В плену у бывшего мужа
фото из интернета
Жизнь действительно еще тот романчик.
Так вот, сегодня ночью я дочитала последнюю семейную драму и решила написать свою. А что? Ночь располагает излить душу, да и не спится мне уже какое-то время от мыслей, что жизнь уходит, ускользает, утекает, а я ничего не меняю, не могу, не вижу смысла и уже не боюсь.
Да, я боялась своего бывшего мужа, который мне даже никогда не угрожал.
Он просто говорил один раз и ты понимаешь, что повторять он не станет. Я в этом убедилась живя с ним.
Мы прожили 8 лет в официальном браке, два года встречались и потом два года жили в гражданских отношениях. Зарегистрировали брак, когда я ждала ребенка.
Познакомились в университете. Я училась на первом курсе, а он был на пятом.
Мы готовили новогоднюю программу и в ней принимали участие несколько старшекурсников. Среди них был и Саша. Он не любил имя Саша и не отзывался на него. Александр. Даже в браке Александр.
Мне тогда еще девочки сказали, что Александр с меня на репетиции не сводил глаз, да и сама я это видела.
После очередной подготовки к концерту он подошел и сказал: “Идем со мной в кино. Два билета есть!”. Не пригласил и не предложил, а приказал.
И потом все его приглашения и предложения звучали как приказы. Приказы с улыбкой, но не терпящие возражений. Мне он нравился и я соглашалась.
Мы ходили в кино и в театры, в музеи и на выставки, ездили на турслеты и в походы, в выходные и в отпуск, в Крым и на Кавказ, в Грузию и Абхазию. Нас жизнь крутила в вихре ярких событий и не менее ярких эмоций. Нам было весело и интересно. А однажды Александр предложил нам пожить вместе. Если получится, если справимся, если не будем раздражать друг друга, то создадим семью. А если что-то пойдет не так, то расстанемся без обид.
Жить вместе получилось. Как-то все гармонично и слажено, приятно и уютно.
А когда я поняла, что стану мамой, Александр обрадовался, закружил меня, осыпал огромными ромашками и сказал, что он самый счастливый человек на земле.
В ближайший выходной он ВПЕРВЫЕ! пригласил на обед одновременно наших родителей и в их присутствии мне сделал предложение.
Мамы заплакали от счастья, отцы нас гордо поздравили.
Была красивая свадьба в загородном ресторане.
Было красивое свадебное путешествие с белоснежными песчаными пляжами.
Было море счастья! Море!!!
Было…
У меня и у Александра были свои однокомнатные квартиры.
Мы поговорили и решили эти квартиры объединить в хорошую двухкомнатную. С ребенком нам не помешает нормальная квартира.
Правда, мои родители были против такого размена, но я была неумолима.
Ноябрь. Паршивая погода. Я вся беременная. Нашли хорошую двухкомнатную квартиру по сходной цене, но наши однушки надо было продать и за двухкомнатную отдать деньгами. Я оформила доверенность на мужа, так как сама всем этим заниматься была не в состоянии.
Он все продал и купил нам двухкомнатную квартиру. Сам продал. Сам купил. Тогда я была не в курсе, что квартира, как оказалась, была куплена его родителями и подарена сыну.
А в это время у нас родился ангелок. Ангелина.
Счастье переполняло всех. Все готовы были помогать и днем, и ночью, только бы поиграться с внучкой. А она с каждым днем становилась все забавнее и забавнее и все в ней души не чаяли.
В три года дочь пошла в сад, я на работу, и мой мир изменился. Я не знала, что это конец семье. Мне надо было сразу уходить, но я надеялась, боялась, да и ребенку нужен отец.
А случилось следующее.
Муж открыл компанию, которая благодаря его уму и трудоспособности стала быстро развиваться и процветать. Он стал часто ездить в командировки, иногда отсутствовал по две недели.
Это потом мне сказали, что во всех командировках и в поездках его сопровождает молодая девушка, юрист-переводчик (о как!). Однажды я задала Александру вопрос о том, кто его сопровождает в командировках? Он не стал врать и выкручиваться, а просто сказал, что это юрист, она же его помощница, она же умная, она же грамотно ведет все переговоры, она же знает практически все подводные камни, она же и любовница, а если я буду дурой, то она же в будущем станет и его женой.
Я дурой быть не хотела ради ребенка.
Понимала, что если не она, то будет другая.
Закрыла глаза.
А потом мне как-то сказали, что видят почти ежедневно машину мужа у одного красивого дома.
Этот дом, как оказалось, купили родители для помощницы сына.
Я подала на развод. Нас развели. И только тогда я узнала, что к этой квартире не имею никакого отношения. Все просто. Эту квартиру мужу подарили родители. Круто.
В тот же вечер после развода бывший пришел после работы разъяснить мне некоторые детали.
В этой квартире я могу жить только с дочкой. И никаких мужчин. И никаких романов, иначе дочь он заберет, а меня выставит на улицу. Так мы и жили вдвоем с ребенком.
Правда, он помогал хорошо и ребенок никогда и ни в чем не нуждался. Два раза в год ребенок ездил на море. Один раз он покупал путевку мне, ребенку и своей маме, второй раз брал Ангелину с собой.
Время шло. Дочь росла. Бывший продал свой бизнес и уехал жить за границу. После школы к нему уехала и дочь. Однажды он появился, сказал, что продает эту квартиру, мне купил комнату в малосемейке, которая была раньше общежитием. В ней я сейчас и живу. Одна. Дочь иногда звонит, но не приезжает. Я не видела ее уже 5 лет. Недавно узнала, что она вышла замуж. На свадьбу ездили только родители бывшего мужа. Ни меня, ни моих родителей никто не пригласил.
Я работаю. Мне на скромную жизнь денег хватает. А в душе только боль и бессонные ночи.
Иногда стою у окна, смотрю в ночь, а там безмолвная тишина и луна.
Хочется выть…”
Спасибо за лайк!
Подписывайтесь на мой канал.
Источник
Он ухаживал за ней, так как не ухаживал еще ни один русский мужчина.
Их знакомство было похоже на сказку. Она спускалась по мраморной лестнице и вдруг почувствовала чей-то взгляд. На нее смотрел восточный красавец, его черные глаза жгли ее.
Оля навела справки, и оказалось, что его зовут Дэном и они учатся на одном курсе уже пять лет. «Странно, как я могла не замечать такого красавца?» — пронеслось в ее голове. Через несколько дней он подошел к ней. Оказалось, что он марокканец, что живет в России уже шесть лет и что почти все это время был влюблен в Олю.
«На первом курсе ты ходила в длинном коричневом пальто и на лекциях всегда сидела в третьем ряду»,— вспоминал Дэн . Оля была в шоке от этих подробностей. «Он помнит такие мелочи, значит, действительно влюблен в меня»,— думала она. Андрей, молодой человек Оли, услышал от нее только одну фразу: «У нас всё кончено».
• Богатый небесный ангел
В течение шести месяцев она встречалась в Дэном каждый день. Оказалось,
что он очень высокого происхождения. Он ухаживал за Олей так, как не ухаживал еще ни один русский мужчина. Ее дом наполнили цветы и подарки, она не помнила, когда последний раз добиралась до дома пешком: Дэн везде возил ее на своем «Фольксвагене». Они ходили в кинотеатры и ужинали в самых дорогих ресторанах.
Дальше поцелуев дело у них не заходило, и Оля была этим довольна. Все что ей было нужно — это нежность, забота и теплые слова. После окончания института он сделал ей предложение. Оля не раздумывала ни минуты.
«Обещаешь быть со мной везде, куда бы я ни поехал?»— спросил ее Дэн. «Хоть на край света!» — решительно ответила Оля.
• Поехать на край света
Краем света оказалось Марокко. Богатые родственники Дэна подарили молодоженам огромное поместье с шикарным домом. Только одно начало смущать Олю с первых же дней ее брака: Дэн никуда не хотел отпускать ее «дну.
В Марокко он вообще превратился в другого человека: он стал более строг, терпеть не мог, когда Оля ему возражала, а нежным бывал, только, когда они оставались наедине. Через месяц Оля сказала ему, что не может больше вести такой замкнутый образ жизни.
«Тебя целый день нет дома, а я не могу больше смотреть на цветы и купаться, я хочу общаться с людьми, хочу жить!» Оля была в истерическом состоянии. В ответ на это Дэн подарил ей шикарный лимузин и позволил один раз в день в определенное время выезжать на прогулки.
• Собственность деспота
Через четыре месяца Оле показалось, что еще чуть-чуть — и она сойдет с ума. Нужно было на что-то решаться. О возвращении в Россию Дэн не хотел и слышать. О том, чтобы Оля нашла себе в Марокко работу, не было и речи.
Тогда Оля решила написать родителям. Она попросила выслать ей деньги на билет. Три недели она жила в нервном ожидании: а вдруг Дэн все узнает? Но он ничего не подозревал.
Не волновался он и когда Оля сообщила ему, что хочет прокатиться на машине. «Только не очень долго»,— как всегда, сказал .Дэн. «На этот раз — навсегда», — подумала про себя Оля.
• Побег из тяжкой неволи
Ее план был такой: тайно уехать в аэропорт, купить билет и улететь обратно в Россию. «Только бы он не хватился раньше, чем я сяду в самолет!» — лихорадочно стучало сердце Оли. Успокоилась она, лишь когда увидела русские поля, разделенные между собой, как газетные статьи, и голубые озера.
Родители встретили Олю с радостью и облегчением. «Мы уж не думали, что когда-нибудь еще увидим тебя»,— говорили они. В тот же день позвонил Дэн. Он был в гневе.
«Как ты посмела?! Ты должна была мне все рассказать!» — кричал он. «Ты больше не будешь мне приказывать, что делать. Я не хочу жить с тобой», — твердо ответила бывшему мужу Оля.
• Верный друг навсегда
Еще несколько раз Дэн звонил и угрожал ей, но Оля твердо стояла на своем. Когда он позвонил последний раз, его голос был, как год назад, ласковым и влюбленным. Но Оля знала, что стоит за этой видимой нежностью. «Я все твердо решила, оставь меня в покое».
Через некоторое время Оля нашла работу. Устроиться ей помог Андрей, ее бывший молодой человек. Оля позвонила ему в полной уверенности, что он даже не захочет с ней разговаривать.
«Я рад, что ты одумалась. Мы все с тобой уладим», — услышала Оля. «Ты сможешь когда-нибудь меня простить?» — робко поинтересовалась она у Андрея.
«Я уже тебя простил».
Голосуйте за мой канал!
Ставьте лайки, оставляйте коментарии!
Источник
Мою жизнь с Виктором можно сравнить разве что с тюрьмой или пленом. Почему же я не вырвалась на свободу? Вначале он сделал всё, чтобы подавить мою волю, а потом — троих детей…
Как только я вошла в пору взросления, сразу начала замечать, что нравлюсь мальчикам. Вначале меня смущало, а потом поняла: именно кто-то из них сможет дать мне то, чего я недополучила в своей семье — любовь. Ведь так грустно и неуютно жить, если тебя в упор не видят, а свою необходимость чувствуешь лишь в качестве уборщицы и посудомойки.
Так уж случилось, что мама родила меня первой, а следом пошли братья и сестры. Практически без перерыва. Все внимание в итоге доставалась младшеньким, а мне — только тычки и понукания: «Верка, подай, принесла быстро!», «Чего рот раззявила? Пол вытирай!», «Ты опять, зараза, картошку забыла купить? Верка, куда опять поперлась, 6елье не глажено!». Именно в такой форме ко мне обращались, и ни разу дома я не была Верочкой или, к примеру, Верунькой, а все только Веркой…
Для меня стало поистине избавлением, когда в старших классах мне пришлось жить в интернате — в нашем поселке была только школа-восьмилетка, поэтому доучивались дети в соседнем городе, а домой приезжали лишь на выходные и каникулы. И я наконец-то смогла отдохнуть от бесконечных обязанностей по дому, от криков и рева малышни. А главное, вырвалась из тягостной атмосферы нашей семьи. Ведь у нас не приняты были проявления нежности — и мать, и отец, оба суровые, почему-то всегда раздражались и гневались. Сейчас думаю, что они просто не любили друг другу, не были счастливы рядом, и нелюбовь эта переносилась на детей. Жили по привычке и нас всех рожали тоже, видимо, по привычке.
Внешне я была прехорошенькой: темноглазая, кудрявая, гибкая. И в новой школе представилась сразу Вероникой, не захотелось мне больше быть Веркой. Отношения в школе сложились прекрасные, подружилась и с девчонками в интернате. Мне это было легко: привыкла не обижаться, охотно всем помогала. К тому же так радовалась своему новому положению, что радость эта буквально выплескивалась через край. Я щедро делилась ею с окружающими, и рядом со мной им было хорошо.
Почти сразу же закрутила роман с Вовкой, своим одноклассником. С упоением бросилась в новые ощущения — мне на весь мир хотелось кричать о своей любви, такое это было счастье! Меня мама родная по голове никогда не гладила, а Володька заплетал и расплетал мне косы, целовал глаза, щеки, и каждое его прикосновение было полно ласки и нежного трепета. Я наконец-то поняла, что это такое, когда ты любима и желанна, когда интересна не только себе, но и другому человеку. И он беспокоится, не замерзла ли ты, успела ли пообедать, не обидел ли кто тебя…
После школы Вовка поступил в военное училище, и уже через год, летом, мы поженились. Я за этот год тоже времени не теряла: окончила курсы машинописи — поэтому, когда мы прибыли по месту его учебы, он смог устроить меня на работу в свое училище И комнату мы сняли, чтобы муж мог жить не в казарме, а дома. И так нам было славно, что лучше, кажется и быть не могло.
Надо ли говорить, что в военном училище женщины наперечет. А вот мужчин, самого разного возраста, здесь было огромное количество: солдаты, курсанты, офицеры, преподаватели. Девчонки, которые поступали сюда работать, очень быстро выходили замуж. Даже внешность особого значения не имела, так востребован был здесь женский пол. А ведь я, как уже упоминалось, красотка. И, несмотря на то, что всем было известно о моем несвободном положении, а также о том, что мой муж курсант, возле моего рабочего стола частенько кружили воздыхатели. Но я не давала мужу ни малейшего повода для ревности — разговаривала со всеми ровно, доброжелательно, намеки и заигрывания игнорировала…
Чаше всего моего общества искал Павел, он учился на последнем курсе. Высокий, красивый — глаз не оторвать. Но самым примечательным в этом парне было то, что он обладал способностью рассмешить любого. Если где-то раздаются громкие взрывы смеха, можно быть уверенным — в этой компании присутствует Пашка. Разумеется, свой дар он в полной мере испытывал и на мне. У меня от смеха болели мышцы щек и живота, текли слезы, а он все не унимался.
И однажды, когда он заболел и загремел в лазарет, я поймала себя на мысли, что соскучилась по нему. Даже сходила его проведать, чему он несказанно обрадовался. А дальше — я уже ничего не могла с собой поделать, влюбилась по уши. Мы стали тайно встречаться с Павликом, но, конечно же, шила в мешке не утаишь, Вовка вскоре обо всем узнал. Разразился скандал, и я подала на развод. Из училища мне пришлось уйти, но я нашла новую работу — в местной спортивной школе.
Тем временем срок Пашиной учебы подошел к концу и он уехал по месту распределения. Мы писали друг другу длинные письма, постоянно созванивались. В отпуск я рванула к нему, и поначалу все вроде было хорошо. А потом заметила, что мой возлюбленный охладел ко мне: с предложением руки и сердца явно не торопится, проводил меня домой, как мне показалось, чуть ли не с облегчением. Звонки и письма от него прекратились, я тщетно пыталась выяснить отношения — мои страстные мольбы он попросту игнорировал. Так и закончилась наша любовь, не выдержав, видимо, долгой разлуки и большого расстояния.
В спортивной школе за мной начал ухаживать Виктор, тренер по легкой атлетике. Он был гораздо старше меня, не так давно развелся с женой. Вел здоровый образ жизни, много знал и умел. Я воспринимала его как мудрого учителя, наставника по жизни. Но дело кончилось тем, что он перевез меня в свою квартиру.
Виктор называл меня Вероничкой, Ничкой, хвастался мною перед знакомыми, был ласков и предупредителен. Мягко, но настойчиво «лепил» меня под себя, очень скоро я заметила, что уже думаю обо всем, как он, делаю так, как нравится ему, в общем, все мои чувства и желания строго контролировались. А потом, друг за другом, у нас родилось трое детей. Витя занимался с младенцами по какой-то особой спортивной системе, к примеру, бросал грудничков в ванну, заполненную водой, потом резко вытаскивал — и снова бросал. У меня сжималось сердце. Я пыталась робко протестовать, но он и слышать ничего не хотел. Запрещал подходить к их кроваткам, если дети капризничали, придерживался странной системы питания для малышей. Я, помня свое безрадостное детство, все норовила лишний раз обнять их, поцеловать, но мне не позволяли даже колыбельные им на ночь петь. Нечего, дескать, сюсюкать с детьми, это только их портит — вырастут еще слабаками!
А в итоге они росли зажатыми, нелюдимыми, а папу своего вообще боялись.
Виктор с годами становился все более нетерпимым к нам, постоянно предъявлял кучу претензий. И постоянно ворчал, устраивал мне и детям показательные разборки. Мы должны были слушаться его беспрекословно, потакать всем его капризам.
Муж был категорически против детского сада, поэтому я не работала, до школы занималась с детьми сама. Но наше время строго делилось на две половины. Счастливое — до вечера, пока папа не вернется, и вторая часть дня — когда он дома, тут настроение у нас резко падало. Дети тихонько играли по углам, чтобы не мешать папе, я занималась чем-то по хозяйству, а Виктор смотрел телевизор, ехидно комментируя почти каждую фразу диктора, или читал газеты, а потом пересказывал мне содержание статей, громко возмущаясь, сколько негодяев вокруг развелось. Впрочем, у него всегда находилась причина выразить свое негодование.
По выходным муж с утра устраивал семейную пробежку по парку, а потом мы проводили время в зависимости от сезона: или на лыжную прогулку выбирались, или выезжали к реке, или в лес за грибами. Казалось бы, не семья, а идиллия, но я замечала, как неохотно дети каждый раз собираются с папой на пикник — он и там доставал их нравоучениями и замечаниями.
Я практически нигде не бывала (посиделки с престарелыми приятелями мужа не в счет — кроме скуки и раздражения, они ничего не вызывали), даже когда дети пошли в школу, могла позволить себе лишь сходить в магазин. А мне уже настолько тошно было в своем плену, что купила как-то бутылку коньяку, спрятала, и каждый день потом понемногу отпивала, пока никто не видит. А перед приходом мужа жевала кофейные зерна или петрушку.
Когда коньяк закончился, купила вторую бутылку, потом — еще. Легкое опьянение хоть немного отвлекало меня, скрашивало существование рядом с постылым мужем. И вскоре без допинга уже не могла обходиться. Осознав это, испугалась. Не за себя, за детей. Громадным усилием воли подавила свою привычку и все пошло, как и прежде…
Сейчас дети уже взрослые, разлетелись кто куда. Виктор совсем постарел, стал еще более брюзглив и несносен. Но я уже мало обращаю на это внимание, привыкла за долгие годы. Так хотелось раньше бросить его, убежать без оглядки… Но куда? А сейчас что уж говорить, не могу же я оставить старика — он часто болеет, нуждается в помощи. Так что мой, теперь уже добровольный плен продолжается.
А любовь? Детей всю жизнь любила, а теперь вот уже и внуков. Жаль только вижу их нечасто. Меня к ним муж отпускает редко и ненадолго, а сами они неохотно приезжают в родительский дом — больше двух часов кряду общество отца не выносят. Он ведь по- прежнему пытается контролировать их жизнь, придирается по мелочам. А мне все чаще хочется опять завести в тайном месте заветную бутылочку. Сдерживаюсь изо всех сил…
Вероника, 52 года
Вам может понравится:
Монолог одного «мечтателя» и его жизнь «на свободе»! Неделя без жены!
Страсть к загадочной женщине…
Миллион алых роз для стоматолога
Источник