались от того, что могли общаться, пить вино, водку с единомышленниками — они уже не вернутся. Мы все теперь находимся в системе дистрибьютеров и проката. Я не говорю, что это плохо. Не секрет, что очень приятно получать на свои работы различные гранты, но для этого просто надо очень стараться и быть честным перед самим собой.

– Почему считаете, что ментальность у вас не польская, хотя вы и чистокровный поляк?

– Большую часть своей жизни я прожил за пределами Польши в разных странах. Это и Россия, и Франция, я снимался много где. Выучил несколько языков. И признаюсь, хотя я и чистокровный поляк, не все, что происходит в Польше, мне нравится. К сожалению. С одной стороны, я свою страну люблю и горжусь ею, а с другой, есть больные темы. Это касается, например, польской ментальности. Я бы очень хотел, чтобы она была другая. Но каждая нация имеет свои больные точки. И поляки не лучше и не хуже других национальностей. Но из других культур можно же ведь брать для себя то, что нужно, что полезно. Важно раскрывать себя не только в одной стране. Это намного интересней. Это как притча об орле, выпавшего птенцом из гнезда, и которого воспитали куры. Когда он увидел большого орла, на вопрос, кто это, курица ответила ему: «Это орел, но ты не думай о нем, потому что ты петух». Это как-то про нас всех. Есть много вокруг людей, которые не хотели бы, чтобы ты стал орлом, им выгоднее, чтобы ты оставался курицей. Это можно сказать про власть, которая не хочет, чтобы общество было воспитанно хорошей и большой культурой, это всегда проблема. Поэтому людям прививают другие потребности и желания, более приземленные и простые.

– А у вас какие профессиональные желания?

– Жизнь меняется. Я в профессии практически уже 30 лет. У меня больше 120 картин. Сейчас уже занимаюсь своими. Готовлю два проекта в Польше. Есть еще один украинский большой и интересный. Есть в России, в Чехии. Есть что делать. Конечно же, в Польше хотелось бы побольше и получше, но получается так, как получается. Поэтому я всегда говорю, что все в наших руках, все зависит от нас самих.

– Что ставите во главу угла при выборе роли, при решении согласиться на нее или нет?

– Оригинальность и режиссер. Потом, когда мы начинаем общаться с режиссером, тогда мы понимаем, нашли мы друг друга, или нет, дадим ли мы в дуэте что-то позитивное проекту. Главное, чтобы договор к этому времени еще не был подписан. (Смеется.)

– Вы актер известный, а у известных частенько райдер довольно жесткий. Какой он у вас?

– Почему вы так считаете? Ну представьте себе, вы живете больше полугода не дома; хотели бы вы, чтобы ваши условия жизни были ужасные? Это нереально, потому что нам надо отдыхать, чтобы эта небольшая часть твоей жизни была приближена к уютной домашней. Поэтому я всегда как-то стараюсь, чтобы были просто нормальные комфортные условия для творчества и жизни.

– С кем интереснее, с кем больше нравится сниматься и играть, с партнершей или партнером?

– Это вообще не имеет значения. Важно, чтобы это был талантливый человек.

– А что для вас главное в партнере?

– Его жизненный опыт, его чувство юмора, подход к профессии. Короче говоря, человек он или нет. Вот и все.

– Когда на улице вас просят сфотографироваться вместе, вы соглашаетесь или пытаетесь отмазаться?

– Соглашаюсь. Но у нас на дворе пандемия, поэтому стараюсь сейчас этого не делать. В принципе, я никогда не отказываюсь. Хотя на площадке, такое бывает, массовка начинает просить. Но там мне не всегда хочется, я занят там другими делами.

– А что у вас сегодня с театром?

– Один спектакль доигрываю. И пока я в театр не собираюсь. Но желание есть. И если будут интересные предложения, не откажусь. Сейчас я просто занят, как уже говорил, пишу сценарий. И это меня загружает по полной программе. У меня еще три проекта. А на это уходит очень много времени и сил. Пока у меня кино, телепроекты, работа сценаристом и режиссером. Пока это мое настоящее и будущее.

– Вы мне как-то признались, что вы дописали книгу о вашей личной жизни, она уже вышла?

– Нет, я ее «заморозил», притормозил процесс. Решил, что нужно дописать еще процентов тридцать. Но я вернусь обязательно.

– Ваши поклонники любят читать про ваши романы, многие из которых придуманные, как вы сами говорите, но вы сами в разговорах не касаетесь дел сердечных, почему?

– А зачем? Я не думаю, что абсолютно всем надо делиться со всеми. Есть какое-то пространство, которое должно остаться для нас и с нами. А если об этом рассказать, то только в книге, что я и сделал. Это правильно, сохранить что-то для себя. Я люблю напускать немного таинственности. (Смеется.)

– Отношение к вашему званию секс-символа?

– У меня к нему нет никакого отношения. Это просто забавно. И все.

– А что для вас семья?

– Заряд и отдых. Но это и работа. Семьей надо заниматься. Отдавать себя, свое сердце. Семья — это семья! Мудро сказал, правда? (Смеется.)

– Как поддерживаете физическую форму: спортзал, диеты, правильное питание, долгий сон или что-то еще?

– Поддерживаю так же, как и все люди, которые стараются хорошо выглядеть. Очень важно, а тем более в периоды карантинов,